Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Закат - Вера Камша

– Он пишет о войне в Гаунау и о Бергмарк, – ушла в полуправду Арлетта. – Там для нас все складывается благополучно…

– Сударыня! – Жильбер прыгал через две ступеньки и улыбался во весь рот. Милый мальчик… Хоть и сжег Сэ, так ведь не со зла же. Арно, дай ему волю, подпалил бы Сабве и не чихнул… – Сударыня, курьер от Кольца… Вам письмо!.. От графа Лэкдеми.

2

– У нас сорок тысяч человек, семь десятков пушек и хорошая позиция для обороны, – сухо начал фок Варзов. – Подойдет к утру Гаузер – отлично. Нет – придется сражаться без него. Если Бруно привел сюда всех, против нас семьдесят тысяч. Перевес большой, но драться можно. И нужно, ибо уйти без боя никак не получится. Ариго, что наши «гуси»?

– Выслали дозоры. Следят, не пойдем ли мы к переправе. Мысль о ночной атаке можно сразу же отмести по той же причине. Бруно не желает никаких сюрпризов, и его кавалерия постоянно в поле…

– Слышите? – перебил маршал. Вспыхнувшую как по заказу стрельбу не расслышал бы разве что глухой. – Так что никаких сюрпризов не будет. Ни им от нас, ни, очень надеюсь, нам от них. Вот так, господа. Теперь я готов выслушать предложения. Не скрою, свое мнение я уже составил, но хотелось бы сопоставить его с вашим. Генерал Давенпорт?

Энтони, собираясь с мыслями, нахмурился, и Жермон вдруг вспомнил, что генерал так и не видел сына, только спросил при встрече, как тот показался новому начальству. Жермон, не кривя душой, сказал, что хорошо показался. Энтони поблагодарил, и они заговорили о Рейфере.

– Местность и наше расположение на ней предполагают удар по правому крылу, в лоб и в обход. – Давенпорт предпочел начать с главной угрозы и правильно сделал. – Придорожный курган то ли наполовину срыт, то ли его когда-то размыло. Пологий северный склон облегчает атаку, а между ним и лесом достаточно пространства для охватывающих действий кавалерии.

– Да, – согласился Ойген, – это выглядит разумно.

– Пользуясь численным превосходством, сковать обороняющихся с фронта и, пройдя вдоль опушки, ударить в обход, – развил мысль Маллэ. – Я на месте Бруно так бы и поступил.

– К сожалению, если вытянуть нашу боевую линию до самого леса, получится слишком тонко, – словно бы извинился Энтони. – Едва Бруно поймет, что к чему, он бросит туда побольше сил и прорвется. Построить полевые укрепления…

– Не успеть. – Вейзель сказал как отрезал.

– Что ж, – подвел первый итог Вольфганг, – придется закрывать дыру артиллеристам и кавалерии. Господин Вейзель?

– Я успеваю установить батареи на всех курганах, только начинать нужно прямо сейчас.

– Идите. – Маршал поднялся и, опершись руками о походный стол, уставился в карту. От отсутствия на ней яблок и раскатившихся грифелей стало вовсе муторно. Наверное, это было предельной глупостью, но ничем не заваленный лист заставил – нет, не понять, Жермон все понял еще засветло, – почувствовать: вот она, генеральная баталия, и шансов ее выиграть, мягко говоря, немного.

Фок Варзов кончил буравить взглядом нарисованный луг и оглядел своих генералов. Он был совершенно спокоен.

– Наиболее важные и уязвимые места – правый фланг и центр. Генерал Ариго принимает командование над правым флангом, генерал Давенпорт и я будем в центре. Маллэ, вам, как самому потрепанному, – левый фланг. Он упирается в приречные низины, так что возможность обхода невелика. Кавалерии места, кроме как справа, очень мало, соответственно, справа ей и быть. В резерве, с подчинением генералу Ариго. Генерал Райнштайнер, ваш корпус будет в моем личном резерве. Можете сообщить своим людям, что при имеющемся соотношении сил я не смогу не ввести резервы в бой.

3

– Ваше высокопреосвященство, мне нужен ваш совет.

– Только совет или можно еще и шадди?

– Еще и… – рассмеялась графиня Савиньяк, – но тех, кто способен сварить приличный шадди, в Олларии все же больше, чем кардиналов.

– Вы меня интригуете. – Левий ловко разжег под своей жаровней огонек, приятно запахло чем-то смолистым. – Убийца посла готов излить свою душу лишь Создателю?

– Увы, не готов. Зато я, ваше высокопреосвященство, готовлюсь стать свекровью. Мой старший младший сын женится на даме, напомнившей ему меня. Само собой, я растрогана и ничего не имею против, но невеста – эсператистка и намерена остаться таковой. Против этого я тоже ничего не имею, только Савиньяку, любому, переходить в эсператизм не следует, и Эмиль это понимает. Что делать?

Его высокопреосвященство изящно помешал греющийся песок и погладил привлеченную теплом кошку.

– Мне встречалась только одна девица, – промурлыкал он, – со временем обещавшая стать похожей на вас. Франческа Гампана…

Ничего себе сходство… Или хитрец как-то наловчился получать письма из-за Кольца? «Голубки́», они такие…

– Что ж, – весело сказала будущая свекровь, – значит, в сходстве я могу не сомневаться.

– Спустя некоторое количество лет Франческа, вполне вероятно, достигнет вашего совершенства, – развил свою лесть Левий. – Отличный выбор… Я с радостью соединю такую пару, когда истечет срок траура по адмиралу Скварца.

– Разве подобные браки не под запретом?

– Святой Адриан неоднократно соединял узами брака эсператистов с абвениатами и язычниками. Сохранилось его напутствие молодому Левкру, взявшему в жены сеймурскую деву. «Любовь угодна Создателю, но готовность мужчины и женщины не только срывать плоды, но и возделывать сад угодна Ему семикратно». Вот так-то, сударыня, и ни слова о том, что мужчина и женщина должны возносить одинаковые молитвы! Чистоту и простоту надо брать у первых, а не у последних. У выкопавших колодец, а не у торгующих водой… из грязного ведра. Церковь, к несчастью своему, совершила немало противного Создателю прежде, чем Его терпение истощилось. Нам предстоит долгое возвращение к истокам…

– Значит, – уклонилась от очередного разговора об очищении, возрождении и участии в оном кардинала Арлетта, – брак моего сына в глазах эсператиста, вернее, эсператистки будет законным?

– Умной и любящей – несомненно, а Франческа Гампана умна и способна любить. Не удивляйтесь, я встречал ее в Агарисе. Гампана приехали, на первый взгляд радея о спасении душ, но у главы дома имелись и другие чаяния. Пока он… м-м-м… уповал, я показывал благочестивому семейству Святой град. Больше мне не удастся показать его никому. Я безумно сожалею об одиннадцати храмах и Юнниевой галерее… Когда люди поймут, что Создателю угодны те, у которых хватает ума не рушить, а достраивать?

– Так говорил святой Адриан?

– Не думаю, ведь при нем ничего особо не рушили. Я развеял ваши сомнения?