Лабиринты безумия - Игорь Бунич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сталин ничего не сказал. Пусть потешатся накануне смерти.
С 1 июня в Красную Армию под видом учебных сборов был призван еще почти миллион запасных. Из этого даже никто не делал особой тайны.
Даже армейская газета «Красная Звезда» открытым текстом объявляла:
«В частях Красной Армии развертывается переподготовка призванного рядового и младшего начальствующего состава. В армию вольются целые сотни тысяч бойцов. Задача кадров Красной Армии состоит в том, чтобы дать возможность этим сотням тысяч бойцов овладеть новой военной техникой в короткий срок».
2 июня секретарь ЦК ВКП(б) Щербаков сделал доклад «О текущих задачах пропаганды», где, повторив почти слово в слово речь Сталина от 5 мая, добавил:
«Красная Армия готова на чужой земле защищать свою землю ». Это было великолепно, а потому и встречено оглушительными аплодисментами.
По последней сводке, представленной ему Генеральным Штабом, Сталин знал, что в Красной Армии уже имеется 23457 танков, готовых к немедленному действию и еще примерно 11 тысяч, проходящих заводские испытания и разные стадии ремонта [80].
Как и предусмотрено Мобилизационным планом! Только в Западные пограничные округа уже направлены 537 тяжелых танков KB и 1024 новых танков Т-34. Только на европейской части СССР развернуто более 20000 самолетов, из которых 17000 – боевые.
Столь громадное превосходство в силах придавало уверенности в благополучном исходе операции при любых, даже самых неожиданных поворотах сценария.
Сегодня Берия представил ему последние сводки от секретной агентуры, в сетях которой барахтались все иностранцы, пребывающие в Москве, да и во всем Советском Союзе.
По лицу Берии Сталин, еще просматривая сводки, понял, что Генеральный комиссар Госбезопасности явился к нему, чтобы доложить о чем-то гораздо более важном, чем сообщения сексотов. И не ошибся.
Берия всегда любил начинать с мелочей, а теперь он представил Сталину действительно важный документ.
Арестованные артиллерийские конструкторы и инженеры признали на допросах, что их вредительской деятельностью, направленной на срыв производства в СССР новейших видов оружия, лично руководил сам нарком вооружений Ванников.
Сталин внимательно прочитал представленный документ дважды.
Он выглядел очень расстроенным. Ведь с Ванниковым они вместе работали в бакинском подполье и в рабоче-крестьянской инспекции. Как маскируются враги!
Берия тоже сокрушенно покачивал головой.
В ту же ночь нарком вооружений Борис Ванников был арестован и отправлен в Сухановскую тюрьму.
Еще через день было объявлено, что новым наркомом вооружений назначен тридцатидвухлетний Дмитрий Устинов. Ему было приказано резко увеличить производство вооружений.
10 июня 1941 года советский посол в Лондоне Иван Майский был приглашен к постоянному заместителю министра иностранных дел Англии Кадогану. После обычного обмена приветствиями Кадоган сказал: «Господин посол, я пригласил вас, чтобы сделать чрезвычайно важное сообщение. Прошу вас взять лист бумаги и записать все, что я вам продиктую». Затем Кадоган зачитал сведения английской разведки, где перечислялись немецкие дивизии, развернутые на границе с СССР.
Майский хорошо знал, что за пересылку подобных сообщений, можно, как минимум, заработать выговор с занесением, но все-таки передал сообщение в Москву с пометкой: «Английская дезинформация».
В Москве быстро убедились, что пришедшая из Лондона очередная «деза» почти полностью совпадает с провокационными сводками выгнанного из ГРУ подполковника Новобранца. Это еще раз доказывало, что политически незрелый подполковник стал жертвой английской провокации.
Работа в Генеральном штабе кипела, не останавливаясь ни на секунду ни днем, ни ночью.
Приграничные округа фронта задыхались от перенасыщенности войсками и всеми видами боевого снабжения.
Генштаб разъяснял командующим фронтами-округами, что как только они двинутся вперед, за ними пойдут эшелоны с грузами, самолеты перелетят на новые аэродромы, танковые соединения, разделенные на волны, рассеются по европейским равнинам, а на их место подойдут армии второго эшелона.
Но сдержать такую огромную армию, совершенно явно нацеленную на запад и учениями, и штабными играми, и политическими занятиями, и агрессивной государственной идеологией было не так легко.
