ВЕРНИТЕ МОЕГО ЛЮБИМОГО! - Александр Абердин

Гном, пребывавший в расцвете сил, а в последнее время основательно помолодевший, отчего его соломенная борода даже потемнела и сделалась красивого, орехово-медового цвета, почти как волосы у Марины, только светлее, а голова стала покрываться таким же пушком, не разделял её увлечения мертвецами, но сам вызвался отвезти на кладбище. Никого другого просто не нашлось, поскольку Рания, услышав вечером, что её старшая сестра хочет понаблюдать за мертвецами, только молча покрутила пальцем у виска и тут же принялась гадать вместе с Гектором, какую тему её магическая книга откроет им завтра. Ну, как раз на неё Марина совершенно не рассчитывала и её вполне удовлетворило, если бы дядюшка Тобби просто послал с ней кого-либо из своих сотрудников, чтобы тот доехал с ней до кладбища и потом отогнал коляску назад, на постоялый двор, но тот вместо этого ухмыльнулся и тоном сурового наставника сказал:

- Завтра, как только загорится санос, выезжаем, душа моя. Я намерен убраться с кладбища ещё до полудня. У лошадей, между прочим, тоже есть нервы и они у них не железные. В такие деньки их только силком можно заставить ехать к кладбищу.

Утром Марина оделась в нарядный костюм для охоты, состоящий из бирюзовой блузки с тёмно-зелёным бантом, светлого, желтовато-зелёного жакета, широкой юбки-миди, под которую она надела замшевые лосины, и ботинки с высокой шнуровкой, на каблучке. Довершался этот наряд широким ремнём, фетровой шляпой с широкими полями, рюкзачком и большим планшетом некрашеной кожи через плечо, в котором лежала Афина. Из оружия она сначала хотела взять с собой бейсбольную биту, но передумала и решила обойтись одной только волшебной палочкой Ариэль, которую обернула цветастым платком. Взяв с собой большую ивовую корзинку с продуктами и свёртком, при одном только виде которой гном скривился, пикник на кладбище, это было уже выше его сил, Марина села в двухместную, лёгкую коляску, запряженную парой рысаков. Выехав с постоялого двора, дядюшка Тобби сразу же стал нахлёстывать жеребцов и вскоре они неслись по шоссе, проложенному на высоком берегу реки, вверх и вниз по которой величаво плыли парусники. На каждом из них в обязательном порядке имелся, как минимум, колдун если и вовсе не маг, а потому их паруса надувал персональный свежий ветер, благо на реке Ванте речникам было где развернуться, хоть регату устраивай и потому никто никому не мешал и суда никогда не сталкивались друг с другом.

Последние два с лишним месяца как на реке, так и в городе, только и было разговоров, что о сожженном каким-то могущественным магом барке "Дракон", принадлежавшем капитану Зерту Малгорану, вместе со всей его командой на Дикой Пристани. По этому делу было проведено расследование городским магом, но он так ничего и не смог выяснить. Прибывшая из столицы группа магов-следователей, также ничего не нашла, но всех магов поразило то обстоятельство, что они так и не смогли вызвать призрачное видение и заглянуть в прошлое. Так это преступление и осталось нераскрытым. Зато на реке перестали пропадать молодые женщины и девушки, а потому поток самых разных слухов и домыслов, особенно в последние дни, увеличился, но теперь имя капитана Зерта стали связывать с именем Делара Гамба, местного травника и колдуна, бесследно исчезнувшего из города. Гном Тобериал Брогар был единственным жителем Вантара, кто знал об этом все, но он никому и ничего не рассказывал и вообще никак не реагировал на все домыслы, считая, между прочим, что Марина обошлась слишком мягко с этими мерзавцами. Все дела по управлению постоялым двором он перепоручил старшему сыну от первой жены, превратил одноэтажный домик, стоящий по соседству с домом своих новых друзей, в учебный класс и занимался в нем изучением магии чуть ли не сутками напролет.

Дядюшка Тобби, однажды сказав Марине, что отправится в столицу вместе с ней, спешно наверстывал упущенное время, как он сам говорил об этом. Его целеустремленности мог позавидовать даже Гектор. Гном начинал занятия в пять часов утра и после короткой беседы со своими друзьями во время совместного ужина, занимался ещё до часу ночи, приговаривая: - "Я уже столько времени провёл в кровати, что могу какое-то время и ограничить себя во сне." Если судить по толщине его магической книги, то он уже наступал на пятки Рании-Са и даже его магический молоток малость подрос. С ними дядюшка Тобби не расставался никогда, его магические книга и молоток лежали в чёрной сумке воловьей кожи, которая висела у него через плечо даже во время ужина. С сумкой же на боку он и влез в коляску, сначала посадив туда свою учительницу, сотворив магическое заклинание подъёма живого существа. Марина для приличия взвизгнула и рассмеялась, хотя в её силах было не только мгновенно отменить это, довольно сложное, заклинание, но и обратить его на самого мага. Дядюшка Тобби расплылся в широчайшей улыбке и, легонько хлестнув рыжих жеребцов вожжами, шепотом сказал:

- Вчера научился, душа моя. До чего же полезное заклинание, особенно для погрузки животных на корабли.

- Магия вообще очень полезная вещь, дядюшка Тобби, и я в упор не понимаю, почему в Империи готовят так мало магов. - С улыбкой отозвалась Марина.

Всю дорогу до кладбища они говорили о магии. Гном, изучивший азы колдовства, волшебства и начал магии, так называемую формальную магию, и уже погрузившийся в куда более серьёзные их области, рассуждал об этом предмете со страстью настоящего учёного-естествоиспытателя, стремившегося познать все тайны мироздания. Для Марины магия была всего лишь оружием, которое должно было ей рано или поздно пригодиться, для Гектора, по большому счёту, тоже. Для Рании-Са, мечтавшей только о небе и счастливом замужестве - она была инструментом, с помощью которого она хотела достичь счастья. И только гном Тобериал Брогар изучал магию ради самой магии и был намерен всю свою последующую жизнь заниматься только ею одной, но после того, как принц Зарион и его зловредный дядя поменяются местами. Ну, а Марина была счастлива от того, что она ввела в храм магии будущего великого мага. Уже сейчас она понимала, насколько дядюшка Тобби выше неё, как маг, но не завидовала, а была счастлива и потому, когда впереди показалась высокая арка, к которой жеребцы не хотели приближаться ни в какую, решительно остановила их и сказала вполголоса:

- Дядюшка Тобби, мне очень жаль, что ты не стал магом в юности. Ты сделал бы множество великих открытий и с тобой Империя непременно процветала бы. Увы, прошлого не вернуть, так что тебе только предстоит их сделать. Всё, нечего мучить коней, они, бедные, и так уже дрожат от страха. Дальше я пойду одна, а ты возвращайся в город. Приедешь за мной завтра в это же время. Извини, что я оторвала тебя от Зариона.