Граальщики. Солнце взойдет - Том Холт

Гангер выглядел непривычно смущенным. По крайней мере, он не улыбался; и без улыбки, собирающей их воедино, черты его лица как-то обвисли, словно бельевая веревка без подпорки.

— Постой, — произнес он. — Это не…

Джейн проигнорировала его.

— Позвольте привести вам хотя бы один пример, — сказала она. — Возьмем вот это Время. Вы хотели, чтобы я навела здесь порядок. Все, по-видимому, признают, что здесь необходимо навести порядок. Отлично. Я подумала над этим и, как мне кажется, пришла к решению, которое должно работать…

Брови Штата взлетели, как цены на золото при нефтяном кризисе.

— Правда? — спросил он. — Как это?

Джейн нахмурилась.

— Это очень просто, — ответила она. — Вместо того, чтобы позволять ему течь куда ему вздумается, «как безудержный вечно бегущий поток, что уносит навеки своих сыновей», нужно поставить всю эту систему на рельсы. Тогда каждый будет в точности знать, куда направляются события, и мы избавимся от этих кошмарных повторов.

— Каких повторов?

— Тогда каждый будет в точности знать, куда направляются события, и мы избавимся от этих кошмарных повторов.

— Каких повторов?

— Тогда каждый будет в точности знать, куда направляются события, и мы избавимся от этих кошмарных повторов.

— Каких повторов? Ну хорошо, — сдался Штат, — идея ясна. Но подумай только, какие…

— И не говорите мне, что это из-за стоимости, — прервала Джейн. — Еще раз говорю: яснее ясного, что для финансирования подобной операции можно привлечь частный капитал. Акционеры возьмут на себя стоимость постройки путей, а взамен им будет на вечный срок предоставляться процент с дорожных сборов. — Она задумалась, затем улыбнулась. — И это, ребята, будет действительно вечный срок. Но никто ведь не сделал этого! И не собирается делать. Я проверяла по картотеке.

— Что ты делала?

— Я проверяла по картотеке.

— Что ты делала?

— Да давай же! — сказала Джейн, хлопнув ладонью по краю стола. — Похоже, где-то соединение отходит. Прошу прощения — так вот, я проверяла по картотеке. Такое интересное ощущение, представляете: читать о том, что ты еще собираешься сделать, в пыльной старой папке, которую обнаруживаешь за грудой старых коробок в чулане. Но как бы то ни было, там было все, и что бы вы думали? Идею полностью проигнорировали; я покинула Департамент через четырнадцать дней, абсолютно ничего не добившись. Так вот, — она оперлась на локти и одарила Штата таким взглядом, который мог бы заставить мамонта в сибирском леднике удивиться, отчего это внезапно так похолодало. — Я хочу знать, что все это значит? То есть…

Но прежде чем кто-нибудь успел заговорить, они внезапно обнаружили, что кто-то стоит над ними, излучая неодобрение. Штат был первым, кто вспомнил, как заставить работать голосовые связки.

— Ага, — сказал он. — Для начала, думаю, все мы не откажемся от дыни…

— Вы — может быть, — сказала официантка, и ее блокнот захлопнулся, как чашечка плотоядного растения. — Она — нет. Для нее здесь закрыто, ясно?

Гангер и Штат переглянулись.

— Прошу прощения?

Официантка зацокала языком, как пулемет за дальним лесом.

— Ваша подружка, — пояснила она. — Называет себя официанткой. Оскорбляет моих лучших клиентов, уходит, не говоря ни слова, а потом думает, что может так вот запросто прийти сюда и заказывать дыню. Не пойдет. Убирайтесь. В двух кварталах отсюда есть «Король Гамбургеров», — ядовито добавила она. — Скажите, что вас послала Роза.

Идиллия. Это было единственное подходящее слово.

Где-то вдалеке пелена легкого тумана висела над голубыми горами. От длинной травы, еще усыпанной жемчужными каплями росы, исходил запах чистоты и свежести. Легчайший из ветерков склонял длинные изящные шеи цветов, росших возле тихо бормочущего ручейка. Здесь и там овцы с повязанными на шее розовыми бантиками лежали в тени художественно искривленных дубов, задумчиво жуя и считая людей. На веранде маленького домика в форме буханки хлеба молодая мать, держа на колене своего дитятю, размеренно покачивалась взад-вперед, напевая старинную колыбельную:

О abeth cynan sianonCor-ara liana reanonY-tal ny rhian myanon[37]…

Бьорн материализовался из ничего, упав с высоты около пяти футов, тяжело приземлился на четвереньки, помотал головой и осмотрелся вокруг. Его органы чувств восприняли доступную информацию, а мозг произвел соответствующую оценку.

— Вот дерьмо, — произнес он. — Только не это.

— Приятного аппетита.

— Да, спасибо, — рассеянно отозвался Штат, беря поднос. Он понес его обратно к угловому столику, едва находя дорогу из-за загромождавшей ему обзор горы тарелок.

— О, — произнесла Джейн. — Мне казалось, я заказывала «Двойной Чили-Натбургер с луком».

— Правда? — Штат оделил ее пристальным взглядом, в котором угрозы мешались с мольбами.

— Ну, в любом случае, — быстро добавила Джейн, — это тоже выглядит очень аппетитно, что бы это ни…

— Ну и хорошо, — прервал Гангер. — Итак. За дело.

Он вытащил из нагрудного кармана носовой платок и заткнул его за воротник. Двое его коллег посмотрели на него тяжелыми, холодными взглядами, которых тот совершенно не заметил.

— Повестка дня, — продолжал не торопясь он. — Думаю, нам следует сегодня рассмотреть: а) наши конечные цели и задачи, б) наши достижения на сегодняшний день, в)…

— Вы макаете свой галстук в соус барбекю, — сказала Джейн.

— в), — продолжал Гангер, слегка поправив галстук, — стоящие перед нами препятствия, г)…

Штат многозначительно кашлянул.

— Да, — произнес он, — хорошо, мы все поняли. Нет нужды соблюдать все эти чертовы церемонии.

Гангер взглянул на него, нахмурившись — в том смысле, что он улыбнулся ему, добавив к улыбке сдвинутые брови.

— г)… — твердо проговорил он.

Джейн тряхнула головой.

— Простите, что вмешиваюсь, — сказала она, — но, может быть, мы уже начнем? Просто у меня еще куча работы, которую мне нужно сделать. — Она остановилась, и из ее рта донесся звук, напоминающий смех, пропущенный через хлеборезку. — Впрочем, — добавила она, — будь я проклята, если вижу в этом смысл. А вы?

Гангер, наклонив голову, помешивал карандашом свой кофе. Штат вертел в пальцах ломтик рассыпчатого золотистого не пойми чего и вдумчиво рассматривал солонку.

— А вы? — повторила Джейн.

На несколько мгновений воцарилась абсолютная тишина, если не считать звука 163 человек, жующих и громко переговаривающихся на заднем плане. Гангер вытащил карандаш из чашки, аккуратно вытер его бумажной салфеткой и положил обратно во внутренний карман.