Стреляй, напарник! - Андрей Олегович Белянин

совёнком. Прикрыв его ладонями, как будто от ветра, граничар прошептал несколько фраз и подбросил птицу вверх, отправляя призрачного посланника в полёт. Та, быстро набрав высоту, умчалась в сторону полиса.

Проводив её отлёт взглядом, Костас удовлетворённо кивнул и вернулся на свой пост, руководить дальнейшим ходом сражения.

– Тимохин, сядь уже! Ты задолбал, мечешься туда-сюда, аж в глазах рябит.

– А как тут не метаться, скажите на милость? Это же никаких нервов не хватит, чтоб спокойно пережить такое.

– Ой, блин, нервов у него, понимаете ли, не хватит! Вон Долгоруков сидит себе спокойно и в ус не дует. А ты чего такой нервный?

– Да лысый, он же меланхолик, чё ему дёргаться, а я человек впечатлительный, и мне такие измены как кость в горле.

– Я не лысый!

– Всё, хватит. Заткнитесь оба, я сказала. И не злите меня.

Бурча себе под нос матерные выражения, Александр бухнулся на скамью рядом с мрачным Всеволодом, который вопреки заявлению лейтенанта всё же не был спокоен, а заметно нервничал, постукивая пальцами по прикладу карабина.

Вся компания находилась в том же зале, где Мария принимала членов городского Совета. Сейчас старцы отсутствовали, отданные на попечительство Пенелопуса, а хозяйка дома и гости из мира богов вершили справедливый товарищеский суд.

Судили эмиссара из тёмного мира. Сидя на маленьком стуле посредине комнаты, без брони и оружия, Ашас всем своим видом олицетворял печаль и непереносимые страдания.

Мария и Варвара расположились напротив него на скамье у стены, причём лейтенант держала пленника на мушке «рэпа». Всеволод и примкнувший к нему Тимохин занимали скамью у входа, сбоку от остальных. Карабин на коленях блондина также был направлен стволом на подсудимого, то есть все меры безопасности были приведены в повышенную готовность.

– Так, давайте ещё раз! – потирая виски, усталым голосом проговорила Мария. – Значит, Янас, если мы тебя правильно поняли, сегодня у тебя в голове появился приказ, которого ты до этого не знал и даже не помнил. И ты не можешь сказать, в какой момент и каким образом этот приказ у тебя появился. Так?

Не отрывая взгляда от пола, хлюпая носом, двойник, не отвечая, утвердительно затряс головой.

– И согласно этому приказу ты должен был убить меня? – продолжила воспитанница стратега, скосив глаза на лежащий у неё на коленях кинжал, отданный ей самим эмиссаром.

Закрыв лицо ладонями и сотрясаясь всем телом, Ашас опять закивал, по-прежнему не произнося ни слова.

– Да что ты башкой трясёшь, как неврастеник?! – вскочил со своего места Тимохин. – Словами давай отвечай!

– Тимохин, сядь! – прикрикнула на него Варвара. – Помолчи немного, дай разобраться.

– Да чего тут разбираться? – не унимался разгорячённый Александр. – В который раз уже он свою предательскую натуру проявляет. Вы, товарищ лейтенант, ему уже давно должны были взрывчатку в ошейнике активировать, а вместо этого разбирательства тут какие-то устраиваете.

– Ох, маньяк, – досадливо скривилась начальница. – Жаль на тебе такого ошейника нет. Уж я бы не колебалась ни минуты, поверь!

Задохнувшийся от возмущения, Александр даже не нашёл что возразить. Он сцепился с Варварой взглядами и опять проиграл. Отведя глаза, резко сел обратно на скамью, словно подкошенный. Пока происходила схватка авторитетов между начальницей и подчинённым, Мария поднялась со скамьи и сделала несколько шагов в сторону Ашаса. Встревоженная Варя резко вскочила за ней следом и, догнав, удержала за руку.

