Так было. Размышления о минувшем - Анастас Микоян

Менее чем за месяц нам удалось разрядить нетерпимую обстановку на железных дорогах, после чего комитет прекратил свое существование.

Глава 33

Переговоры с США и Великобританией о военных поставках и кредите

В деле снабжения Красной армии известную роль сыграли поставки наших союзников. В первый же день войны, 22 июня 1941 г., английский премьер-министр Черчилль заявил по радио: «Мы окажем русскому народу и России любую помощь, какую только сможем». 24 июня 1941 г. президент США Рузвельт также объявил о предоставлении Советской России всей возможной помощи.

27 июня 1941 г. в Москву возвратился из Англии ее посол в СССР Стаффорд Криппс. Вместе с ним прибыли военная миссия во главе с генерал-лейтенантом Макфарланом и экономическая миссия во главе с Лоуренсом Кэдбюри. В беседе с Молотовым Криппс сказал, что экономическая делегация должна установить контакт с Микояном и что работать эта делегация будет непосредственно под его, Криппса, руководством. 10 июля 1941 г. Криппса принял Сталин, и через два дня Молотовым и Криппсом было подписано Соглашение между правительствами СССР и Великобритании о совместных действиях в войне против Германии.

Вести экономические переговоры с Криппсом и Кэдбюри поручили мне. Криппс был лет на шесть старше меня, имел большой опыт ведения переговоров, обладал твердым характером. Он настойчиво старался проводить свою линию, всеми силами пытаясь навязать мне свое мнение. Поскольку я не уступал его давлению, переговоры по вопросу предоставления нам кредита имели очень острый характер, были трудными и длительными. Дело дошло до того, что Криппс, видя, что я не собираюсь поддаваться его нажиму и последовательно настаиваю на условиях получения кредита, выгодных нам, хотел разрешить возникшие затруднения со Сталиным. Сталин Криппса не принял, поручив это Молотову, который отказался вмешиваться в наши дела. Криппсу пришлось продолжить переговоры со мной, и 16 августа 1941 г. мы с ним все же подписали кредитное соглашение. Это далось нелегко.

Те суровые дни не могли не наложить отпечатка и на характер этих бесед. Все они проходили в исключительно деловой обстановке, носили жесткий и конкретный характер.

Стоит заметить, что после возвращения из Москвы Криппс сделал головокружительную карьеру. Черчилль ввел его в состав коалиционного военного кабинета в качестве лорда– хранителя печати. Он стал лидером палаты общин. После победы лейбористов на парламентских выборах в 1945 г. Криппс вошел в состав правительства Эттли, получив сначала портфель министра торговли, затем – экономики, после чего – министра финансов.

Второй мой партнер по переговорам, Лоуренс Кэдбюри, к моменту переговоров являлся крупным фабрикантом в шоколадной промышленности. (Будучи в Москве, он побывал на кондитерских фабриках «Большевик» и «Красный Октябрь».) Занимал, как уже указывалось выше, пост одного из директоров Банка Англии, состоял в партии либералов, был директором и председателем правлений издательств и известных газет «Дейли ньюс», «Ньюс кроникл».

Главным вопросом стала оплата английских поставок в кредит. 20 июля Криппс посетил меня и передал ответ британского правительства, который был изложен в виде меморандума. Он предложил своему переводчику зачитать лишь первые три пункта как основные. Это привело к осложнению переговоров.

Мое исходное предложение предусматривало кредит на 100 % поставок, хотя я знал, что англичане не примут этой цифры. Я снизил цифру до 2/3. Но и это их не устроило. Нам был предложен кредит на 60 % поставок с оплатой остальных 40 % наличными, вырученными от продажи советских товаров, которые будут поставляться в Великобритании, что я принял. Я согласился также пока ограничить кредит суммой 10 млн фунтов стерлингов, с тем чтобы впоследствии рассмотреть вопрос о его увеличении. Величину процента на кредит советская сторона предложила ограничить 3 % (английское предложение исходило из 3,5 %). Касаясь срока погашения, я заявил, что советская сторона предлагает начать платежи не через год, а через три года, то есть в конце 1944 г., и производить их равными долями в течение пяти лет.

Кэдбюри обещал передать предложение в Лондон. Договорились, что тем временем советская сторона подготовит проект соглашения о кредите и клиринге. Затем были обсуждены отдельные статьи проекта соглашения. Кэдбюри заявил, что, как это понимает британская сторона, кредит предоставляется на 60 % разницы между взаимными поставками. Я ответил, что наша договоренность с Криппсом предусматривает кредит для оплаты 60 % всех британских поставок.

Кэдбюри возразил, что в документе, зачитанном переводчиком Криппса 20 июля 1941 г., в той части, где излагаются подробные условия расчетов, говорится о кредите на 60 % от сальдо по взаимным поставкам. Я ответил, что была зачитана первая, основная часть документа, и теперь оказывается, что она находится в явном противоречии со второй частью.

11 июля пришел ответ из Лондона – это был полный отказ. Даже сам Кэдбюри чувствовал как бы неловкость, передавая его. Он добавил, что может вновь поставить вопрос перед Лондоном, однако, чтобы его усилия увенчались успехом, он должен на этот раз выставить какой-нибудь убедительный аргумент. Ему, например, помогли бы сведения о золотых, долларовых и стерлинговых резервах СССР. «Ведь британское правительство отклонило проект, учитывая, что, по имеющимся у него данным, СССР располагает большими золотыми резервами», – сказал он.

Мне стало ясно, что английская сторона ведет некую шахматную партию, рассчитывая использовать критическое положение нашей страны в тот период и нашу острую нужду в британских поставках в своих интересах. Но я вовсе не собирался говорить тоном просителя, находящегося в безвыходной ситуации. Ответил, что в основном для осуществления поставок в СССР британской стороне не потребуются золото или доллары, так как необходимые нам каучук, олово, джут, алмазы производятся в Британской империи. «Что касается сведений о золотых и прочих валютных запасах, – заявил я, – то я ими не располагаю, ибо этот вопрос находится в компетенции Наркомфина, а не Наркомвнешторга (хотя я, конечно, прекрасно знал этот вопрос). Но ту часть поставок, которая не покроется кредитом, мы согласны оплатить, в том числе и золотом», – добавил я.

Когда мы начали обсуждать спорные вопросы с Криппсом, я заметил, что если принять за основу принцип, выдвигаемый британской стороной, то получилось бы, что советская сторона уплачивала бы наличными больше чем 40 %. К примеру, если британская сторона поставит товаров на 10 млн фунтов стерлингов, а советская сторона – на 3 млн фунтов, то, исходя из схемы Криппса, после подведения клирингового сальдо советской стороне пришлось бы оплатить наличными не 40 % (4 млн фунтов), а 58 % (5,8 млн), и кредит составил бы лишь 42 % вместо согласованных 60 %.