Клятва истинной валькирии - Райчел Мид

– Ограничить поиск религиозными и мифологическими контекстами.

Команда существенно сократила список. По сути, все они касались одного персонажа. Джастин кликнул на первую строку, и на экране открылась энциклопедия:

«В норвежских мифах бога Одина (в германских контекстах – Вотана) сопровождают два ворона, Хугин (Мысль) и Мунин (Память), которые дают ему советы и рассказывают о том, что происходит в мире».

Джастину стало нехорошо. Про Одина он слышал – еще бы, ведь он вместе с другими скандинавскими богами часто упоминался в сводках с территорий нордлингов: касты часто предпринимали попытки религиозного возрождения. Про Одина знал каждый служитель – это был один из самых известных богов. Джастин считал себя весьма информированным, но, похоже, он не знал самой важной детали – про птиц. Про воронов, которые сопровождали бога. Кстати, некоторые невидимые вороны, проживавшие у него в голове, вполне могли бы его просветить.

– Мне нужны сведения о норвежском боге Одине, – произнес Джастин. – Атрибуты, основные источники, легенды.

Экран повиновался, и Джастин принялся читать. С каждой секундой в нем нарастало горькое чувство – мир словно разваливался на части.

«Один, или Всеотец, один из асов, покровитель мудрости, хитрости, знания, войны и битвы, магии и смерти. Считается владыкой богов.

Один принес множество жертв, дабы обрести мудрость. Он отдал свой глаз за то, чтобы испить из источника Мимира, дарующего мудрость. Один девять дней провисел на мировом древе, ясене Иггдрасиле, чтобы овладеть тайной рун, помогающих прозревать настоящее и будущее».

– Покажи мне руны.

Впрочем, Джастин уже догадался, что он сейчас увидит.

На экране возник ряд знаков, под каждым шла соответствующая надпись. В основном руны ему ни о чем не говорили, однако он заметил один значок – очень знакомый. Конечно, Джастин созерцал его на своей коже – каждый день. Он попросил дать дефиницию, экран послушно высветил строчки: «Анзус – руна, по поводу которой существует несколько мнений. Обычно связывается с богами-асами, в частности с Одином». А рядом с ней Джастин увидел альгиз – защитную руну, которой его научили вороны.

Джастин стал читать взахлеб. Наконец-то он понял скрытое значение тех или иных событий. Он изучил все, что нашел, а потом начал просматривать уже знакомые строки. Внезапно все начало расплываться перед глазами, и Джастин хотел выключить экран, как вдруг увидел:

«Одина также сопровождают волки Гери и Фреки».

– Убрать результаты поиска, – приказал он экрану. – Позвонить Деметриусу Деверо.

Гераки ответил практически мгновенно. Интересно, он что, сидел и ждал звонка, как влюбленная школьница?

– Ты подослал ко мне одноглазого болтливого дядьку, который дарил кому не надо цветы и рассыпал намеки на воронов?

– Эй, о чем ты? Боюсь, мой ум уступает в остроте твоему, прости.

Джастину очень хотелось запустить в экран чем-то тяжелым, но это бы не помогло. Поэтому он вздохнул и сделал новую попытку начать разговор:

– Сегодня в баре со мной заговорил мужчина. Одноглазый. И он беседовал со мной о путях познания. Потом понес чушь насчет того, что Мэй красавица – прямо как ты, – подошел к ней и что-то упомянул о «мысли и памяти». А затем вручил ей нечто такое, о чем знаю только я. Признавайся, ты все подстроил? – жестко спросил Джастин. – Ты подослал того одноглазого?

Гераки ошеломленно таращился на него – при других обстоятельствах Джастин бы позлорадствовал всласть. Но вдруг Гераки осенило. Глаза его широко раскрылись от благоговейного ужаса, щеки залила краска:

– Значит, он явился тебе?! Как?! Почему?! Ты выказывал одно сплошное неуважение, а я служил ему верой и правдой! И что?! Он приходит во плоти – к тебе! Не ко мне!

Через мгновение Гераки успокоился, прикрыл глаза и печально произнес:

– Я не должен был гневаться. Кто я такой, чтобы спрашивать у бога отчета в его действиях? Я существую лишь для того, чтобы слышать его голос.

– Теперь ты можешь назвать его по имени, – с грустью пробормотал Джастин. – Один.

Гераки встрепенулся:

– Тебе известно его имя?

– А что здесь сложного, я за пять секунд из стрима все выудил. А с чего бы норвежскому богу за мной гоняться? Почему за мной, а не за Мэй, к примеру? Ты сам твердил, что боги держатся людей той же крови и культуры.

– В тебе смешалась кровь дюжины народов – среди них вполне могут быть и норвежцы.

Болтовня на религиозные темы была любимым коньком Гераки, и он его тотчас с удовольствием оседлал.

– Ты же не забыл мои слова: умному и хитрому богу нужен жрец, обладающий теми же качествами!

– Я никакой не жрец! Я даже не прихожанин!

Гераки улыбнулся – как всегда улыбался на допросах.

– Нет. Пока. Но ты станешь его учеником. Я спросил тебя, что нужно для того, чтобы ты начал учиться. Ты ответил – имя и лицо. А сейчас ты знаешь имя и ты видел его. Хотя ни того, ни другого ты не достоин, но смотри-ка – увидел и узнал.

Джастин прикусил язык. Но поздно. Он действительно сказал именно это.

– Учиться – не то же самое, что служить или клясться в верности! – заявил он.

– Нет, но ты сделал важный шаг на долгом пути. И не пытайся вывернуться.

Но Джастин как раз и размышлял о том, чтобы вывернуться. Почему он так сглупил? Он предельно осторожно вел себя с Мэй – и вляпался в ученичество у норвежского бога!

– Ты все помнишь, – холодно добавил Гераки. – Я-то уверен. Я спросил тебя, достаточно ли исполнения двух условий для того, чтобы ты начал постигать мудрость и магию бога. Ты ответил – «да».

– Нет! – торопливо возразил Джастин. Он до сих пор надеялся избежать своей судьбы. – Я сказал не «да», я сказал «А то!», – добавил он в отчаянии.

«Софистика и прочие лингвистические игры мне не помогут», – промелькнуло в голове.

– Твои слова равносильны согласию. Ты заключил сделку, и скоро ты поймешь, что значит – следовать за призвавшим тебя богом.

В глазах Гераки вспыхнул фанатичный огонь – встретившись с подобным взглядом, Джастин раньше без раздумий вызывал полицию.

– Добро пожаловать на службу Одину, брат. Уверен, мы сработаемся.

Благодарности

Этот роман писался долго, и я признательна людям, которые помогли ему появиться на свет. Я благодарна моему мужу – за то, что он терпеливо переносил поздние ночные разговоры на религиозные темы; моему агенту, Джиму МакКарти, – за поддержку и сеансы психотерапии; издателю Джессике Хорват – за то, что она позволила мне «внести самую последнюю правку». Я также признательна читателям, которые проявили храбрость, решившись сопровождать меня в новом путешествии. Поделитесь со мной своими впечатлениями – надеюсь, что вам понравится новый цикл. Мой отец, занимавшийся философией религии и вопросами духовного развития, скончался, пока я писала эту книгу, но я верю, что она понравится и ему.