Ломая рассвет - Стефани Майер

На Ренесми был медальон, который я подарила ей на рассвете, а в кармане ее жакета лежал MP3 плеер от Эдварда — маленькая вещичка способная хранить пять тысяч песен, уже заполненная любимыми композициями Эдварда. На ее запястье была надета квилетская версия обручального кольца затейливого плетения. Эдвард скрипел зубами, глядя на этот подарок, но меня это не беспокоило.

Скоро, очень скоро, я отдам ее Джйкобу. Так как же мог беспокоить меня любой символ обязательства, от которого я так зависела?

Эдвард нашел день, чтобы заказать подарок и для Чарли. Его принесли вчера — особой вечерней доставкой — и Чарли провел все утро, изучая огромную инструкцию к новой рыбацкой звуковой системе.

Судя по тому, с каким аппетитом ели оборотни, можно было понять, что ланч приготовленный Сью был очень вкусным. Я размышляла о том, как бы нашу компанию воспринял человек со стороны? Достаточно ли хорошо мы играли свои роли? Смог бы незнакомец думать о нас, как о счастливом сборище друзей, которые наслаждаются праздником с обычным воодушевлением?

Я думаю и Эдвард и Джейкоб испытали такое же облегчение, как и я, когда пришло время уходить. Я чувствовала себя так странно, тратя энергию на человеческие хлопоты, когда было столько других, более важных дел. Мне было тяжело сконцентрироваться. Но в то же время, это был, возможно, последний раз, когда я видела Чарли. Может быть, это было даже хорошо, что я была в оцепенении и не могла осознать этого.

Я не видела маму со времени свадьбы, но я считала, что должна быть только рада этому постепенному отдалению от нее, которое началось два года назад. Она была слишком хрупка для моего мира. Я не хотела втягивать ее даже в самую малую его часть. Чарли был сильнее.

Может быть, достаточно сильный для того, чтобы попрощаться прямо сейчас, но я не смогла.

В машине было очень тихо. Снаружи, дождь превратился во что-то среднее между водой и льдом. Ренесми сидела у меня на коленях, играя с медальоном, открывая и закрывая его. Я смотрела на нее и представляла, что бы я могла сказать Джейкобу прямо сейчас, если бы мне не приходилось держать эти слова в тайне от Эдварда.

Если когда-нибудь будет достаточно безопасно снова, привези ее к Чарли. Расскажи ему всю историю. Расскажи ему, как сильно я любила его, как я не могла покинуть его, даже когда моя человеческая жизнь закончилась. Скажи ему, что он был самым лучшим отцом. Скажи ему, чтобы он передал слова любви Рене, что я надеюсь, что она будет счастлива, что все у нее будет хорошо…

Мне нужно будет отдать документы Джейкобу до того, как будет слишком поздно. Я отдам ему записку для Чарли. И письмо для Ренесми. Что-то, что она сможет прочитать, когда я уже не смогу сказать, как сильно люблю ее.

Не было ничего необычного за пределами дома Каленов пока мы подъезжали к нему, но я могла слышать некоторый шум внутри. Множество низких голосов перешептывалась и рычали. Шум не прекращался и казалось, что кто-то спорит. Я смогла выделить голоса Карлайла и Амуна, которые звучали чаще, чем другие.

Эдвард припарковал машину прямо перед домом, вместо того чтобы поехать в гараж. Мы обменялись настороженными взглядами перед тем, как вышли из автомобиля.

Джейкоб выглядел по-другому, его лицо было серьезным и осторожным. Я предположила, что он находится в раздумьях как Альфа. Очевидно, что-то случилось, и он собирался добыть информацию, которая могла понадобиться ему и Сэму.

— Алистер ушел, — пробормотал Эдвард, пока мы поднимались по лестнице.

Внутри, конфронтация была ощутима почти физически. Каждый вампир, что присоединился к нам, за исключением Алистера и трех вовлеченных в сору, стояли вдоль лестницы и наблюдали. Эсме, Кэби и Тиа располагались ближе остальных к трем вампирам в центре: посредине комнаты Амун шипел на Карлайла и Бэнджамина.

Скулы Эдварда напряглись и он быстро переместился поближе к Эсме, таща меня за собой. Я напряженно прижала Ренесми к груди.

— Амун, никто не вынуждает тебя оставаться с нами, если ты хочешь уйти, — сказал Карлал спокойно.

— Ты украл у меня половину клана, Карлайл! — взвизгнул Амун, указывая пальцем на Бэнджамина. — Поэтому ты позвал меня сюда? Отнять его у меня?

Карлайл вздохнул, а Бэнджамин закатил глаза.

— Да конечно, Карлайл выбрал борьбу с Волтури, подвергая опасности всю свою семью, только для того, чтобы я был здесь, — сказал Бэнджамин саркастически. — Будьте разумным, Амун. Я здесь для того, чтобы сделать справедливую вещь. Я не присоединяюсь ни к какому другому ковену. А вы можете поступать так, как сочтете нужным, как и сказал Карлайл.

— Ничем хорошим это не кончится, — зарычал Амун. — Алистер единственный, кто поступил разумно. Мы все должны бежать отсюда.

— Подумай, кого ты назвал разумным, — прошептала Тиа в сторонке.

— В этой резне мы все умрем!

— Никто не собирается сражаться, — сказал Карлайл уверенно.

— Это ты так говоришь!

— Если это произойдет, ты всегда сможешь сменить сторону, Амун. Я уверен, Волтури оценят твою помощь.

Амун усмехнулся.

— Возможно, это и есть ответ.

Ответ Карлайла был спокоен и искренен.

— Это не сможет изменить моего отношения к тебе, Амун. Мы друзья уже очень давно, но я никогда не стал бы просить тебя умереть за меня.

Голос Амуна стал более спокойным.

— Но ты тащишь моего Бэнджамина на дно вместе с собой.

Карлайл положил руку на плечо Амуна. Амун стряхнул ее.

— Я остаюсь, Карлайл, но это может оказаться во вред тебе. Я присоединюсь к ним, если это будет единственный путь выжить. Вы все просто дураки, если думаете, что сможете ослушаться Волтури. — Он нахмурился, затем вздохнул, посмотрел на меня и Ренесми и добавил сердитым тоном, — Я буду свидетельствовать, что этот ребенок растет. Это правда. Любой бы увидел это.

— Это все, о чем мы когда-либо просили.

Лицо Амуна исказила гримаса.

— Но это не все, что вы получаете, похоже. — Он повернулся к Бэнджамину. — Я дал тебе жизнь. Ты растрачиваешь ее.

Лицо Бэнджамина выглядело холоднее, чем я когда-либо видела. Это выражение совсем не вязалось с его мальчишескими чертами лица.

— Какая жалость, что вы не смогли подавить мою волю в процессе. Возможно, тогда вы были бы более довольны мною.

Глаза Амуна сузились. Он резко показал что-то Кеби, и они гордо прошли мимо нас по направлению к двери.

— Он не уходит, — сказал мне Эдвард спокойно. — Но теперь он будет держаться еще более обособленно. Он не обманывал, когда говорил о возможности присоединения к Волтури.

— Почему ушел Алистер? — шепотом спросила я.