В погоне за счастьем - Дуглас Кеннеди

Дорогая Рут!

Не заходи в квартиру. Вызови полицию. Пожалуйста, прости меня за то, что поручаю тебе такую неприятную мисию. Свяжись с Аланом Буржуа в его офисе на Мэн-стрит в Брансуике. Знай: ты всегда была моим самым лучшим союзником.

С любовью…

Я расписалась. Вложила записку в конверт. Написала на нем: Рут. И оставила на обеденном столе, чтобы вечером положить на коврик.

Раздался стук в дверь. Это приехал таксист. Я подхватила пальто и письмо для Джоэла Эбертса. Бросила его в почтовый ящик у дома. Потом села в такси и вернулась в офис Алана Буржуа. Он встретил меня сдержанным кивком головы и жестом указал на железный стул напротив него. Потом он взял со стола документ и вручил его мне.

Вот ваше завещание, — сказал он. — Прочтите внимательно, поскольку, если заметите какие-то неточности или захотите внести изменения, сейчас это сделать не поздно.

Я изучила документ. Все, казалось, было в порядке. О чем я и сказала.

Ваши распоряжения насчет похорон несколько сумбурны, — сказал мистер Буржуа.

А я и хочу, чтобы похороны были сумбурными, — весело ответила я.

Мистер Буржуа тотчас насторожился, поэтому я поспешила добавить:

Лет этак через пятьдесят, конечно.

Он поджал губы и ничего не сказал. Я вернула ему документ:

Все отлично. Можно подписывать?

Он полез в карман и достал авторучку. Снял колпачок, протянул ручку мне:

Я сделал три экземпляра завещания. Один для вас, второй для вашего адвоката в Нью-Йорке, а третий останется в моем досье. Вам нружно будет подписать все три, затем я превращусь в нотариуса и удостоверю вашу подпись. Кстати, я хотел вам сказать: нотариальная пошлина составляет два доллара за документ. Надеюсь, это не слишком разорительно.

Нет проблем, — сказала я, подписывая три экземпляра завещания.

После того как я вернула их мистеру Буржуа, он скрепил текст старомодной печатью. И поставил свою подпись.

Теперь у вас новое завещание, — сказал он и протянул мне счет на сорок один доллар. Я достала кошелек, отсчитала деньги и положила ему на стол. Он убрал мой экземпляр завещания в толстый конверт и торжественно вручил его мне.

Спасибо за быструю работу, — сказала я, собираясь уходить.

Всегда в вашем распоряжении, мисс Смайт. Надеюсь, смогу быть вам полезным и в дальнейшем.

Я промолчала. Направилась к двери. Мистер Буржуа бросил вдогонку:

Могу я задать вам нескромный вопрос?

Пожалуйста.

Почему вам так срочно понадобилось это завещание?

Я ожидала подобного и подготовила вполне разумный ответ:

Завтра я отправляюсь в путешествие.

Но, кажется, вы только что из госпиталя?

Откуда вам известно? — резко спросила я.

Я читаю вашу колонку в газете, и к тому же слышал, что вы были нездоровы.

От кого слышали?

Казалось, он опешил от моей реакции.

От… мм… да говорят. Брансуик ведь маленький городок. Я просто полюбопытствовал, не подумайте плохо.

Я уезжаю. И хотела привести в порядок завещание, тем более что мой брат…

Я понимаю. Простите, не хотел вас обидеть, мисс Смайт.

Все в порядке, мистер Буржуа. Приятно было с вами работать.

Мне тоже, мэм. Едете в. какой-нибудь райский уголок?

Простите?

Я просто хотел спросить, красиво ли там, куда вы едете.

Не знаю. Я там еще не была.

Я вернулась на такси домой, с твердым решением поскорее покончить с этим делом… на случай, если мистер Буржуа все-таки заподозрил что-то нечистое в моих намерениях и сообщил об этом в полицию. Из окна машины я смотрела на темные в сумерках улицы Брансуика и мысленно прощалась с миром. Когда такси остановилось у моего дома, я дала водителю десять долларов чаевых. Он опешил и долго благодарил меня. Это последняя в моей жизни поездка на такси — так и хотелось мне сказать. А завтра мне в любом случае деньги уже не понадобятся.

