"Фантастика 2023-195. Книги 1-17 (СИ) - Горелик Елена Валериевна

– Не понимаю, зачем отец, на ночь глядя, людей отправил, – задумчиво произнес Елисей. – Переночевали бы здесь, а утром двинулись в дорогу.

– Переночевать, может, и смогли бы, – покачал головой Козьма Силыч, – да только коням уже тесно. И так по краю леса вся трава объедена. А если еще эти три сотни? Людям и без того покосы попортили.

– Покосы не беда, – Кощей валялся на походном одеяле, под которое сгреб немного оставшейся соломы. – Коли напасть такая случилась, можно что-то придумать. Да хотя бы привезти оттуда, где с травами проблем нет. Опять же сами люди могут по лесным полянам пойти. Вот то, что ягодник кони поесть могут, то хуже.

– В любом случае, – подхватил воевода, идти им не так и далеко. Лес перейти, а там и остановиться на ночлег можно. И место хорошее, ручей большой, коням трава густая. Да и самим расположится удобно.

Царевич растянулся на сене, потом вытащил какую-то соломинку, которая особенно сильно колола спину, и сунул ее в рот. Немного пожевав, отбросил в сторону.

– Вот и еще одна проблема решилась. Скоро вернемся домой, вы с Василисой поженитесь, и все будет у всех хорошо.

– Если она меня не прогонит, – Кощей потянулся, потом повозился немного, приминая наиболее колючие травинки.

– Не прогонит, – усмехнулся воевода. – Где она себе другого такого мужа найдет. Не Никитку же привечать. Особливо после того, как сама его заколдовала.

– То-то я думал, что он от поварихи нашей, Февроньи, шарахался. А та все его нахваливала, – рассмеялся царевич. – Все подворье потом что над ним, что над нею потешалось. Хотя, особо рьяные быстро схлопотали, чем пришлось. Спасибо, если полотенцем, а коли у ней скалка в руках, али нож большой…

– Да мне страшно мимо проходить, даже если у нее ничего в руках нет, – усмехнулся Константин. – Пусть женщина в летах, но характер суровый, четверых мужей схоронила, троих сыновей в покорности держит, невестки по стеночке ходят. Даром что простая повариха. Даже не царю, а слугам готовит.

– Видная женщина, – усмехнулся Козьма Силыч. – Мне бы такую жену в свое время… А сейчас уже не рискну пятым быть. Перспективы не прельщают.

Мужчины рассмеялись. Февронья уже давно присматривала себе пятого мужа, но безуспешно. Становится пятым несчастным, не протянувшим с женой и десяти лет, желающих не находилось. Женщина не то, чтобы сильно переживала по этому поводу, но попыток не оставляла, потому что дому хозяин нужен, а сыновьям отец. То, что у сыновей самих дети подрастали, ее не волновало.

Разговор угас сам собой. Воевода просто отдыхал, понимая, что на следующее утро его ждут новые заботы, связанные с пленными, войском, подошедшими на подмогу отрядами, кои ждут долю добычи. То, что добычи не было, никого не волновало. Расплачиваться за помощь все равно придется. Понятно, прежде царь-батюшка распоряжения отдаст, но и самому что-то прежде обещать придется. Понять бы, не превысил ли допустимое, не пообещал ли лишку.

Кощей отдыхал. После колдовства силы все еще не восстановились. Возможно, от него ждали чего-то более эффектного: молний, поражающий врагов, грома, обращающего всех в бегство, огненных стен, воды, обрушивающейся с неба… Ничего этого не было, да и не могло быть. Не в том искусство волшбы заключалось. Запутать, найти, подчинить, ограничить свободу, да не одного человека – с одним любой почти справиться может, и без всякого колдовства. А вот когда перед тобой жители одного города, или целое войско, тут силы приложить надо много. То, что он сотворил некий купол, которым накрыл вражеское войско – ведь не настоящей стеной он поле боя оградил. Просто в один миг люди и животные противника решили, что не могут переступить дальше определенной черты. Какой, откуда она взялась – никто не понимал. Но не могли, и все. Сам колдун не понимал иного – откуда силы взялись на подобное колдовство. Не иначе любовь чудеса творит. Как наладилось все, так горы сворачивать готов.

