Долгожданный любовник - Дж. Уорд

Пожалуй, выражение лица короля было уважительным… и совершенно не удивленным, словно Роф ожидал, что Куин примет удар как мужчина.

Вот так оно и пошло. Тор был следующим в очереди, принимающих перчатку с кинжалом, говорящих те же слова, делающих надрез на предплечье, истекающих кровью в череп, кусающих Куина в шею, а затем бьющих с силой грузовика. Следующим шел Рэйдж. Вишес. Фьюри. Зейдист.

К концу действия Куин истекал кровью из ран на груди и горле, тело покрылось потом, он не оказался на полу только благодаря тому, что изо всех сил вцепился в те колышки.

Но его не волновало, что еще они делали с ним; Куин, не смотря ни на что, собирался оставаться на ногах. Парень совсем не знал историю Братства, но готов был поспорить, ни один из этих парней не свалился мешком с песком во время своего посвящения… и он был не прочь стать первым в некотором роде, но не как слабак.

«К тому же, пока что все шло неплохо», предположил он: остальные Братья стояли вокруг и ухмылялись ему от уха до уха, словно полностью одобряли, как он выносил это дерьмо… ну как после такого не стать еще решительней.

С кивком, словно ему приказали, Тор провел короля обратно к алтарю и передал ему череп. Высоко подняв собранную кровь, Роф изрек:

— Это самый первый из нас. Поприветствуйте воина, породившего Братство.

У Братьев вырвался боевой клич, их слившиеся голоса прогремели в пещере; а затем Роф приблизился к Куину.

— Выпей и присоединись к нам.

«Так, с этим понятно».

С внезапным приливом сил, он схватил этот череп и, глядя прямо в глазницы, поднес серебряную чашу к губам. Открыв их, он вылил кровь в горло, принимая в себя мужчин, поглощая их силу… присоединяясь к ним.

Со всех сторон одобрительно проревели Братья.

Осушив кубок, он вернул череп обратно в ладони Рофа и вытер рот.

Король рассмеялся сильным, грудным смехом.

— Ты захочешь еще повисеть на этих колышках, сынок…

И-и-и-и, на какое-то время это стало последним, что он услышал.

Словно ударившая с небес молния, угодившая ему прямо в голову, в нем произошел внезапный взрыв энергии, возобладавший над всеми остальными его ощущениями. Он отскочил назад, нащупал упоры и схватился за них как раз тогда, когда с его телом случился припадок.

Он прилагал все усилия, чтобы не отключиться.

Но увы… прости, Чарли. Водоворот оказался слишком силен.

Пока его тело сотрясали судороги, с перебоями колотилось сердце и мозг шипел фейерверком, «Бац!», он отключился.

ГЛАВА 71

— Сола, почему не сказала, что у нас будут гости?

Сола замерла, кинув рюкзак на барную стойку кухни. Несмотря на то, что ее бабушка явно ждала ответа, Сола не собиралась поворачиваться, пока не будет уверена, что выражение ее лица не выдаст то удивление, которое она испытывала.

Почувствовав что готова, Сола, наконец, повернулась.

Бабуля сидела за их небольшим столом, розово-голубой халат пожилой женщины сочетался с бигудями на ее волосах и цветастыми занавесками за спиной. В возрасте восьмидесяти лет, у нее сохранились изящные черты лица женщины, пережившей тринадцать президентов, Мировую Войну и бесчисленные личные переживания. Но глаза ее горели силой бессмертия.

— Кто подходил к двери, vovó 69? — спросила она.

— Мужчина… — Ее бабушка подняла руку с сильно увеличенными суставами и обвела пальцами свои бигуди… — с темными волосами.

Дерьмо.

— Когда?

— Он был очень милым.

— Он представился?

— Значит, ты его не ждала.

Сола глубоко вздохнула, молясь, чтобы ее безучастное выражение оставалось на месте не смотря на то, что сама закипала. Черт, прожив с бабушкой столько лет, думаешь, что привыкаешь к тому, что женщина прямолинейна как улица с односторонним движением, когда дело касалось расспросов.

— Нет, я никого не ждала. — И мысль о том, что кто-то так запросто явился и постучался в ее дверь, заставила Солу запустить руку в сумку, туда, где находился девятимиллиметровый с лазерным прицелом и глушителем… который, к стати, был отличной вещичкой. — Как он выглядел?

— Очень крупный. Темноволосый. С глубоко посаженными глазами.

— Какого цвета? — Зрение ее бабушки не отличалось былой остротой, но, естественно, цвет бы она различила. — Был ли он…

— Как мы. Он разговаривал со мной на испанском.

Возможно, тот секси, за которым она следила, разговаривал на двух… а то и на трех языках, учитывая его странный акцент.

— Значит, он не представился? — Не то чтобы это помогло. Она все равно не знала, как зовут того мужчину, за которым вела наблюдение.

— Он сказал, что знает тебя и вернется сюда с тобой.

Сола взглянула на часы на панели микроволновки. Было чуть за десять вечера.

— Когда он приходил?

— Не так давно. — Бабушка прищурилась. — Ты знакома с ним, Марисоль? Почему ты мне ничего не сказала?

В этот момент они перешли на португальский, их речь стала отрывистой и перекрывающей друг друга, со всеми видами я-ни-с-кем-не-встречаюсь, переплетающимися с почему-ты-просто-не-можешь-выйти-замуж. Они так много раз спорили, что за основу спора просто брали из отрепетированных на зубок частей этой нескончаемой пьесы.

— Зато, он мне понравился, — заявила ее бабуля, поднимаясь из-за стола и ударяя по столешнице раскрытыми ладонями. Когда подставка для салфеток подпрыгнул вместе с содержимым « Ваниту Фэйр», Соле захотелось выругаться. — И думаю, тебе следует пригласить его сюда на пристойный обед.

«Я бы так и сделала, бабушка, но я не знаю этого парня… и не изменишь ли ты своего мнения, узнав, что он преступник? И плейбой?»

— Он католик? — спросила бабуля, выходя из кухни.

«Он торговец наркотиками… так что, если и религиозен, у него невероятные способности к примирению с богом».

— Он выглядел приличным парнем, — сказала ее vovóчерез плечо. — Католическим приличным парнем.

«Надолго ли».

Когда тапочки прошаркали по лестнице, следом неизменно последовала череда перекрещиваний. Она могла четко это представить.

Сола выругалась, опустила голову и закрыла глаза. По каким-то причинам, она не могла представить того мужчину милым и приветливым только потому, что проклятую дверь открыла маленькая пожилая бразильянка. Католичка, чтоб ее.

— Проклятье.

С другой стороны, кто она такая, чтобы быть ханжой. Она тоже преступница. Уже многие годы… и то, что ей приходилось обеспечивать себя и бабулю не оправдывало все ее взломы и проникновения.