Ангелы по совместительству - Ирина Владимировна Сыромятникова

фыркнул провидец. — А он привык сливаться в экстазе с чем-то абстрактным, любить существующий только в его уме идеал.

Саиль огляделась в поисках подвоха. Разве не чудесно это утро? Разве не прекрасна жизнь?

На заднем дворе раздался грохот, сонный голос дяди Тимара помянул еретиков и тех, кто оставляет шкафы на проходе.

Фу, как это грубо!

Выражение ее лица развеселило провидца.

— Люди всегда неправильны, непредсказуемы, непослушны, — констатировал он. — Они эгоистичны, не ценят доброго отношения к себе и не прислушиваются к разумным доводам. Но главное — этот мир принадлежит не только им.

И Саиль вдруг увидела — мальчик, ПАДАЮЩИЙ со старого дерева на щербатые камни двора. Может ли она, зная это, позволить ореху прорасти? Лучиано печально улыбнулся:

— Когда-то жрецы И’Са-Ори’Та решили срубить все деревья. Дети перестали падать, а потом — перестали жить, потому что дышать им стало нечем. Если в будущем нет возможности упасть, то не будет и возможности подняться. И отличить дурную неизбежность от свободного выбора провидцу практически невозможно, поэтому действовать, ориентируясь на видения, нельзя. Нерожденное будущее нужно нести в сердце и питать своей волей, только тогда путь к нему, не откроется, нет — будет создан.

Саиль покивала:

— Но брусчатку под деревом лучше разобрать. Насыпать песочек…

— … посадить травку, — поддержал ее Лчиано. — Такую, кучерявую, специально для дорожек. Это, конечно, немного другой стиль жизни, однако, ничего невозможного в нем нет.

Саиль улыбнулась. Ох, и всыпят же родители мальчишке, едва не сломавшему себе шею из-за пары зеленых орехов!

Глава 50

День отъезда был назначен, но мы, естественно, никуда не уехали (а что, в этом кто-то сомневался?). По перевалу шли овцы: потерявшие пастбища в Тималао скотоводы волей-неволей возвращались в Ожерелье. Изголодавшаяся скотина с такой силой рвалась к зеленой траве, что грузовики вполне могли скинуть в пропасть.

Я высказал все, что думаю по этому поводу, гордо отказался от виры в виде тощего барана (в нем же мяса нет, одна шерсть!) и улетел рыбачить, закинув на второе сидение мотозмея принадлежности для пикника. Из чувства противоречия выбрал северное направления — в ту сторону протянуть узкоколейку не сподобились. Желаю тишины и одиночества! За считанные минуты Кунг-Харн с его непрекращающимся бардаком остался далеко позади.

Что б они еще раз меня на что-нибудь уговорили без взятки… Поймите правильно, я умею справляться с трудностями, но нельзя же каждое событие превращать в аврал! Все согласовали, обо всем договорились и — опять за рыбу деньги. Раз за разом в тщательно вычерченной пентаграмме кунг-харнской жизни не хватало какой-то критически важной линии и проклятье не ложилось. Такое впечатление, что са-ориотцы — принципиально необучаемы, а все алхимические диковинки они у соседей сперли!

Но долго злиться в полете нельзя — обстановка не располагает. Уютное тарахтение мотора, непередаваемое ощущение власти над пространством и никаких следов человеческой деятельности внизу. Хорошо! Слева неприступной стеной тянулся Хребет Мира, по центру серебристой лентой — водная гладь (не то — длинное озеро, не то — очень спокойная река). Справа топорщились какие-то заросшие камни и холмики, но меня они особо не интересовали.

Целью полета была гряда красноватых скал, отделяющая Хребет Мира от нежной зелени Ожерелья. Я зорко высматривал в ней узкие щели — долины горных рек. Именно в них, при известной ловкости, ловились такие серебристые рыбки с темной полосой, отлично подходящие к рису безо всяких подлив и специй. Нет, заядлым рыбаком я никогда не был, но экзотическая кухня приелась, душа требовала чего-то натурального, причем, без привкуса городской канализации.

Пока все встреченные ручьи казались слишком узкими. Я лениво оглядывал местные красоты… и чуть было не стал первой за века жертвой мотозмеекрушения. Только титаническое усилие духа позволило мне совершить необходимые для посадки действия, выбрать место (разнеся в пыль все замеченные булыжники) и приземлиться. Теперь мою находку можно было спокойно рассмотреть.

Грохотал срывающийся со склона Хребта Мира водопад. Возможно, когда-то это место было скрыто за его струями, но потом вода проточила камень, и поток раздался надвое. Посередине, в обрамлении брильянтовых искр и робких радуг, стояла ОНА, Самая Правильная Башня Для Черного Мага. Разум лихорадочно искал в ней какой-нибудь изъян и не находил. Одинокая (да тут в принципе больше ничего не построишь!), неприступная (для любого соединения меньше дивизии), выстроенная из того материала, который делал любое вторжение физически невозможным — из псевдоплоти големов (я отчетливо помню свои попытки ее распилить). Заготовка, готовая принять любой вид, необходимый хозяину, и простоять так века.

В И’Са-Орио-Те.

Меня пронзило простое и чистое чувство обиды на этот глупый мир, в котором моя сокровенная мечта, моя Башня находилась не на том континенте, где я собирался жить. В ответ на охватившую меня бурю эмоций в мыслях возник Шорох и заметался, не понимая, что произошло. Что, что! Мое сердце разбито, надежды растоптаны. Жить незачем…

Я смахнул с глаз суровую мужскую слезу.

Что же делать? Как быть? Отказаться от такой штуки — немыслимо, ножниц подходящего размера мне не найти, а выносить са-ориотский маразм больше месяца кряду я не смогу. И превратится Ожерелье в Долину сумасшедшего некроманта…

Нет, ну устраивал же здесь император геноцид! Что мешает ингернийским властям поступить так же? А на шахты можно суэссонских старателей приглашать, вахтовым методом.

Куда-то не туда меня заносит.

Я постарался собрать мысли в кучку и вытрясти из них паралогические порывы, которые в И’Са-Орио-Те возникали сами собой. Во-первых, нужно осмотреть объект, может, он только снизу такой красивый (заодно уточнить, не разбирается ли). А потом готовиться морально: Кунг-Харном мне придется заняться всерьез. Потому что, если нельзя перенести мою башню в Ингернику, придется перетащить Ингернику сюда, со всеми ее сенатами, эмпатами и НЗАМИПС, раз уж без любимой конторы телега не едет. Империя пиши — пропало. Если начать немедленно, то удастся уложиться лет в тридцать — ерунда по меркам некромантов.

Но сначала — все осмотреть.

Я шел к цели напрямик, презрев препятствия, через камни и пропасти — на месте обнаружилось, что с противоположной стороны к башне ведет удобная лестница. А где лестница, там и дверь, верно? Да забери меня Король, если она не здесь! Я потел, злился и скрипел мозгами, пытаясь вспомнить, какой именно сигнал посылал оставленный в Ингернике пропуск, но если черный чего-то ХОЧЕТ, остановить его может только смерть. Всего через два часа дверь была найдена! И открыта, естественно. Внутри башня была приятно пустой и просторной, без дверей. Ее помещения