Принцип «Земля» - Макс Казаков

отдыха для людей. Такие открываются везде, где внедряется принцип. Ты тоже можешь туда ходить. Они открыты для свободного посещения.

– Хм! Это здорово! – Авдей явно заинтересовался, но реагировал сдержанно. – Объяснишь, где это? Думаю, я уже смогу туда добраться самостоятельно. Это раньше я дальше первого спуска не отходил! А сейчас уже перестал бояться потеряться.

***

На следующий же арияд Авдей отправился в центр. Поскольку он был предназначен для людей, пик активности там приходился именно на арияд. Людям это время было более комфортным.

Авдей довольно легко втянулся в общение, соскучившись по человеческой речи. Особенно по родной!

– Там было много наших. Мы организовали свою общину, – рассказывал Макар, с которым они быстро нашли общий язык. – Но потом начался такой бардак!

Я хорошо помню встречу с Данилкой, – Макар заулыбался шире спящей на солнце лягушки, вспомнив, как они увиделись первый раз. – Он был первым, кого я встретил, и с кем смог, наконец-то, поговорить по душам. Помню, до чего же мы были рады видеть друг друга! Сейчас его забрали, говорят, на Танкуру. Хрен его знает, где это! – когда Макара пробивало на эмоции, мимикой и жестами он всегда говорил больше, чем словами.

Авдей стал часто посещать центр, каждый конжон, а иногда и несколько раз. Он там действительно отдыхал и, наконец, почувствовал какую-то поддержку, ощущение чего-то близкого, чего-то категорически своего, даже несмотря на то, что все люди здесь были совершенно ему не знакомы еще совсем недавно. Авдей и сам понимал, зная свой характер, что окажись он на Земле вот так же в компании этих людей, даже для простой беседы контакт между ними налаживался бы долго. Но как же сближает чужбина! И чем чужее она, тем сильнее!

Здесь же Авдей встретил Мехмета, с которым они с трудом смогли объясниться, в том числе с помощью картинок. Оказалось, что Мехмет так же, как и Авдей, попал на Прата прямо с Земли. Истории про бесконечные леса, коридоры, этажи, семечки и самоуправство, которые рассказывали остальные, он не поддерживал на столько, что даже не верил в них. Но Авдей-то точно знал, что это реально.

***

– Ты продлила уже свой абонемент? – Спросила Грета Франческу, поправляя слегка растрепавшиеся на ветру волосы.

– Мне пока не нужно. Имилот Гигон сказал, что не возражает, если я буду посещать центр Манкоа, и разрешил мне взять абонемент на полсиклона. Он еще не истек.

Франческа помогла подруге заколоть волосы, видя, что та еле справляется сама с ветром, сумками и волосами.

– А я взяла только на один обиор. Сегодня продлю. Как думаешь, тоже на полсиклона продлить сразу?

– Конечно, если твой префер не возражает, – уверенно ответила Франчи. – Ты спрашивала у него?

– До этого я сколько продляла по обиору он не был против. Так что на полсиклона сразу тоже не будет.

– Как это так, ты за него думаешь? – возмутилась Франческа. – Я бы спросила, на всякий случай.

– Я тоже собиралась, – оправдывалась Грета. – Думала, что нужно, но Макар говорит, с чего это он будет против, если по инструкции нам положен спорт. Поэтому я не обязана каждый раз у него спрашивать. И вообще не обязана.

Франческу с такими взглядами еще никто не успел познакомить, поэтому она рассуждала с большей осторожностью.

Разговаривая, девушки как раз вошли в центр и сразу оказались замеченными Макаром. Он помахал им рукой.

– Привет, девчонки! – заулыбался во все зубы Макар.

Франчи и Грета тоже поприветствовали его.

Макар улыбался обеим, едва удерживая гормоны внутри своего организма. Он не сильно старался понять, кто ему больше нравится, так как его вполне устроил бы любой вариант.

– Ты как будто нас видишь еще до того, как мы войдем, – заметила Грета.

– Конечно! А вы как думали? Грета, ты не забудь, что…

К Макару подошел Изингома, и они о чем-то коротко переговорили, но Франчи и Грета не смогли ничего понять из их разговора. Макар вернулся к тому, на чем его прервали.

– Так, я хотел сказать… Грета, не забудь, что у тебя заканчивается абонемент, – с трудом выговаривая слова, напомнил Макар.

– А ты все помнишь? – удивилась Грета.

– Даже не сомневайся! – улыбнулся ей сияющий Макар, не забыв облагородить своим вниманием и ее немного более робкую или торможеную подружку.

– А ты про всех так помнишь или только про меня, – поддаваясь вольным манерам Макара, так же, как он, сверкая глазками, спросила Грета.

Макар и не думал теряться.

– Только про тебя одну! Одну тебя, тебя одну! – затянул он фразу на неизвестный Грете мотив.

– Кто это такой был? – поинтересовалась Франческа.

– Это Изингома. Старый знакомый. Но в центре он второй арияд только. Долго в себя приходил, – сострил Макар. Хотя на самом деле их просто группами выводили из состояния экономичного анабиоза, и Макару повезло, что он попал во вторую.

– О чем это вы так непонятно сейчас говорили, – продолжала расспрашивать Грета, – да так быстро, так забавно?

– Ага, не то, что с нами. Ты, я смотрю, так и не научился еще чисто говорить, – поинтересовалась Франчи.

– Я очень стараюсь, мои дорогие и любимые, – заверил ее Макар, – кошечки и ласточки, – добавил он на родном языке, только этого уже никто не понял. – Но, по правде говоря, язык сломаешь.

И Грета, и Франчи немного раскраснелись, когда Макар назвал их дорогими и любимыми. Такое проявление личного отношения для них было даже шокирующим. А слово любимый по отношению к людям вообще не употреблялось. Для Макара это, однако, было совершенно приемлемой манерой поведения. Ему даже понравилось, что девочек так легко смутить.

– А с ним мы просто говорили на своем языке, – пояснил Макар. – Так привычней и легче.

По секрету только вам скажу, что сейчас уже многие из местных, я имею в виду только людей, тоже начинают говорить по-нашему. Это стало невероятно модно!

Макар смешивал пратиарийские и свои, когда не знал пратиарийских, слова, а своей интонацией добивался максимального эффекта любопытства. Ему это удавалось очень не плохо.

– Модно? Это как? – вытянулись в лицах девчонки.

– Ну, вы че? Модно! Это значит в тренде! Стильно! Круто! Типа не отстаешь! На волне! Ты лучший! Ты супер! Фешенебельно!!! – развернул, словно из золотой обертки, он последнее слово.

Грета и Франчи сделали вид, что им стало понятнее. Какие-то слова, как «на волне», произнесенные на пратиарийском, им были понятны, но только не в данном контексте. «Ты лучший» было, пожалуй, самым адекватным для девушек сравнением. Остальное воздействовало только на подсознание. Но главное, что им это