100 великих загадок Африки - Николай Непомнящий

К утру на плоту оставалось в живых только 28 человек. «Морская вода разъедала кожу у нас на ногах; все мы были в ушибах и ранах, они горели от соленой воды, заставляя нас ежеминутно вскрикивать, – рассказывают в своей книге Корреар и Савиньи. – Вина оставалось только на четыре дня. Мы подсчитали, что в случае, если лодки не выбросило на берег, им потребуется по меньшей мере трое или четверо суток, чтобы достичь Сен-Луи, потом еще нужно время, чтобы снарядить суда, которые отправятся нас искать». Однако их никто и не искал.

Израненные, обессиленные, мучимые жаждой и голодом люди впали в состояние апатии и полной безнадежности. Многие сходили с ума. Некоторые уже пришли в такое исступление от голода, что накинулись на останки одного из своих товарищей по несчастью… «В первый момент многие из нас не притронулись к этой пище. Но через некоторое время к этой мере вынуждены были прибегнуть и все остальные».

Утром 17 июля на горизонте показался корабль, но вскоре исчез из виду. В поддень он появился снова и на это раз взял курс прямо на плот. Это был бриг «Аргус». Взорам его экипажа предстало страшное зрелище: полузатонувший плот и на нем пятнадцать истощенных до последней крайности, полумертвых людей (пять из них впоследствии скончались). А спустя пятьдесят два дня после катастрофы был найден и фрегат «Медуза» – он, ко всеобщему удивлению, не затонул, и на его борту еще были три живых человека из числа тех семнадцати, что остались на корабле.

В числе спасенных на плоту были офицеры Корреар и Савиньи. В 1817 г. они опубликовали записки об этих трагических событиях. Книга начиналась словами: «История морских путешествий не знает другого примера, столь же ужасного, как гибель «Медузы»».

Публикация эта имели самый широкий резонанс. Франция была поражена, что ее просвещенные граждане могли опуститься до каннибализма, поедания трупов и прочих мерзостей (хотя удивляться тут, пожалуй, особо нечему – ведь пассажиры «Медузы» росли и формировались в кровавую эпоху революции и непрерывных войн). Разразился и немалый политический скандал: в трагедии «Медузы» либералы поспешили обвинить королевское правительство, которое плохо подготовило экспедицию.

Страшная катастрофа оставила заметный след во французской культуре. Были созданы трагедия «Плот «Медузы»» и одноименная опера; этот сюжет волновал и до сих пор продолжает волновать многих французских писателей и художников.

Не мог, разумеется, оставаться в стороне и Теодор Жерико – сама злободневность подсказала ему необыкновенно яркий сюжет!

Гибель Саморы Машела: небрежность или убийство?

Вопрос о том, кто же все-таки виновен в таинственной гибели президента Мозамбика Саморы Машела, был снова поставлен в повестку дня во время торжественной церемонии открытия мемориала, посвященного памяти первого президента республики. Выступая тогда в южноафриканском селении Мбузини, находящемся всего в нескольких километрах от мозамбикской границы, бывший президент ЮАР Нельсон Мандела обещал вновь начать расследование обстоятельств авиакатастрофы, происшедшей 19 октября 1986 г.

Трагедия случилась, когда Машел возвращался из Замбии. На подлете к столице страны, Мапуту, лайнер ТУ-134, предоставленный мозамбикскому президенту советским правительством, неожиданно сбился с курса, залетел в воздушное пространство ЮАР и там врезался в гору. Вместе с Машелом погибли 34 человека из его окружения и 5 членов советского экипажа. Тогдашние власти ЮАР не допустили на место катастрофы не только международных экспертов, но даже своих журналистов. Созданная Преторией комиссия заявила, что авария произошла в результате «небрежностей, допущенных советскими летчиками». Однако никто в мире этих выводов не принял. В тот момент ЮАР тайно участвовала в гражданской войне в Мозамбике, поддерживая группировку Ренамо, которая противостояла правительству Машела. Ясно, что юаровская верхушка могла быть заинтересована в физическом устранении Машела и захвате секретных документов.

Самора Машел

Вот почему сразу после трагедии появилась версия, утверждавшая, что катастрофа была спланирована и осуществлена военной разведкой режима апартеида. По словам южноафриканского журналиста Жака Дю-При, пытавшегося самостоятельно расследовать обстоятельства аварии, вполне возможно, что где-то в районе Мбузини был установлен радиомаяк, который посылал в эфир ложные сигналы. Эти сигналы и сбили с толку опытных советских пилотов. Дю-При разговаривал с местными крестьянами, первыми оказавшимися на месте катастрофы. В своих рассказах они упоминали о военной палатке, разбитой на горе, в которую врезался самолет.

В речи на открытии мемориала Мандела возложил вину за гибель Машела на расистский режим Претории. Он также выразил соболезнование послу Е. Гусарову в связи с гибелью членов советского экипажа. Министерство транспорта ЮАР приступило к изучению материалов о катастрофе.

Самора Машел стал в 1975 г. первым президентом Народной Республики Мозамбик. 14 миллионов мозамбикцев видели в Саморе живое воплощение единства нации, отождествляли себя с ним. Для него мир всегда представлял главную цель деятельности как на национальном, так и на международном уровне.

В роковой воскресный вечер 19 октября 1986 г. самолет Ту-134А, на борту которого были возвращавшиеся из Замбии, с совещания глав «прифронтовых» государств, президент Машел и его советники, приближался к Мапуту. Советскому экипажу, работавшему в Мозамбике уже три года, предстояло совершить 66-ю посадку в местном аэропорту. Из предыдущих посадок по крайней мере две трети приходилось на ночное время.

Экипаж строго следовал заданным курсом, бортовые системы работали нормально, погода была благоприятная. Внезапно за 96 км до посадки самолет отвернул на 37 градусов вправо и 10 минут спустя столкнулся с горой в провинции Наталь Южно-Африканской Республики.

Самора Машел был ярым противником апартеида и расизма, насаждаемого ЮАР. Разумеется, отношения между соседними странами сложились весьма напряженные. По сообщению агентства ЮПИ, когда уцелевший после катастрофы офицер личной охраны президента Фернанду Мануэл Жуан добрался до ближайшей деревни и позвонил в полицию с просьбой оказать помощь пострадавшим, та приехала не сразу. Об авиакатастрофе в Мозамбике узнали только через шесть часов. Более того, по координатам, сообщенным юаровцами, следовало, что самолет разбился на территории государства Свазиленд.

Оператор телекомпании «Телесине» сказал, что уцелевшие пассажиры были очень удивлены поведением прибывших к месту аварии полицейских. Вместо того чтобы оказать стонущим, истекающим кровью раненым первую медицинскую помощь, они спросили: «Это обломки президентского самолета?» «Да, – ответили немногие из тех, кому посчастливилось выжить. – Вот здесь – тело президента».