Дитя Реки.Корабль Древних. Звездный Оракул - Пол Макоули

Икшель Лорквиталь не задавала вопросов ни о Йаме, ни о его друзьях. Она предложила своим четырем пассажирам собственную каюту, но Йама вежливо отказался от столь великодушного предложения и разместился с товарищами на палубе. Спали они на ковриках из рафии под наклонным тентом, который тянулся от поручня квартердека до крепильной утки возле грузового люка.

На Великой Реке Йама спал крепко и спокойно. Поездка напомнила ему ежегодное паломничество на дальний берег реки, которое зимой совершало все население Эолиса. Теперь он мог спать спокойно, чувствуя, что враги его остались далеко позади и что у него есть цель, место, куда он должен стремиться.

Элифас рассказал Йаме о своих изысканиях, как только «Соболь» поднял свой парус цвета ржавчины и стал уходить от флотилии, которая пыталась его сопровождать. Старик дрожал от возбуждения и был еще более многословен, чем обычно.

— Твое упоминание доктора Дисмаса очень мне помогло, — начал он. — Оказалось совсем несложно проверить записи и понять, к каким имел доступ доктор. Разумеется, он проявил осторожность и пытался замести следы, но недостаточно тонко. Для такого опытного специалиста, как мой друг Кун Норбу — старший служитель архивов, разглядеть обман было относительно простым делом.

— Значит, ты говоришь, что они жили в низовьях, — быстро сказал Йама прежде, чем Элифас успеет пуститься в подробное описание хитростей, которые применил доктор Дисмас, и всех приемов, использованных старшим служителем для их разоблачения.

— Если они все еще существуют на свете, брат, — ответил Элифас, — то именно там их можно найти.

— Ты же видишь, я жив! — улыбнулся Йама.

— Истинно так, — отозвался Элифас. — Однако я бы хотел заметить, что хотя твое существование здесь и сейчас означает, что по меньшей мере двое из твоей расы еще в недавнем прошлом были живы, нет никаких доказательств, что эта гипотетическая пара жива до сих пор. Видишь ли, все документы очень старые. Их возраст не менее пяти тысяч лет, видишь, ими воспользовались просто как бумагой для переплета книги, которая была издана в то время. А вообще-то они могут быть еще древнее.

— На сколько древнее?

— Тут трудно что-нибудь сказать, брат. Будь у нас побольше времени, мы с Кун Норбу могли бы проанализировать состав чернил, ведь распад некоторых элементов происходит со вполне определенной скоростью. Но им не более десяти тысяч лет, так как до этого времени район, где располагался город твоей расы, еще не сформировался.

— Город?!

Йама никогда не смел надеяться на нечто большее, чем одинокий форт, может быть, маленький поселок, спрятанный в ледяных просторах верховий реки. Или цитадель, глубоко скрытая в скальном монолите — прекрасное, потаенное место, полное древних загадок и чудес… Но город!

Элифас вынул из-под рубахи небольшую кожаную сумку, открыл застежки и вытащил из нее картонную папку, перевязанную зеленой лентой.

— Разумеется, здесь нет оригиналов, — объяснил он. — Мой друг, старший служитель, не мог допустить, чтобы такие драгоценные документы покинули пределы библиотеки. Тем не менее это очень хорошие копии, их сделали лучшие мастера библиотеки. В первом документе достоверно воспроизводится ужасный почерк того, кто писал оригинал, изображаются даже пятна и истрепанные места, которые успели возникнуть в оригинале до того, как его использовали для переплета обычной фармакопеи.

Еще целую минуту он развязывал узел на ленте, потом открыл папку, вытащил свернутый вчетверо и запечатанный черным воском листок бумаги. Листок затрепетал в потоке теплого ветра, который мягкими струями обдувал корпус «Соболя». Йама едва сдержался, чтобы не выхватить бумагу из рук Элифаса.

Развернув лист, Йама сначала подумал, что держит его вверх ногами, но перевернув, все равно не смог ничего разобрать в неровных строчках закорючек и прочерков.

Элифас улыбнулся:

— Это мертвый язык, брат, давно уже мертвый, к тому же писавший пользовался малоизвестным диалектом, но я немного в нем разбираюсь. Здесь краткий отчет уборщика потерпевших крушение боевых машин в Стеклянной Пустыне за срединной точкой мира. Отсюда я и заключил, что документу более пяти тысяч лет. Остатки военных машин были убраны из досягаемой части Стеклянной Пустыни задолго до выхода книги, в которой обнаружен отчет.

— Так где же оно, где это место?

— В нескольких сотнях лиг за концом Великой Реки, в цепи огромных пещер. Уборщик полагает, что прежде это был гигантский город, но когда он на него наткнулся, заселенной осталась лишь небольшая часть.

Йама вспомнил подземные помещения, по которым водила его Беатрис, и капсулу, доставившую их от начала Краевых Гор к речному берегу. С растущим волнением он размышлял о событиях своего детства: младенцем его могли в таком же устройстве перебросить с одного конца реки на другой. Он все еще не знал, живы ли люди его расы, но теперь у путешествия появилась цель, пусть даже она находится в тылу армий еретиков.

Однако Тамора Элифасу не доверяла, о чем прямо и заявила, когда они вечером обсуждали новости.

— Ты дурак, раз веришь ему.

— Элифас считает, что найдет там сокровища, поэтому он и хочет помочь. Он честно не скрывает своих намерений.

— Он снова хочет помолодеть, — вмешался Пандарас. — Это пустое желание свойственно большинству людей. Вот он кинулся с головой в приключения, как в юности, надеясь, что они обновят его убывающие силы.

Они сидели на свернутых подстилках под навесом при свете единственной свечи, трепещущей в камедиевом подсвечнике. Элифас был на квартердеке, беседуя с капитаном Икшель Лорквиталь. По левому борту тянулся причудливый рисунок огней Иза, уходя вдаль насколько хватало глаз, по правому — над черным простором воды поднималось Око Хранителей.

Повар ловил рыбу, спустив удочки с кормы, и Тамора забрала у него несколько штук. Выбрав одну покрупнее, она вцепилась в нее зубами, вырвала кусок и проглотила не жуя.

— Ха! В этих каракулях может быть все что угодно. Он мог нацарапать их сегодня утром. Ты веришь ему на слово, что это действительно архивы твоей расы.

— Вовсе не архивы, — возразил Йама. — Это просто отчет о том, что случилось с уборщиком, когда у него сдохли верблюды, напившись отравленной воды. Он бродил по раскаленной пустыне, умирая от жажды, и его подобрало и приютило племя людей, которые выглядели, как я. Он утверждает, что они называли себя Строителями. У них были светлячки и другие машины. Он пробыл там больше десяти дней, пока не поправился. А однажды утром проснулся и увидел, что находится в сотнях лиг от того места, у водопада Великой Реки.