Участились случаи перестрелок пограничников.
Авиация пограничных округов постоянно нарушает немецкую границу, совершая облеты Мемеля и Тильзита. Еще хуже положение в центре и на юге. Кирпонос самовольно стал занимать своими войсками предполье.
«Полетят головы!» – недвусмысленно предупредил великий вождь. Из Москвы в Киев 10 июня полетел строгий окрик за подписью Жукова: «…Донесите, на каком основании части укрепленных районов КОВО получили приказ занять предполье». В тот же день последовал приказ во все пограничные округа «запретить полеты нашей авиации в приграничной полосе…»
11 июня в штабы пограничных округов полетела совершенно секретная ориентировка, доставленная фельдъегерской авиапочтой специального назначения:
«Наркомат Обороны СССР
Совершенно секретно
11 июня 1941 года
Особая папка
Генеральный Штаб РККА
Военным советам ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО
7 экземпляров.
…По информации, поступающей по разведывательным и правительственным каналам, в период с 4 по 10 июля 1941 года немецкие войска предпримут широкомасштабные боевые действия против Англии, включая высадку на Британские острова крупных сил воздушного и морского десантов.
…Штабам военных округов (фронтов) и подчиненных им армейским и корпусным штабам к 1 июля 1941 года быть готовыми к проведению наступательных операций…
Нарком Обороны СССР
Маршал Советского Союза С. Тимошенко
Начальник Генерального Штаба РККА
Генерал армии Г. Жуков
Член Главного военного совета
Секретарь ЦК ВКП(б) А. Жданов».
Хотя окончательный вариант «Грозы» был утвержден еще 15 мая, Жуков упрашивал Сталина внести в него новые изменения. Он предлагал не мелочиться, а одновременно с действиями против Германии нанести удар и по Румынии, ограничившись временной обороной лишь на границе с Финляндией. Для этого начальник Генерального штаба предлагал создать еще один фронт – Южный, в составе двух армий.
11 июня Берия и Меркулов предъявили Сталину выдержки из протокола очной ставки Проскурова и Рычагова.
Подтвердились самые худшие опасения товарища Сталина.
Конечно, Проскуров, Рычагов и два десятка более мелких генералов, которых пока удалось арестовать, оказались всего лишь исполнителями крупномасштабного заговора.
Сталин еще после ареста Рычагова предположил, что нити к руководству заговором ведут в Генеральный штаб.
И, как всегда, оказался прав!
Преступники сознались, что их диверсионно-вредительскими действиями руководил генерал-лейтенант Яков Смушкевич, дважды Герой Советского Союза, занимающий ныне должность помощника начальника Генерального штаба (т.е. Жукова) по авиации. Он был завербован фашистской разведкой еще в Испании, где был известен под псевдонимом «генерал Дуглас».
«Дружок Жукова», – подсказал Берия молча читавшему документы Сталину. Вождь вздохнул. Все правильно. Командовал авиацией на Халхин-Голе в 1939 году, где для маскировки уничтожил много японских самолетов и получил вторую Золотую звезду.
В заговоре, оказывается, участвовал и бывший командующий Военно-воздушными силами, а ныне командующий Прибалтийским военным округом (Северо-западным фронтом) генерал-полковник Александр Локтионов, относительно которого уже подписан указ о производстве его в генералы армии!
Было от чего призадуматься!
Нет, нельзя начинать историческое мероприятие такого масштаба, не очистив окончательно свои ряды от предателей и шпионов! Арестовать обоих! [81]
Меркулов дал справку, что Смушкевич лежит в больнице. У него одна нога ампутирована после авиакатастрофы. Теперь, кажется, вторую ампутируют.
Сталин позволил себе пошутить на тему, что, мол, больница – не церковь, – права убежища никому не предоставляет.
Утром 12 июня дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант Смушкевич был арестован прямо в госпитале, где ему три дня назад сделали операцию, и прямо на носилках отправлен в Сухановскую тюрьму.
В тот же день в Риге был арестован генерал-полковник Локтионов (накануне получивший известие о своем повышении в звании) и этапирован самолетом в Москву. Из штаба округа весть немедленно распространилась по штабам армий, а затем и по всему округу, когда в Ригу прилетел новый командующий – генерал-полковник Федор Кузнецов, назначенный по личной рекомендации Жукова.
Генералу Локтионову также устроили очную ставку с Рычаговым.
