Избранные циклы фантастических романов. Компляция.Книги 1-22 - Кира Алиевна Измайлова

серое платьишко никто и не взглянет! У меня не меньше работы по дому, но отец наказал мне выглядеть достойно, что бы ни случилось. Пусть платье старое, перелицованное, но чистое, фартук всегда выстиран… Тетушка ведь не станет проверять, что именно я понесла в бельевой корзине к реке! Высушить одежду можно и на чердаке, а уж когда я глажу, никто и близко не сунется! Чулки заштопаны, но тоже чисты – спасибо, у меня маленькая нога, и Агатины старые чулки мне прекрасно подходят, не то пришлось бы надевать ботинки на босу ногу. Руки, конечно, не те, что пристало бы иметь девушке из хорошей семьи, но с этим я ничего поделать не могу. Зато осанка – королеве впору. Потаскай коромысло с мое – тоже такой обзаведешься.

Ну а Элла – она бесспорно красива, вот только за собой не следит…

– Боже мой, ну сколько тебя можно ждать? – встретила меня тетушка. – Деньги в горшке. Купи что я велела, да пошевеливайся! И… книгу не надо.

– Мама! – вскрикнула Агата.

– Или книга, или платье, – отрезала мать. – Выбирай.

– Платье, мама, – вздохнула кузина.

– Я так и думала… Маргрит! Сбегаешь в лавку, приберись и приготовь что-нибудь на завтра. Потом можешь отдохнуть: ужинать мы будем у господина Шилле, он пригласил нас на именины.

– Будут танцы! – добавила Агата.

– Вот-вот… Кстати, прежде чем идти в лавку, выглади нам выходные платья… А прибирайся как следует, завтра господин Шилле с сыновьями придут с ответным визитом!

Я пожала плечами и взялась за работу. Надо ли говорить, что уборка затянулась до позднего вечера? Дом не так уж мал, и пусть половина комнат закрыта, там тоже нужно было протереть пыль, проветрить и взбить постели: вдруг гости решат остаться на ночь?

Накормив кур, полив огород – многие устраивали такие на задних лужайках, уж лук с чесноком, пряные травы, морковь с капустой и пару тыкв там вырастить было можно, – приготовив ужин и перекусив остатками обеда тетушки и кузины, я села на ступеньку заднего крыльца и смогла наконец расслабиться.

– Девочка, подай на пропитание… – проскрипел старческий голос.

У калитки стояла сгорбленная нищенка.

– Я бы рада, да у меня денег нет. Вот, осталась только сухая горбушка на завтрак, – ответила я. – Могу еще яблок нарвать.

– А не отсюда ли… – она потянула носом, – так славно пахнет печеным окороком?

– Это хозяйский, – ответила я. – И не проси меня отрезать хоть кусочек, бабуля, не то мне голову оторвут.

– Своя рубашка ближе к телу? – хихикнула она.

– Несомненно. Впрочем… – задумалась я, – погоди-ка, бабуля. Входи да присядь пока.

Я знала, в каких кустах прячутся беглые куры, и пару яиц найти смогла.

– Могу еще молока плеснуть, бабуля, но немного, заметят недостачу, – сказала я, вручив ей добычу.

– Нет, от молока мне делается дурно, обойдусь водицей, – хмыкнула она.

Яйца она выпила сырыми, я тоже иногда так делала, когда донимал голод.

– Вот спасибо, девочка… Хлебушком не поделишься?

– Вам его не угрызть, – сказала я, постучав горбушкой по ступеньке.

– Ничего, водичкой размочу, – хихикнула старуха. – С яблоком-то так не выйдет!

Я подумала и разломила хлеб пополам.

– Ею и целой не наешься, – сказала я, – а так хоть какая-то видимость справедливости.

– Неужто ты веришь в справедливость, девочка? – прищурилась старуха. Странно, но от нее совершенно не пахло. Вообще ничем, даже тем, чем обычно воняет от бродяг.

– Не верю, – ответила я. – Но я ее добьюсь.

– Хочешь, помогу тебе?

– Не нужно, – сказала я. – Пройдет еще полтора года, и вот тогда…

– Тогда ты поймешь, как опрометчиво отказалась от помощи, – завершила нищенка. – Сперва тебя одолеют кредиторы, потом ты продашь дом, выплатишь долги и останешься ни с чем, а бесприданниц твоего возраста и так пруд пруди. Пойдешь в горничные? В кухарки?

– И кто же вас подослал? – спросила я с интересом. – Кто-то из бывших коллег покойного отца? Или знакомые тетушки Эмилии? Передайте: они могут не беспокоиться о моем будущем. В крайнем случае я всегда могу уйти в монастырь послушницей, благо работать на огороде, шить, готовить и ухаживать за больными я умею, грамоту знаю, ну а молиться как следует меня научат.

Нищенка вдруг расхохоталась – неожиданно звонко для такой старухи.

– Ну вот ты и нашлась, – сказала она совсем другим тоном. – Красивое имя – Маргрит. Мне нравится, да и тебе подходит. А еще, девочка, мне кажется, ты достойна лучшей участи…

– Скажите еще, что вы – моя фея-крестная, – улыбнулась я, даже не спросив, откуда ей известно мое имя, – и явились восстановить справедливость и вернуть мне то, что у меня отняли!

– Крестной я быть никак не могу, – ответила старуха из-под капюшона. – А фея у тебя уже есть, не так ли?

Я вспомнила свою куклу и невольно кивнула.

– Береги ее, как берегла до сих пор. И никогда не бросай!

Нищенка откинула капюшон, и я невольно отшатнулась.

Вместо сморщенной старухи на меня смотрела поразительной красоты женщина средних лет, только вот красота эта одновременно завораживала и пугала.

Это была Фея Ночи.

– Раз уж вы тут, – сказала я, взяв себя в руки, – а хозяев нет, думаю, можно свернуть шею цыпленку и свалить это на соседского кота. Не желаете отведать свежей курятины?

– Да нет, пожалуй, не стоит… – протянула она, поднявшись на ноги. Я встала – и оказалась на голову ниже. – Не рискуй зазря.

– А разве это было бы зря?

– Вижу, девочка, ты удалась не в отца, – улыбнулась она. – Он никогда не видел выгоды у себя под носом…

– Зачем я вам? – спросила я прямо.

– Иди сюда… – Фея поманила меня обратно на ступеньку крыльца и села, окутав нас обеих облаком черного тумана, мягкого, как шелк, с просверками звезд где-то там, вдалеке. – Я не крестная тебе, Маргрит, и не помощница. Я не могу подарить тебе волшебную силу, красоту или хотя бы превратить твое платье в бальное. Но… – Она помолчала. – У меня есть к тебе просьба, и если ты выполнишь ее – не пожалеешь. С долгами я привыкла расплачиваться сполна.

– Что же вам угодно, сударыня? – спросила я. – И что я получу взамен?

– В том-то и дело, Маргрит! Я не знаю, что именно от тебя потребуется, еще не вижу, все в полной темноте… Одно лишь могу сказать точно – где-то поблизости живет девушка. В чем-то вы схожи, но в чем-то – совершенно различны. И вот у нее-то как раз имеется фея-крестная…

– Думаю, я знаю, о ком вы говорите, – подумав, сказала я. – Но что мне делать?

– Это ты поймешь сама. Извини, таковы условия, – пожала