Сборник летописей. Том III - Рашид-ад-дин

class="p1">Поскольку в течение этих лет [дело мэсэс] было установлено на такой лад и оно было весьма в порядке и прекрасно, то эмиры-оружейничие доложили [государю]: «Большая часть оружия, которое мастерят ремесленники, имеется на базарах, и его можно купить выгоднее него. Прежде не было ремесленников, которые умели бы изготавливать оружие по монгольскому обычаю, а теперь большинство ремесленников на базарах научилось. Опять же те мастеровые, которые каждый день были заняты кознями, дракой и спором, получали деньги и продовольствие и ничего не сдавали, теперь, когда они отставлены от должности, поневоле занялись своим ремеслом, и мастерят на свои средства на базарах предметы вооружения и продают. Вследствие этого на |S 672| базарах имеется разного рода оружие лучше того, которое мы в настоящее время производим. Было бы гораздо лучше, чтобы суммы мэсэс доставляли чистоганом, и вместо вооружения, которое мы изготавливаем и раздаем войскам, мы распределяли бы между ними деньги, дабы они покупали вооружение по своему нраву и дешево, и ничего не пропадало бы». Государь ислама, ‛да укрепится навеки его царство’, одобрил и повелел определить в несколько дней кое-какие виды оружия, которые на базарах встречаются редко и являются особыми, чтобы они их изготавливали и сдавали по-прежнему. Для остального же чтобы доставляли наличные деньги и [воины] покупали.

Такая же кутерьма и разруха, как упоминалось выше, была и среди мастеровых, изготавливавших седла, уздечки и конские принадлежности, точно так же и среди мастеровых, делавших некоторые предметы, принадлежащие шукурчиям и эюдэчиям. Это [государь] поправил тем же упомянутым способом. В настоящее время все эти дела выправлены и упорядочены. Прежде существовал такой обычай, что если лично для государя была надобна какая-нибудь незначительная вещица или требовалось что-либо, чему цена была пятьдесят динаров, или от силы сто динаров, то за этой надобностью отправлялся гонец, улаг, фуражное довольствие, расходы и попечение о котором обходились в пять тысяч динаров. Теперь государь постановил так: все что потребно, пусть покупает и доставляет один из казначеев, или же выдает наличные деньги, чтобы купил и вручил другой. Таким образом каждый год из областей были устранены пятьсот аймаков-гонцов и сборщиков, и вместо пятисот тысяч динаров, которые тратились с сотней тысяч стеснений, огорчений и расстройств, несомненно на эти дела расходуется не больше пяти тысяч динаров. Тот обычай и порядок совершенно отставлен, введены и утвердились на продолжительное время похвальные законы, и польза от этого дела заключается в том, что впредь на долгие годы будут следовать по этому пути, ‛если захочет великий бог’.

Рассказ тридцать четвертый. Об упорядочении дела [содержания] скота, [принадлежащего] каану

Прежде верблюды и овцы каана во владениях были поручены ганчиям. Счета им не вели и твердого порядка для них не было. Все, что начиная с минувших времен им вверяли, должно было вследствие прекрасных стойбищ, которые они имели, и множества сторожей и пастухов, которые по этой причине освобождены от повинностей, увеличиться более чем в сто раз. Когда же произвели расследование, оказалось, что нет ничего. Отговаривались тем, что скот подох от холода и пропал. Государь ислама, ‛да укрепится навеки его царство’, повелел поглядеть — нет ли у них собственных верблюдов и овец. Произведя розыски, доложили, что у них-де есть много. [Государь] сказал: «Каанова скота было вдвое больше их скота. Каким образом их [скот] не пал от холодов и юта, а принадлежащий каану пал весь?». Было несомненно, что они лгут, [что] весь [скот] они разворовали и продали. Вышел указ, чтобы они возместили уплатой, однако ничего не вышло, и дело бросили. Затем, набравшись опыта, [государь] сказал: «Пусть поручат овец надежным людям, на которых можно положиться. Поскольку они наши ганчии имеют прекрасные стойбища и освобождены от повинностей, то какие они могли бы привести отговорки? Пусть с ними заключат условие, основы которого были бы тверды, и [они] по причине приплода сдают ежегодно несколько более, так чтобы впоследствии, когда часть падет, у ганчиев все же еще оставалась бы прибыль и излишки. Тем же лицам, которые не имеют юрта, не являются нашими слугами, и получают [юрт], принадлежащий другим, пусть дают более льготные условия, дабы они ни под каким видом не могли приводить отговорок». Постановив согласно этому, с них отобрали подписки. Из года в год приплод с него [скота] возрастает и [его] доставляют. [Государь] повелел верблюдов для перевозки грузов [держать] отдельно, а [верблюдов] для перевозки казны, домашней утвари и необходимых принадлежностей ставок поручил отдельно доверенным людям, точно так же для шараб-ханэ и хаваидж-ханэ. Строгое управление и порядок этого дела славою всевышнего бога и милостью его дошли до того, что ни в одну пору ни при одном из монгольских и мусульманских государей оно не было столь налажено и никогда не бывало такого количества верблюдов для перевозки поклажи. Сверх того, что потребно, множество пасется в стадах, которые [не ходят] под вьюками, и со дня на день [число их] возрастает. Устройство же вьючных седел и приспособлений весьма красиво и прекрасно. Если захочет бог, помощь этой державе будет оказываться постоянно.

|S 669| Рассказ тридцать пятый. Об устроении дела сокольничих и ловчих[1066]

Прежде сокольничие и ловчие добывали ловчих птиц и барсов в областях. Было определено, где и в каком месте им каждый год добывать и [было указано], чтобы то, что они добудут, они доставляли сюда и сдавали с согласия начальников сокольничих и ловчих. Для них в каждой области были назначены суммы на путевое, фуражное и вещевое довольствие и каждый год их [отпускали?] деньгами, [имевшими] более широкое хождение.

Побоями и вымогательствами [ловчие] забирали лишнее путевое и фуражное довольствие во время сбора и обязательного попечения [о них], а доставляли только незначительное число птиц и животных на улаге. В пути, в каждом городе, яме, кочевье и деревне, куда они прибывали, они забирали множество улага, на часть садились сами, на часть навьючивали свои пожитки, а [часть] отдавали попутчикам. Множество из тех животных, которых они везли, они раздавали друзьям, знакомым и разным лицам. Из-за двух-трех ловчих птиц и барсов они расходовали в пути на перевозочные средства, путевое довольствие и корм тем животным в два-три раза больше того, что им причиталось взять в областях из основных отпущенных на это сумм и необходимых средств, а то, что они властью и силою отнимали у деревень и путников, уже само по себе не имело предела. Причитающееся по количеству животных они брали по числу, которое сами указывали,