Лодка за краем мира - Сергей Гусев

– Пойдемте наверх, – сказал егерь, – Эй, Дожва, помоги-ка Эмме, а я займусь господином бароном.

– Сию минуту, господин Андреас, сию минуту.

– Барон, – егерь подхватил руку барона и взвесил ее на плечо, приподнял его, – Там, за трактиром, были люди. Авангард или оцепление тех самых чернокурточников. Я слышал их разговор, когда мы выбрались из норы.

– Слежка? Значит, они вернулись Андреас? Или не уходили? – барон снизил раскатистый голос.

– Никаких сомнений, они из этих же самых, утренних.

– Что тебе удалось услышать? – спросил Бома.

– Они, похоже, собираются сделать второй штурм. И кажется, боятся, что мы сможем попасть в Дю Руэн к герцогу Данэйскому.

– Штурм второй, значит? Стоило ожидать, – барон почесал подбородок, – Пытать будут трактирщика.

– Даже если они его поймают, думаю, что он ничего не расскажет. Старику нечего терять, а кроме смерти они ему ничего нового не предложат.

– Разумно, сынок, разумно – согласился барон, – Но все таки на ночь оставим караул, на всякий случай.

– Конечно, оставим, я могу до утра последить, – ответил егерь.

– Вот и посиди, сынок, так нужно для общего нашего дела. И раз им будет плохо от того, что мы попадем в Дю Руэн, то это вопрос чести – сделать так, чтобы мы туда непременно попали – голос барон снова подобрел, – А теперь давай скорее неси меня к теплу. Погреть старые кости…

Глава 18

Горы высоко парили в воздухе, проступая между клубящейся полоской облаков и синевой вечернего неба. Уже третий день они тащились по дороге, ни на йоту не приближаясь к недосягаемой горной гряде.

Старый тракт, построенный еще во времена Первой Империи, ведущий на юг, пролегал через промерзший от длинных ночных заморозков древний лес. Трава и палые листья, покрытые гравировкой изморози, блестели в случайных лучах редкого осеннего солнца. Белый иней на ветках, едва подтаивающий к полудню, торопился замерзнуть вновь. Дорога была пуста, только поутру прочадили два лесовоза с закопченными трубами, груженные исполинскими кедровыми стволами, проехал почтовый фургон, да протащилась пара стареньких грузовиков.

Лошади, поначалу шедшие бодрой рысью, к обеду устали и требовали стоянки и водопоя, а напившись, подолгу копались в придорожной траве, выискивая остатки незамерзшей поросли. Чтобы дать коням передышку, стояли долго. Разожгли огонь, сварили суп из консервов и сделали отвар трав. Разговор не шел, проводник был молчалив, а трое сопровождающих Фабиуса никогда не отличались особой болтливостью.

Когда солнце перевалило через полдень, проводник велел седлать коней и отправляться. Дорога пошла по совсем глухим урочищам, перетекавшим в старый труднопроходимый лес.

Ближе к вечеру лошади совсем выбились из сил, тащились медленным шагом, тяжело переводя дух. Величаво-холодное осеннее солнце уже пошло на закат, растягивая тени, погружая в сиреневый полумрак заиндевевший и пустынный лес.

– До ближайшего постоялого двора еще три часа дороги, – сказал проводник, не оборачиваясь.

– Лошади дойдут или придется ночевать в лесу? – спросил Фабиус.

– Доплетемся медленно, – ответил тот, поднимая капюшон, – Главное – не загнать.

– Не больно ты разговорчив, – обозлено заметил Фабиус. Проводник закачался в седле, кутаясь в плащ.

– Может быть, стоило все-таки взять машину, чем тащиться через полстраны конными? – обратился Фабиус к сухопарому офицеру морской стражи, служившему в охране посольства и взятому в экспедицию по случаю.

– Врядли. За зданием следят, а исчезновение машины посла и тем более поездка к опальному маршалу могли бы спровоцировать скандал, – сказал он, – Да и как можно, учитывая то, что происходит в столице! А так никому не придет дознаваться, куда бредут пятеро конных.

– Да, Вы правы, – согласился Фабиус, распрямляя затекшую спину. – А если трактир на дороге будет закрыт?

– Разобьем лагерь в лесу, – ответил его спутник, – Еще пара дней пути – лес закончится и начнутся фермы, а за ними замок Дортона. Уже недалеко.

– Главное, чтобы метели не было, – Фабиус обеспокоенно взглянул на небо.

– Нет, не будет, не время для буранов, – тихо ответил офицер.

– Тпрррр! – шумно вскрикнул проводник, – Это еще что?

– Да ты не ори, медведя разбудишь – оборвал его незнакомый голос, – Тут твоих нет, тут только наши…

– А ты кто такой? – натягивая уздечку, закричал проводник.

– Леший из леса! – перед мордой лошади из придорожных кустов вынырнул бородатый, крепко сбитый незнакомец.

– Отступи! – крикнул проводник, поднимая плетку.

– Ты горячку-то пори, мы к вам не погулять-познакомиться вышли. Тут по кустам десяток с дыроколами сидит. Так что, давай, с лошадей слезай, да вещички выгребай! Видал, какая штука? – продолжил бородач, вытаскивая из-за пазухи четырехствольный револьвер, – Вот, то-то же. А ну, братва покажись! – выкрикнул он в сторону леса.

Кусты зашевелились, и в сумерках показались несколько таких же нестриженых, бородатых физиономий.

– Уразумел? – с издевкой спросил бородач.

– Типа того, – озлобленно ответил проводник.

– Ну, раз осознал, то слезай с кобылы, – скомандовал бородач, – И вы тоже. Деньги, оружие и прочее ценное – вот сюда, к обочине. И чтобы без чудес – чудеса со мной не проходят! – он ощерился. – Эй, Олти! Сто гарпунов тебе в спину! Тащись сюда с Кью вместе, добычу грузите! – заорал он в сторону молодого сосняка, – Шевелите задницами, дармоеды!

– Босс, мы уже бежим! – вразнобой откликнулась пара голосов из-за дальних деревьев.

– Господин… увы, я не знаю Вашего имени…, – громко сказал Фабиус.

– Слушаю Вас, милорд, – главарь бандитов приподнял шляпу, – Полагаю, Вы тут платите за банкет?

– Вам не откажешь в проницательности, – заметил посол.

– Жизнь научит и не такому, милорд. Говоря начистоту, у меня нет цели брать грех на душу и убивать вас. Отдайте свои вещи и лошадей и ступайте целы, – сочувственно, как на исповеди ответил бородач.

– Хм, отдать?… Как Вас зовут? – неожиданно спросил Той.

– У меня много имен, милорд, да и зачем Вам оно?

– Я хотел бы знать, с кем имею дело, – сказал Фабиус.

– Они, – разбойник показал пальцем за спину, – кличут меня капитаном Реконом. Я не буду возражать, если Вы будете звать меня так же.

– Капитан Рекон? Нет, не слыхал, странно…, – сказал Фабиус, – Вы производите впечатление разумного человека,..но Ваше занятие здесь…, – он не договорил.

– Не очень умно, Вы хотели сказать? Жизнь – сложная штука, милорд. Раньше я имел гораздо больше, чем теперь. Дюжина головорезов и немного золотых империалов – вот все, что осталось от меня прежнего. Но кто знает, что будет завтра? Мир полон таких забавных неожиданностей, – ответил главарь.