Сто Великих Пророков и Вероучителей - Константин Рыжов

Главную цель Реформации, в отличие от Лютера, Мюнцер видел не в преобразовании церкви, а в полной перестройке жизненного уклада по христианским законам.

Разразившуюся затем Крестьянскую войну он воспринял как начало времен Апокалипсиса, как всеобщее устранение злодеев и нечестивцев, которое Бог осуществляет руками народа. Устоявшееся представление о том, что в конце света, во время Страшного суда Бог Сам «отделит зерна от плевел», вызывало у него только горькую усмешку. Нет, говорил он, мировой переворот должен начаться в рамках земного мира и произойти благодаря насильственным действиям верных ревнителей дел Божьих. Антихрист будет сокрушен руками людей, которыми овладеет Дух Божий. Эта идея была центральной во всем учении Мюнцера. Освобождение мира от власти зла или его «оправдание», учил он, находится в самом мире. «Ясно как день, — писал Мюнцер, — что Бог поручает избранным совершать насилие над Его противниками…» Не Бог, а сам человек должен утвердить в мире божественный закон, который, как уже говорилось выше, заключается в господстве общего начала, обязательного для всех частей. Поскольку удовлетворение частных наклонностей в ущерб общественным есть зло противное Богу, исходной нормой человеческого поведения должно сделаться преобладание общего принципа и общей выгоды. Ибо в «общем» воплощено само божественное начало. Равным образом должны быть подавлены все те политические и социальные учреждения, которые охраняют частные привилегии и интересы в ущерб общественным. Под грядущим Царством Божьим Мюнцер понимал такой общественный порядок, в котором не будет ни классовых различий, ни частной собственности, ни обособленной, противостоящей членам общества государственной власти. То есть такой строй, когда все помыслы и имущества станут общими и установится равенство. Только тогда, писал Мюнцер, «народ сделается свободным, и один только Бог будет его господином». Вследствие этого он был решительным противником частной собственности и частных интересов. Он говорил: «Согласно требованиям христианской любви никто не должен возвышаться над другим, каждый человек должен быть свободным».

Из Цвиккау Мюнцер отправился в Чехию. Он надеялся, что на родине Яна Гуса, где еще свежи были воспоминания о гуситах, его проповедь будет иметь больший успех.

Действительно, поначалу его встретили в Праге с большим воодушевлением, так как видели в нем сторонника Лютера, имя которого было у всех на устах. Но, после того как Мюнцер выступил с несколькими проповедями, радикализм его идей показался членам магистрата опасным. Власти стали чинить Мюнцеру препятствия и весной 1523 г. выслали его из Чехии. Некоторое время Мюнцер прожил в Нордхаузене. Затем ему удалось получить; место проповедника в Альштедте — небольшом городке, который лежал во владениях саксонских князей. Поселившись здесь, Мюнцер много писал, проповедовал и приобрел большое влияние на своих прихожан. Одновременно с Лютером, или даже немного раньше, он отменил все католические обряды, ввел богослужение на немецком языке и распорядился читать народу не только тексты апостольских посланий, но и всю Библию.

Тогда же Мюнцер женился на бывшей монахине Оттилии, ушедшей из монастыря. На Пасху 1524 г. она родила ему сына.

Вскоре Альштедт стал главным центром Реформации во всей Тюрингии. В своих проповедях Мюнцер призывал относиться к католическими храмам, как к идольским капищам. Вдохновленная им толпа в марте 1524 г. сожгла в Маллербахе часовню, знаменитую своей чудодейственной иконой. Дело это наделало много шума и обратило на Мюнцера общее внимание.

В июле того же года в Альштедт, чтобы послушать здешнего проповедника, прибыли саксонские курфюрсты Иоанн и Фридрих Мудрый. Мюнцер мог выбрать для проповеди нейтральную тему, но не пожелал смягчать обычный резкий тон своих речей. Он выступил перед князьями с толкованием второй главы из книги пророка Даниила, придав ее содержанию апокалиптический смысл. Современный мир, говорил он, погрязший в пороках, близок к своему концу. Развратных правителей и безбожных попов ждет кара. Если князья не хотят быть сброшенными с престола, они должны помочь народу в его освобождении. «Оставьте пустую болтовню, будто сила Божия должна сделать это без помощи вашего меча, — говорил Мюнцер — Тех, кто противиться божественному откровению, следует убивать без всякого милосердия… ибо иначе христианская церковь не сможет вернуться к своим исконным началам. С наступлением жатвы следует вырвать плевелы из вертограда Божья. Господь сказал «Не жалейте безбожников, разбейте их алтари, разбейте и сожгите идолы их, чтобы гнев Мой не обрушился на вас». Курфюрсты были немало смущены дерзостью Мюнцера.

