100 великих афер - Игорь Мусский

Когда требовалось указать прежних владельцев картин, Джон Дрю прибегал к услугам обнищавших друзей, таким, как спившийся Петер Харрис, чьи познания в живописи ограничивались постерами на стенах пивного бара. Но чаще других в качестве владельца картин фигурировал Даниэль Стоакс. Он развелся с женой, жил где придется. Стоакс сам разыскал своего школьного приятеля Дрю и пожаловался ему на жизнь. В течение нескольких лет за символическую плату Джон использовал фамилию приятеля в своих аферах.

С 1985 по 1993 года Майатт написал около 200 картин. Дрю снабжал картины фальшивыми документами, и никто – ни эксперты аукционов, ни галеристы, ни коллекционеры – не усомнились в их подлинности. Дрю продавал подделки аукционным домам Кристи, Сотбис и Филлипс, а также дилерам в Лондоне, Париже и Нью-Йорке. Это тем более удивительно, что Майатт никогда не писал маслом, а пользовался быстросохнущими эмульсионными красками, изобретенными в середине 1960-х годов (их часто используют для покраски кухонь и спален). Неужели современные эксперты столь некомпетентны?

«Я ведь не писал копии, – неожиданно встает на защиту экспертов Майатт. – Это очень скучное, не доставляющее никакого удовольствия занятие. Намного интереснее создать еще одну картину Ван Гога, которую он мог бы написать, но не написал. Сначала я изучал технику художника, а потом писал в его стиле совершенно новую картину – будь то Джакометти, Бен Николсон или кто-то другой. Когда требовалось, мы “старили” картину, делали кракелюры, придавали ей патину времени, использовали старый холст. Так что на первый или второй взгляд картина могла вас обмануть».

Джон Майатт

В конце 1994 года в отношениях между компаньонами наметился разлад. Майатт начал уставать от однообразной работы, а Дрю требовал от него все новых и новых картин. «После разговора с ним я нуждался в крепкой выпивке», – признается художник. Больше всего ему хотелось заняться собственным творчеством.

Развязка наступила неожиданно. Разбогатевший Дрю сбежал от изрядно поднадоевшей подруги Бет-Шевы Гудсмид и при этом оставил у нее документы, разоблачающие его мошенническую деятельность. Дрю разузнал, что компрометирующие письма она передала на хранение своим знакомым, снимавшим квартиру в Хэмпстеде (район Лондона). На следующий день дом приятелей Гудсмит сгорел до тла. По словам одного из свидетелей, за несколько часов до пожара в подвал дома спускался подозрительный мужчина. Судя по описаниям, он был очень похож на Джона Дрю. Полиция арестовала арт-дилера. В камере предварительного заключения он сбрил усы, коротко постригся, снял очки. В результате свидетель его не опознал. Полиции пришлось отпустить Дрю на свободу.

Однако после того как Майатт чистосердечно раскаялся в том, что изготавливал фальшивки, полиция задержала Дрю по обвинению в торговле поддельными картинами и фальсификации документов. Дрю не признал себя виновным, настаивая на том, что продавал подлинники, а Майатт всего лишь проводил предпродажную подготовку картин. Арт-дилер вышел на свободу под залог и… тут же исчез. Только через три месяца полиции удалось напасть на след беглеца.

На этот раз Дрю заявил, что стал жертвой масштабной международной интриги, в которую вовлечены Скотланд Ярд, Министерство обороны Великобритании, а также правительства по меньшей мере семи государств. По словам Дрю, он продал не двести картин, как установило следствие, а не менее четырех тысяч. Все деньги шли на финансирование тайных поставок британского оружия Ирану, Ираку и Сьерра-Леоне. Сам Дрю выступал в этих сделках посредником.

Не забыл он и своих подельников. Майатт в действительности не «голодающий художник», а один из лидеров вооруженной неонацистской группировки. Спившийся Петер Харрис, чья фамилия не раз фигурировала среди владельцев картин, являлся южно-африканским шпионом и торговцем оружием.

«Вы не представляете, с какими страшными вещами порой связана торговля картинами, – уверял Дрю. – Например, с продажей баллистических ракетных комплексов Ирану в девяносто первом, за что я несу полную ответственность. У меня есть документы на сей счет». Однако предъявить документы суду он отказался, сославшись на государственную тайну. «Меня сделали козлом отпущения», – горестно заключил Дрю.

Суд счел эту историю плодом богатого воображения обвиняемого и приговорил организатора аферы к шести годам лишения свободы. Джон Майатт получил шесть месяцев тюрьмы. По самым скромным подсчетам знаменитый мошеннический дуэт заработал 3,7 миллиона долларов, причем львиную долю присвоил себе Дрю. Художник отсидел в Брикстонской тюрьме Лондона всего четыре месяца. Его соучастник – три года. В тюрьме Майатт получил кличку Пикассо, других художников там просто не знали.

«Когда я вышел на свободу, то решил, что больше никогда не буду заниматься живописью, – рассказывает Майатт. – Но через несколько дней позвонил полицейский, который в свое время арестовал меня и отправил в тюрьму. Он, кстати, послал мне в тюрьму карандаши. Спросил, не соглашусь ли я взять заказ на его портрет с семьей, и предложил хорошие деньги. Он убеждал, что я очень хороший художник и что мне не следует бросать живопись только потому, что совершил ошибку. Я написал его портрет с женой и тремя детьми, и после этого он познакомил меня с юристом, который был на судебном процессе. Он также заказал картину».

У Майатта взяли интервью телевизионщики, о нем написали в газетах. Художник получил хорошую рекламу. Вскоре он создал компанию «Подлинные подделки» и теперь мог на законных основаниях устраивать выставки-продажи своих работ.

Мошенница-«ЧАРАвница»

В декабре 2004 года российские информационные агентства сообщили о том, что расследование дела по факту мошенничества в банке «Чара», одного из самых громких и масштабных дел середины 1990-х годов, прекращено за истечением срока давности уголовного преследования. А вот бывший вице-президент банка «Чара» Францева обвиняется в новом мошенничестве.

Марина Францева родилась в 1960 году в Новосибирске. Ее отец, известнейший кардиохирург, лауреат Государственной премии СССР, пользовался заслуженным авторитетом. В доме профессора Вячеслава Францева в Москве часто бывали Никита Богословский, Роберт Рождественский, Иосиф Кобзон, Юрий Рост, Андрей Вознесенский и многие другие известные люди.

Марина окончила с отличием Московский институт культуры и поступила на работу в Государственную центральную театральную библиотеку. Еще в институте Францева познакомилась с аспирантом Владимиром Рачуком, отец которого занимал видный пост в Госкино СССР. В 1986 году они поженились, причем для Марины это был уже второй брак. У них родилась дочь Анастасия. Денег в семье постоянно не хватало. Владимир писал стихи, преподавал историю в школе, фотографировал и подрабатывал дворником.