Моя анимежизнь. Пенталогия (СИ) - Смолин Павел

Через несколько минут она отстранилась, посмотрела на меня заплаканными глазами.

– Там остались мои очки.

– Не переживай, я подобрал, – протянул я ей озвученный предмет.

– Спасибо, – шмыгнула она носиком и одела их, – Вот же, треснули… Прости, я тебя немного намочила, – слабо улыбнулась она.

– Пустяки, – покачал я головой, – Как ты?

– Не так плохо, как кажется, – снова шмыгнула она, сняла очки, достала из небольшой сумочки тряпочку и начала протирать стекла, – Такое со мной не в первый раз.

– Вот как? – вздохнул я, – Непросто тебе, Кейко. Даже удивительно, что ты всегда улыбаешься.

– Если унывать – это никак не поможет, – вздохнула она, вновь водружая очки на нос. Заметил трещину в левом стекле.

– Полностью с тобой согласен. На, попей чайку, – протянул я ей банку.

– Спасибо, – улыбнулась она уже более привычно, открыла банку и сделала глоток. Я сделал то же самое. Блин, чай совсем без ничего. Тыкнул не глядя.

Посидели пару минут, попивая чаек.

– Хочешь, схожу с тобой за новыми очками? – предложил я. До кино времени еще полно. Да и если бы нет – Кейко я бы не бросил. Жалко девочку.

– У меня не хватит денег, – покачала она головой.

– Ерунда, я займу (я могу и так купить, че нам, малолетним миллионерам. Но она ведь не согласится). Слушай, я очень хочу тебе помочь, но совсем не знаю как. Поэтому давай погуляем вместе?

– Думаешь, мне нужна помощь? – фыркнула она. Это хорошо, значит приходит в себя.

– Вовсе нет. Но мне было бы приятно провести с тобой несколько часов, – улыбнулся я ей.

– Что ж, тогда я согласна, – улыбнулась она в ответ, вздохнула: – Мне снова нечем отплатить тебе за секрет.

– Нашла о чем думать, – хохотнул я, выкинул банку в урну, поднялся со скамейки, протянул ей руку, попытавшись изобразить галантный поклон: – Позвольте составить вам компанию!

– О, да вы настоящий джентльмен! – уже нормально улыбнулась она, и взяла меня за руку.

Покинули сквер. Рука Кейко на ощупь была приятно‑прохладной. Танимура пошел за нами, держа дистанцию в десяток шагов.

– Слушай, мне кажется, или этот жуткий мужик идет за нами? – тихонько спросила у меня староста.

– Не кажется. Не переживай, это мой телохранитель из клана Синода. Адепт школы Тигра, кстати, – Симидзу‑сан уважительно цокнула языком, – За мной в некотором роде охотится один гуль.

– Гуль? – не поняла она отсылку. Ну еще бы.

Я кратко объяснил ей, в какой неприятной ситуации оказался.

– Да уж… – загрузилась она, – То маньяк, то подпольный порнограф. Тебе еще тяжелее, чем мне, Иоши‑кун, – сочувственно вздохнула хорошая девочка.

– Не думаю, – поморщился я.

– Почему?

– Мои проблемы страшны только на короткой дистанции. Рано или поздно этого ублюдка поймают. А вот тебе не повезло родиться в очень шовинистической стране. Впрочем, процесс идет, общество развивается, и через десяток лет даже в Японии твоя ориентация не будет вызывать таких проблем, как сейчас.

– Ты так уверенно об этом говоришь. Ты что, пророк? – хихикнула она.

– Не, просто тлетворное влияние Запада неизбежно, – улыбнулся я.

– Вся суть японской истории, – вздохнула она, – Кстати, а что это на тебе? – Она оглядела меня с головы до ног, – Прикольно выглядишь!

– Спасибо! – стало приятно, – Знаешь, я тоже впервые вижу тебя в чем‑то кроме школьной формы.

– И как? – заинтересовалась она.

– Выглядишь супер мило! – ни разу не покривил я душой.

– Хоть кто‑то это оценил, – улыбнулась она, дернулась, – Не подумай, мне приятны твои слова, и я вовсе не хотела оскорбить тебя этим «хоть кто‑то», – зачем‑то начала она оправдываться.

– Да ладно тебе, я совсем не обиделся, – улыбнулся я.

Дойдя до торгового центра, осмотрелся – Кейташи и Кеиджи еще не было – и повел Кейко в находящийся на втором этаже отдел оптики. Естественно, Танимура пошел с нами. Я уже неплохо знаю, где тут что. Там она поговорила с продавцом (или как они называются? Оптики?), и сказала мне, что нужно подождать полчасика. Предложил ей зарубиться в «Стрит Файтер» и позорно проиграл десяток раз подряд. Да почему я проигрываю всем во всех играх?! Это компенсация за «автоучебу»?

