Массовое процветание. Как низовые инновации стали источником рабочих мест, новых возможностей и изменений - Эдмунд Фелпс

10

Этот тезис был выдвинут в 1969 году важным в прошлом теоретиком эко

номики Джоном Хиксом в одной из его менее значительных работ — «Теории экономической истории». Теоретические исследования того, как интегрированные рынки осуществляют эту экономию на масштабе производства, были инициированы Полом Кругманом в его работе 1992 года «География и торговля».

11

Эта школа приобрела известность и влияние в Америке и Европе благодаря своей главной теме — центральному значению институтов для экономической эффективности, хотя изучать ее начинали еще Вильгельм Рошер и даже Маркс. В начале 1900-х годов лидера школы немца Артура Шпитгофа и его шведского последователя Густава Касселя затмил младший представитель школы — немец Йозеф Шумпетер. (Другими выдающимися представителями школы были Вернер Зомбарт, Макс Вебер и Карл Поланьи.) Однако значение Шпитгофа сохранялось. Великий британский экономист Джон Мейнард Кейнс отправился в 1932 году в Мюнхен для юбилейного чествования, которым ознаменовался выход Шпитгофа на пенсию, а устроителем этого мероприятия был Шумпетер.

12

Эти тезисы отражают основные темы работы Шумпетера 1934 года «Теория экономического развития», как и немецкого издания 1912 года, из которого они извлечены, «Theorie der wirtschaftlichen Entwicklung». Они позволяют создать общее представление о теоретических позициях Шумпетера в 1900-е годы, то есть за одно или два десятилетия до «современных» экономистов межвоенного периода, особенно Фридриха Хайека. Испытав на себе влияние со стороны работ Хайека, Шумпетер в 1942 году выпустил работу «Капитализм, социализм и демократия», в которой утверждалось, что компании из частного сектора, а не только придворные и университетские ученые, могут быть креативными и придумывать успешные инновации. Однако, с его точки зрения, для этого им нужны промышленные лаборатории, в которых работали бы ученые.

13

Johnson, The Birth of the Modern (p. 188). Немногие решились бы оспорить суждения этого ученого-энциклопедиста в любой из областей, которыми он занимался. Однако весьма странно полагать, что первая промышленная революция началась в 1780-х годах, а не в 1760-х, и столь же необычно считать, что она растянулась до 1820-х. (Некоторые из наиболее важных изобретений и последующих инноваций второй промышленной революции, начиная с бессемеровского процесса и мартеновской печи, в значительной степени опирались на науку. Но и в этом случае научный прогресс обычно не был двигателем изобретений, и уж точно он не объясняет большую часть агрегированного уровня инноваций.)

14

Он также добавляет:

Легко можно представить, что экономики Запада могли бы освоить техники [производства вязальных машин, кованого железа, коксовой плавки и стационарных паровых двигателей], которые возникли в 1750-1800-х годах, а потом застыть на этом достигнутом уровне. Такое развитие стало бы параллелью к волне изобретений XV века, когда появились печатный станок, трехмачтовые суда и чугунное литье, которые хотя и были включены в основные технические конструкции, не помешали тому, что процесс совершенствования впоследствии из потока превратился в маленький ручеек.

См. «Лекции имени Макса Вебера» Мокира 2007 года: Mokyr, «The Industrial Revolution and Modern Economic Growth», p. 3.

15

Собирательное обозначение американской музыкальной индустрии, концентрировавшейся первоначально между 28-й улицей и Пятой и Шестой авеню на Манхэттене. — Примеч. пер.

16

Такое словоупотребление не является универсальным, но получает все большее распространение. Примером может служить следующая работа: Denning and Dunham, The Innovator’s Way (2010). Для экономистов со времен «Теории экономического развития» Шумпетера, впервые опубликованной в 1912 году, инновация означала новую практику, а не просто новую разработку. (По его мнению, разработка и внедрение осуществляются совместно, являясь, по сути, одним и тем же.) Сциентисты обычно называют инновацией изобретение нового метода или товара, независимо от того, нашлись ли на него покупатели.

17

Австриец Фриц Махлуп провел некоторые из первых исследований по оценке значимости отраслей, нацеленных на производство новых экономических знаний. Вышеприведенные оценки не являются точными, но их нельзя считать и простой догадкой.

18

Верно ли, что предприниматели обычно получают значительные нефинансовые выгоды? Шумпетер занимал скептическую позицию. Он язвительно пишет об успешном предпринимателе, который выясняет, что все же не будет допущен в изысканное общество. Также он думал, что средний реализованный финансовый доход предпринимателя будет ниже нормы: предприниматели были слишком оптимистичными или же платили высокую цену за то, чтобы заниматься интересным делом. Сегодня же сложилось общепринятое мнение, что даже в неромантичном XX веке современные предприниматели как группа получали значительные нефинансовые выгоды — «время жизни», как некоторые говорят,— но за это приходится платить некоторым количеством наличности. Однако все эти моменты не связаны с тем, как именно работает современная экономика.

19

См. его работу 1942 года «Капитализм, социализм и демократия». В великолепной книге 1912 года, которая прославила Шумпетера, изображалась бесперебойная машина, не обладающая креативностью, но способная быстро и безошибочно использовать любую возможность прибыльного инвестирования, как только таковая представилась. В книге 1942 года, которой он завершил свою карьеру, были сделаны более смелые выводы относительно руководства корпораций, способного быстро и безошибочно использовать возможности технологического развития. Возник вопрос: если на это способно руководство корпораций, почему такой способности нет у государственных агентств и социалистических предприятий? Возможно, этот вопрос усилил возникшее у Шумпетера к концу жизни ощущение того, что западный мир неумолимо «марширует к социализму».

20

Главные темы Юма — необходимость воображения для открытия или изменения, значение и легитимность чувств или «страстей» в человеческих решениях, а также опасность зависимости от прошлых схем, сохраняющихся и в будущем. Все они рассматриваются в его шедевре 1748 года «Опыт о человеческом разумении», и их можно считать прообразом грядущей современности, в которой воображение получит полную свободу, знание начнет безудержно расти, а будущее само станет непредставимым.