А Елисей не думал ни о чем. Потому что думать было страшно. Перед глазами то и дело вставали люди, срывающиеся со стен, падающие, после выстрелов пищалей и арбалетов, с искривленными в крике ртами. Пусть он помогал раненым или подносил защитникам стрелы, воду, еду, все равно увиденного хватило. Это была его первая война. Возможно, позволь мать, он бы успел и раньше побывать на поле боя, когда отец ходил на басурман. Но его растили в другой обстановке, и представления о войне, как о чем-то грязном и ужасном сложиться не успели. Зато теперь увиденного было больше, чем достаточно. При этом подросток понимал, что ему придется еще не раз участвовать в сражениях. Как отец его ходил на басурман, так и ему придется поступать. Или решать конфликты с соседями, когда послам не удается договориться, вооруженным путем. Не хочется, но иного выбора нет.

Сам Елизар Елисеевич в это время общался с представителями соседних держав. Степенные мужи внимательно слушали царя, изредка или кивая, или хмурясь.

– Вестимо ли вам, что речь шла о том, что Московия получает половину всей добычи, – между тем говорил он послам на чистейшей латыни, – а вторую половину должны вы по справедливости меж собой разделить.

– Вестимо, – с поклоном произнес представитель османов.

– А вестимо ли вам, что всей добычи, что захватить удалось, красная цена пятьдесят золотых гульденов?

– Вестимо, – на этот раз в ответе был тяжелый вздох.

– Не хочу я вас обижать, – продолжил свою мысль Елизар Елисеевич. – Войска ваши долгий путь проделали. Пусть и не знали они голода или иной нужды на наших землях, но до них еще добраться надо было. Потому предлагаю я вам каждому взять в уплату по гривне золота да гривне серебра, да снаряжен вам будет полный обоз, дабы вы все до дома добрались, расходов не зная. Устроит ли вас такое мое решение?

Послы переглянулись. Вроде хотелось больше получить, но, с другой стороны, и того, что предлагают, лишиться можно.

– Устроит, государь, – выдохнул общее мнение представитель свеев. – Пусть не совсем то, на что мы рассчитывали, но куда больше, чем доля наша, если на то пошло.

Остальные согласно закивали.

– Ну, коли так, я сей же миг Горыныча с гонцом отправлю. Вам все едино через Саратов путь держать. Там вас все ждать и будет. А вы уже завтра на рассвете выступать можете. Все едино и я возле крепости не задержусь, через пару дней в столицу отправлюсь, иначе жителям одно разорение от таких гостей.

Представители переглянулись. Тонко царь намекнул, что сделавшие свое дело гости могут возвращаться обратно. Спасибо, не сказал, что переоценили войско вражье, могли бы и без помощников обойтись. Нет, всего лишь указал, что пора дорогим помощникам обратно возвращаться. Погостили, плату получите, и будет.

И ведь не поспоришь, а то решит, что гости не с миром пришли. И хорошо, коли просто разоружит, да за пределы Московии выдворит. А ежели правителям отпишет о том, как послы при войске себя повели? Придется возвращаться, иного выбора нет.

Переговоры много времени не заняли. По сути, послам просто пришлось кивать и соглашаться, пока после очередной порции кивков их не отпустили. Едва мужчины, переглядываясь, покинули дом посадника, Елизар Елисеевич жестом подозвал к себе одного из слуг.

– Передай грамоту Горынычу. Пусть спешит в Саратов, чтобы утром уже обратно вернулся. Он мне еще нужен будет.

Слуга молча поклонился и покинул шатер.

– Не маловато ли, государь, ты воскам союзным платить будешь, уж прости за сомнения, – покачал головой присутствовавший на переговорах посадник. – Все ж таки спешили на подмогу к нам. Пришли, пусть справиться мы и сами в силах были.

– Войска от той награды хорошо, если часть получат, – царь поднялся с кресла, заменявшего трон, и медленно подошел к окну. – Послы себя в обиде не оставят, отпилят хоть малость. Их правители тоже долю свою возьмут, иначе никак. Хорошо, коли половина гривны останется. А после раздели все на две сотни человек, а у османов на пять сотен. Вот и выходит, что люди ничего не получат. А вот когда в сумах, куда продовольствие сложат, еще и кошели с серебром обнаружатся после этого, тогда никого обиженным не останется.