Я зашла к себе. Взяла письмо, адресованное Рут, и положила его на коврик у порога. Потом заперла за собой дверь. Сняла пальто. Уборщица разложила поленья в камине. Я поднесла зажженную спичку к растопке. Тут же вспыхнул огонь. Я пошла в ванную. Взяла из аптечки пузырек с таблетками. Пришла на кухню. Достала пакет, клейкую ленту и ножницы. Отнесла все это в спальню. Я положила пакет на подушку, отрезала четыре длинные полоски ленты и закрепила их на тумбочке. Теперь надо было выпить. Я вернулась в гостиную. Села на диван. У меня задрожали руки. Я налила в стакан немного виски. Выпила залпом. Руки по-прежнему тряслись. Я налила еще дозу. Опять осушила залпом. Виски приятным теплом разлилось по телу. Мой план был простым. Глотать штук по пять таблеток, запивая их стаканом виски. Когда бутылка опустеет, быстро перебраться в спальню, замотать голову целлофаном и лечь в постель. Виски в сочетании с таблетками гарантировало беспамятство в считаные минуты. И мне уже не суждено было проснуться.

Я достала пузырек с таблетками из кармана юбки. Отвинтила крышку. Отсчитала пять таблеток. Зазвонил телефон. Я не обращала внимания. Телефон не умолкал. Я налила полный стакан виски. Телефон все звонил. Я начала опасаться, что это Алан Буржуа проверяет меня — и, если я не отвечу, он вообразит самое худшее. Лучше было ответить, заверить его в том, что со мной все в порядке. Я высыпала таблетки обратно в пузырек. Сняла трубку.

Сара, это Дункан Хауэлл.

Черт. Черт. Черт. Я старалась выдержать невозмутимый тон:

Привет, Дункан.

Я, может, не вовремя?

Нет, все в порядке, — сказала я, сделав глоток виски.

Я слышал, тебя сегодня выписали из госпиталя. Как ты?

Замечательно.

Ты нас всех напугала. И читатели завалили меня письмами, спрашивают, когда вернется твоя колонка.

Приятно слышать, — сказала я, чувствуя, как дрожит в руке пузырек с таблетками. — Но… могу я перезвонить тебе позже? Или, может быть, завтра? Просто… я еще слишком слаба и…

Поверь мне, Сара… зная, в каком ты сейчас состоянии, я действительно не хотел звонить сегодня. Но я подумал, что мне следует поговорить с тобой, прежде чем ты узнаешь…

Что узнаю?

Ты хочешь сказать, что сегодня к тебе никто не приезжал из Нью-Йорка?

Меня не было дома. Но кто мог ко мне наведаться из Нью-Йорка?

Это все из-за сегодняшней колонки Уолтера Винчелла.

Что?

Хочешь, я тебе зачитаю?

Конечно.

Предупреждаю, это не слишком приятно…

Читай, пожалуйста.

Хорошо. Это в четвертом абзаце сверху: «Когда-то она была модной колумнисткой журнала „Суббота/Воскресенье", а теперь отсиживается в провинции. Сара Смайт — дамочка, стоявшая за популярной колонкой „Будни", — пропала из печати пару месяцев назад… вскоре после того, как ее „красного" братца Эрика вышвырнули из шоу Марти Маннинга, где он был ведущим автором. Похоже, Эрик не захотел стучать на свое коммунистическое прошлое… в высшей степени непатриотичный поступок, заставивший руководство „Субботы/Воскресенья" понервничать из-за его сестрицы Сары. Спустя месяц „зеленый змий" досрочно отправил Эрика в могилу, а Сара испарилась в воздухе. Пока один из моих шпионов — будучи на каникулах в великом штате Мэн — случайно не наткнулся на местную газетенку под названием „Мэн газет"… и угадайте, кто блещет пером на ее страницах? Правильно, некогда знаменитая Сара Смайт. Как же низко приходится падать великим и могучим, когда они забывают славную мелодию под названием „Знамя, усыпанное звездами"…».