Однако дух времени был таков, что они покорно выслушали проповедь до конца и даже разрешили ее напечатать. Только книга Лютера «Послание саксонским князьям о мятежном духе» открыла им глаза. Лютер первый почувствовал, к чему клонятся выступления Мюнцера, и писал Фридриху: «Я обращаюсь к вам только потому, что понял из его писаний, что этот сатана не ограничится словами, а намерен пустить в ход кулаки, применить силу против властей и поднять настоящий бунт».

На Мюнцера начались гонения. Его типографию закрыли. Опасаясь ареста, он в начале августа ушел из Альштедта и переселился в свободный имперский город Мюльхаузен. Тут он написал свой ответ Лютеру — памфлет «Защитительная речь», полный резких личных выпадов и ругательств. Эта книга ознаменовала его открытый разрыв с «виттенбергским папой». Между тем выступления Мюнцера становились все более непримиримыми. В своих проповедях, обращенных к горожанам, он говорил, что мюльхаузенцы не обязаны подчиняться никакой власти, не должны платить кому-либо подати и что католическое духовенство должно быть изгнано. Он призывал ввести в городе власть общины и таким образом установить принцип справедливости и общей пользы, ликвидировав всякую возможность злоупотреблений. Семя его учения вскоре дало всходы в Мюльхаузене начались погромы монастырей и церквей: плебеи разбивали статуи, рвали священные покровы, швыряли в грязь иконы. Дальше больше — появились требования отмены всех налогов и поборов, изгнания попов и передачи власти общине, которая изберет Вечный совет и будет руководствоваться в свой политике божьим словом. При виде неистовой толпы бургомистры и члены совета поспешили скрыться. С немалым трудом магистрату удалось отстоять власть. Мюнцер был вынужден бежать.

В конце сентября вместе со своим другом бывшим монахом Пфейфером он отправился в Южную Германию. Здесь, в Южном Шварцвальде и смежных австрийских землях, уже разгорался пожар великой Крестьянской войны. Именно там сложились первые боевые отряды крестьян и был впервые выдвинут лозунг «божественной правды». Подробности пребывания здесь Мюнцера нам неизвестны. Его последователи активно действовали по всей Южной Германии, но сам он большей частью оставался в Гриссене, на шафхаузенской границе. К началу 1525 г. вся страна между Дунаем, Рейном и Лехом находилась в состоянии величайшего возбуждения. В феврале за оружие взялись верхнешвабские крестьяне, и вскоре число восставших здесь превысило 30 тысяч человек.

В середине февраля Мюнцер вернулся в Мюльхаузен, где после народного возмущения набрал большую силу его друг Пфейфер. Теперь ничего не мешало претворить в жизнь социальную программу Мюнцера. В своих проповедях он призывал ввести в городе «евангельское правление» — распустить магистрат и передать власть Вечному совету. 17 марта большинство горожан высказалось за роспуск магистрата. В тот же день был выбран Вечный совет. Мюнцер не занял никакой официальной должности. Но он присутствовал на каждом заседании совета и объявлял, насколько то или иное решение соответствует «божьему слову». Фактически он и Пфейфер управляли городом.

Повсеместно было отменено католическое богослужение, а имущество церквей продано с публичных торгов. По всей Швабии полыхали крестьянские восстания. В соседних областях — Гессене, Саксонии и районе Гарца — также шла активная подготовка ко всеобщему восстанию, к чему Мюнцер приложил немало сил. Он писал письма, рассылал во все стороны эмиссаров и гонцов и постоянно выступал с проповедями.

Обращаясь к крестьянам, он говорил, что нынешняя война начата Самим Богом и что в ней должны погибнуть все враги истины. Только таким образом мир может быть очищен от греха и несправедливости. Он провозглашал, что впредь над народом не должно быть никакой власти, ибо этого требует божье право, и призывал простолюдинов к истреблению господ. Всеми возможными способами он, словно ветхозаветный пророк, разжигал ненависть к дворянам и попам, пробуждая самые бурные страсти. Его горячие воззвания как искры разлетались по стране. В Тюрингии, в Эйхсфельде, в Гарце, в саксонских герцогствах, в Гессене, Фульде, в Верхней Франконии крестьяне повсеместно поднимали восстание, собирались в отряды, жгли замки и монастыри. Мюнцер был более или менее признанным вождем всего движения, а Мюльхаузен оставался его центром. Один из руководителей княжеской партии ландграф Филипп Гессенский писал в апреле, что «Мюльхаузен является основой и началом всех несогласий и волнений, и все мятежные действия вытекают из него, как из ключа».