Приключение в Корее - Вахтанг Глурджидзе

удивлять! Сейчас к тебе придут из моей бухгалтерии двадцать шесть миллионов. Разрешаю ещё делать нам такие подарки! Ха, ха, ха! Аньён!

- Аньён, господин президент!

Дзинь! Голофон сработал. Открываем и любуемся на надпись:

«На счёт компании «Солбанг-Ул» перечислено двадцать шесть миллиардов вон».

По рации вызываю всех, кто с нами был на отдыхе, собраться в танцор-зале. Хальмони, Мичико-сан и мама Юко, ворча, что их оторвали от дела, приходят вместе с «шишками». А японки уже нас всех там ждут – у них были занятия танцами.

Я смотрю на всех присутствующих, и объявляю:

- Кинокомпания «Два банана» награждает двух лучших режиссёров и операторов нашего лэйбла. Премию по двести пятьдесят тысяч долларов каждой получают Юко Оно и Айяно Сато за создание фильма о нашем отдыхе в Швейцарии.

За содействие и деятельное участие в работе над фильмом остальные участники поездки, а именно, «шишки» и «сюрприз», наши три охранника и хальмони с компанией, а также Сон Хен, получают по сто тысяч долларов каждый.

У всех радостные и одновременно непонимающие лица. Со мной связывается начальник мафиозной охраны и интересуется, почему им на голофоны пришло по сто кило баксов каждому. Я объясняю. А девочкам говорю, что фильм купило много потребителей интернета, и поэтому мы получили деньги от JYP. Тут же звонит голофон и Сон Хен озадаченно спрашивает, за что ему перечислили такую сумму. Приходится и ему объяснять, что раз он был с нами на отдыхе зимой и помогал делать фильм, то это его доля.

Маша знает, сколько пришло, но молчит – ведь она покрыла те деньги, которые мы перенесли на счета в швейцарском банке за счёт продажи лицензий на свой пояс в прошлом году, а я оставлю неожиданно полученную прибыль от фильма на счету лэйбла, и этим верну взятое. Тут ещё двадцать четыре миллиона долларов. а сделать фильм была моя идея – девчонки сами об этом и не думали, просто выставляли сделанные фото и короткие ролики в чате...

Но все это будет в начале марта. А пока у нас семнадцатое января. Я сижу у себя в комнате. Скоро надо будет поехать в Японию на отбор актёров для фильма.

Я уже позвонила послу Никамуре, чтобы он попросил ответственных за культуру японских чиновников оказать нам содействие. На островах положение очень сложное. Разрушенные города за день не восстановишь несмотря на поддержку со стороны практически всего мира. Десятки тысяч людей находятся во временных лагерях, где их обеспечивают одеждой, едой, питьём. Разрушены сотни километров дорог, половина Хокайдо в руинах…

Звонок. Кто это? Лика?!

- Алло! Джин, я в аэропорту Инчхон. Только что прилетела…

- Сиди там, сейчас я с Машей и охраной вылетим к тебе!

Лика Метревели – одноклассница Пак Джин Хо

Через два часа Лика уже сидела у нас в офисе и рассказывала, что было во время землетрясения в Токио. О том, как многим стало плохо, пришлось долго вызывать по рации скорую – все остальные виды связи временно выключились, но прибыл отряд добровольцев – студентов. Все профессиональные медики были посланы в районы катастрофы, когда правительство через час после двойного удара стихии (толчок и цунами) получило первые результаты с военных вертолётов, посланных на разведку ситуации.

Лика рассказывала и об информационном голоде, пока восстанавливалась связь, и о нескольких самоубийствах чрезмерно впечатлительных людей. А потом, когда появилась привычная связь, пошли кадры с разрушенных и затопленных территорий, люди просто были в шоке. Такого количества трупов тут не видели со времён последней мировой войны. Иностранных студентов просили не выходить с общежития, и они перенесли второе землетрясение в своих комнатах. Многие из них решили, что им наступил конец – так шаталось здание. Но оно выдержало все двадцать шесть секунд тряски и толчков.

Лика помнила землетрясение, которое произошло в Тбилиси в мае 2003 года. И имело магнитуду от 4,3 до 5**. Но то, что она перенесла в Токио, оказалось в десятки раз страшнее.

** В реальности Тбилиси попал под удар подземной стихии 25 апреля 2002 года. Разрушению подверглись старые дома из кирпича и камня. Автор жил в одном из таких домов в тот период. По всей внешней стене дома прошла трещина глубиной от трёх до десяти сантиметров. Во многих местах с неё выпали кирпичи. Частично просел фундамент. Но дом выдержал. Перед ударом чётко был слышен гул.

Японки, слышавшие рассказ моей одноклассницы, тихо плакали. Только сейчас, из рассказа очевидца они поняли, что их родственникам, живущим в Токио и его пригородах, реально повезло. Лика ездила потом с отрядом иностранных студентов в один из лагерей, где были собраны люди из небольшого городка, в тридцати километрах от столицы Японии. Второе землетрясение просто снесло городок и унесло жизни половины его населения. После таких рассказов у всех испортилось настроение, и мы пошли спать. Лика осталась у нас до утра.

На следующий день мы её отвезли в университет Ёнсей, куда она была направлена по обмену. Я ей разрешила заезжать к нам в офис, когда она будет свободной, и предупредила охрану.

Двадцать первого января мы вылетели в Токио. Нас встретили сотрудники японской публичной кинокомпании «Сётику».

Офис японской кинокомпании

После знакомства с режиссёром Такаси Миикэ перешли к деловым переговорам. После ознакомления с предварительным сценарием, который будет уточняться, японцы нам представили актёров, которые будут проходить пробы. На три главных роли были выбраны Роза Като, Сато Такэру, Тэкеси Китану.

Роза Като

Такэру Сато

Китано Тэкеси

На женские роли второго плана мы решили использовать наших японок, а для роли банды якудза были взяты несколько японцев – каскадёров. Мы обеспечивали работу финансами, а японцы на Чеджу снимали сцены. Хоть на этой Земле и было уже голографическое кино, японский кинорежиссёр предложил снять фильм с использованием всех имеющихся современных средств, но в обычном формате. Я подумала и согласилась.

Маша, прилетевшая со мной, начала утрясать то и дело возникающие неувязки.

Но через три дня мы вылетели на Чеджу вместе со всеми актёрами и съёмочной группой. По прибытию