– Слушай, – обратился я к ней, – Я должен был встретиться здесь с Кейташи и Кейджи в полдень. Мы хотели сходить в кино. Пошли с нами!

– Хо, так ты просто убиваешь время с моей помощью? А ты коварен! – шутливо обвинила она меня, – А что за фильм?

– «Жестокий полицейский».

– Звучит неплохо. А твои друзья не будут против?

– Да ну, с чего бы им быть против, – пожал я плечами.

– Тогда я согласна!

Вот и замечательно. Забрали ее новые очки (она выбрала такую же оправу), я расплатился, она пообещала отдать деньги завтра в школе, и спустились вниз. В витрине увидел, как к торговому центру подходят друзья. Видимо, встретились по пути.

– Танимура‑сан, – обратился я к телохранителю, – Можно Симидзу‑сан спрячется за вами, когда мы будем выходить на улицу?

– Э? Зачем? – спросила меня удивленная девушка.

– Для драматизма! Я скажу: «У меня есть сюрприз», покажу руками на Танимуру‑сана, они такие: «Что?! Это же просто Танимура‑сан!». И тут ты выпрыгнешь из‑за его спины с криком «Та‑да!».

– А можно без «Та‑да»? – хихикнула Кейко.

– «Та‑да!» – это самое главное! – не дал я ей испортить сценарий.

– Мне все равно, – сказал Танимура.

Построившись гуськом, вышли на улицу.

– Йо! – крикнул я, привлекая внимание друзей.

– Хо, что это на тебе? – хохотнул одетый в джинсы и черную футболку Кейташи.

– Это у него подростковый бунт, – с ехидной рожей ответил вместо меня одетый в белую рубаху с коротким рукавом и бежевые шорты Кеиджи. Цивилы!

– У меня для вас сюрприз! – указал я руками на Танимуру‑сана.

– А? Вообще‑то я в курсе, что Танимура‑сан будет с нами, – Кеиджи среагировал как и планировалось.

– Меня зовут Саито Кейташи, – воспитанно поклонился блондин.

Само собой, каким бы Танимура ни был мрачным якудзоидом, он оставался японцем и не мог не поклониться в ответ, продемонстрировав растерянное лицо прятавшейся за ним Симидзу‑сан. Твою мать!

– Ты все испортил! – схватившись за голову, заорал я на блондина.

– Та‑да? – неуверенно развела руками Кейко, выйдя из‑за спины Танимуры. Кеиджи заржал, схватившись за живот.

– Ладно, черт с ним. По пути я встретил Кейко. Не возражаете, если она сходит в кино с нами? – спросил я.

– Совсем не против, – покачал головой Кейташи, – Доброе утро, Симидзу‑сан! – махнул он старосте рукой.

– Я тоже не против, – хрюкнул Кеиджи, вытирая выступившую слезинку, – Чем нас больше, тем веселее! Доброе утро, Симидзу‑сан!

– Доброе утро! – отвесила она легкий поклон.

Фильм Китаны должны были показывать в том же кинотеатре, где мы когда‑то смотрели кино про чайного мастера, поэтому мы дружной компанией двинули туда.

По пути друзья о чем‑то разговаривали с Кейко, а я ковырялся в памяти, пытаясь найти причину тревоги.

– О чем задумался, Иоши‑кун? – заметила мое сложное лицо Кейко.

– Неспокойно мне как‑то, – пожаловался я, – Такое чувство, будто забыл о чем‑то важном, и это «что‑то» грозит обернуться огромными проблемами.

– Ну еще бы! Пока смертника не поймают, спокойной жизни тебе не видать, – предположил Кеиджи очевидное.

– А может, дело в полиции? – выдал не менее очевидный вариант Кейташи.

– Не, это ерунда, – покачал я головой.

– Ничего себе «ерунда»! – офигел от моего отношения Кейташи.

– А это не связано с Аоки‑сан? – предположила Кейко.

– Да ну, с чего бы… – меня словно холодной водой обдало. В голове пронеслись несколько сценок.

Сценка 1: Караоке. «Русского я не знаю, слышал эту песню по радио…» – говорю я, спев «Миллион алых роз».

Сценка 2: Клуб изучения английского. «Кроме английского я знаю русский» – говорю я, собираясь писать письмо Антону из Омска.

Сценка 3 (вымышленная): Ночевка у Минами‑сан. Кохэку такая: «Иоши жесткий, он даже русский знает! Интересно, почему он соврал нам в караоке?»