– Не стоит подходить слишком близко, – предупредила она гречанку.

– Хорошо, не буду, – не стала спорить та и, посмотрев какое-то время на своего не состоявшегося убийцу, спросила: – Почему же ты не убил меня, Ашас? Почему признался и отдал себя в наши руки?

Медленно, словно с трудом подняв распухшее от слёз лицо, тёмный эмиссар, смотря в карие глаза девушки, через силу выдавил из себя всего три слова:

– Я не знаю.

Тимохин напрягся, собираясь вскочить со скамьи с очередным гневным высказыванием, но застыл, когда Варя не задумываясь направила РПР ему прямо в лоб.

– Я сказала, сядь! – чуть не срывающимся от злости голосом потребовала лейтенант.

Не успевший встать Александр медленно приподнял руки, показывая, что уже сидит и никаких резких движений делать не собирается.

Мария, не обращая внимания на препирательства гостей, снова направилась к Ашасу. Отстранив руку постаравшейся опять её задержать Варвары, гречанка приблизилась к эмиссару вплотную. Взяв его голову в ладони, она долго-долго смотрела ему в глаза.

Вдруг мягкая тёплая улыбка озарила её лицо. Отпустив пленника, воспитанница Костаса возвратилась на свою скамью, развернув по дороге Варю. Когда девушки уселись на прежние места, допрос продолжился.

– Что же, причина, по которой ты не выполнил этот приказ, мне понятна, – проговорила Мария мягким голосом. – Теперь хотелось бы узнать следующее. Моё умерщвление – это единственное, что ты должен был сделать?

Воронюк и внештатники напряжённо уставились на бывшего коллегу, ожидая от него новых откровений. Целую минуту длилось молчание. Наконец осипшим голосом, не сводя с Марии взгляда, Ашас исповедался:

– Убийство было важным действием, но не главным. Главное, что мне надлежало исполнить, это всевозможными доступными способами оказать помощь во взятии городских ворот на южной стене.

– Оказать помощь? – переспросила гречанка, подозрительно сощурившись. – Во взятии ворот? Кому?

– Точно не знаю, – без промедления ответил пленник. – Тому, кто постарается на них напасть. Возможно, что как раз тому самому войску, просящему у вас разрешение о проходе через город.

Протяжный тихий свист Долгорукова разбавил немую сцену, пока остальные обменивались понимающими тревожными взглядами.

– Чёрт бы их побрал! – в сердцах воскликнула Варя. – Опять эта человеческая глупость и алчность. Нападать на оставшийся без защиты город, когда всему миру угрожает уничтожение. Вместо того чтобы объединить силы, они, наоборот, разобщаются и вредят самим себе. А ещё греки! Изобретатели философии и демократии…

– Что поделать, милочка, – сочувственно поддержала её Мария. – Это заложено в человеческой природе – саморазрушение в угоду собственным амбициям и тщеславию. Искоренить это невозможно.

– Ну почему же невозможно? – попробовал было опровергнуть Всеволод, собираясь заняться любимым делом – подискутировать на социальные темы. – В мировой истории нередки случаи, когда…

– Да завянь ты со своей историей и её случаями! – грубо прервал его напарник. – Нет времени демагогией заниматься. Перед нами предстала во всей красе большая и вонючая задн…

– Тимохин! – оборвала его, в свою очередь, Варвара. – Давай-ка без твоих красочных и вульгарных описаний. Мы и так оценили размеры представшей перед нами проблемы.

– В самом деле? И каковы же, по-вашему, эти самые размеры?

– Ну… – Девушка на пару мгновений задумалась. – На данный момент мы наверняка уверены в наличии двухсот человек возле южной стены, которые, по признанию нашего подсудимого, могут оказаться диверсантами. Этих сил вполне хватит, чтобы захватить и удерживать ворота открытыми достаточно долго до подхода подкреплений. Сколько их, этих