Сovert Netherworld. Бесконечность II. Медальон погибшей принцессы - Андрей Волков

Рот неизвестного скривился в усмешке.

– Этот вирус уже свел планету с ума – сказал он – можете ли вы предположить, что будет через несколько месяцев? Если в каждом городе будет то, что показано на видео, а ведь это не Африка это в каких-то трехстах километрах отсюда. Если произойдет удвоение в три четыре раза планета исчезнет, если его не остановить. Ваш шанс спасти человечество – это сказать, что у вас есть лекарство. Если человек узнает, что у него есть способ выживания, он успокоится, будет более лояльным, он будет соблюдать необходимые правила и болезнь уйдет. И вот я встретился с вами, чтобы спросить почему ВОЗ отказывается взять то, что им предлагают совершенно безвозмездно, совершенно не думая о последствиях отказа.

– Ваш проект слишком революционен – пробормотал Бенаюн – хотя мне он по душе, но я не могу обязать правительства стран использовать его.

– Я этого и не прошу – ответил неизвестный – но вы можете стать пропагандистом проекта «Acquisition». Многие прислушались бы к вашему авторитету. А когда проект стал бы показывать реальные результаты, то каждая человеческая жизнь была бы на совести неприсоединившихся. В мире хаоса король тот, у кого есть ключ к порядку. Вы можете стать королем.

– Не думаю, что вы хотите помогать так уж безвозмездно – парировал Бенаюн – что взамен?

– Всего лишь скромное признание наших заслуг – улыбнулся неизвестный – я предлагаю сотрудничество. Не сомневаюсь, что вы хотите бороться за человечество, но какая может быть альтернатива? Устойчивое развитие? Доклады Римского клуба? Прожекты о контроле за рождаемостью? Эти глупые мечтатели не понимают о чём говорят.

– Римский клуб не подразумевает сокращение численности населения – возразил Бенаюн – к чему подобное мракобесие?

– Но вы не убедите других в этом – сказал неизвестный – наш же проект позволит человеку жить так, как он и жил. В этом вся прелесть. А иначе все эти безумные идеи о равенстве, экологизме и устойчивости уничтожат все жизненные блага цивилизации и отбросят нас в каменный век. Мы стоим на пороге большой битвы.

– Я врач, а не философ – покачал головой Бенаюн – мое дело спасти как можно больше жизней.

– Вот только для вас это становится всё большей проблемой. С каждой новой смертью, а вскоре они буду расти куда быстрее, чем сейчас. Я и показал вам это. Да вы не философ, так я и не прошу философских метаний. Я лишь хочу, чтобы вы рационально посмотрели на вещи, привычным взглядом и тогда вы увидите, что то, что я предлагаю вам, гораздо лучше вашей нынешней политики.

Кем бы он ни был, подумал Бенаюн, он отлично умеет играть с идеями и желаниями людей. Он ставит противника в цугцванг. То, что показано на видео было настолько ужасно, что Бенаюн просто не мог не согласиться на помощь или по крайней мере должен был её рассмотреть. Всё же наличие такого серьезного человека, как Трэверс, в этом проекте, обеспечивало ему привлекательность.

– Помните, я лишь предлагаю вам сделать свой выбор – мягко объявил человек, как будто адвокат перед присяжными – я не заставляю вас и не принуждаю. Я обрисовал вам перспективы грядущего страдания человечества, если и дальше оно будет под контролем сомнительных глобалистских структур. Естественно, крупные фармкомпании никогда не одобрят проект выскочки вроде меня, вот вам и приходится на вечные вопросы о бездействии перед вирусом отмахиваться рекомендациями вроде ношения масок и социальной дистанции. По-моему, настало время проявить независимость. Пришло время решительных мер.

Бенаюн посмотрел на собеседника с молчаливым недоверием.

– И вы сможете предложить альтернативное будущее? – спросил он.

– Конечно – флегматично отозвался собеседник, как будто речь шла о приготовлении шакшуки – мне нужно только ваше согласие.

– Оно у вас есть – выдохнул Бенаюн – но предварительное. Я обязан поставить в известность коллег.

– Естественно – улыбнулся неизвестный собеседник – я и не мог рассчитывать на большее, но уверяю вас, что вы получите настоящее эстетическое удовольствие, когда господин Трэверс с большим удовольствием разъяснит все детали проекта. Думаю, наше сотрудничество принесет большие результаты. На благо человечества! Вы не будете разочарованы, уверяю вас.

Пустые глаза неизвестного засветились огоньком, от которого Бенаюну стало не по себе, но он уже сказал первое слово. К тому же его собеседник был чертовски прав. По крайней мере это была действительно рациональная оценка ситуации.

* * *

Возле берега путников ожидал небольшой катер, возле которого стояли, сжимая ружья двое индейцев. Шедший впереди Лен крикнул пару команд на местном наречии, и индейцы запрыгнули внутрь судна. Заревел мотор.

Алин, Флориана и Наташу отвели на корму, оставив с ними одного человека. Катер отчалил, и Покровская вновь почувствовала пробирающий морской холод. Туман покрывал с головы до ног и катер практически не было видно. Ровное гудение мотора убаюкивало. Охранявший их индеец что-то на своем проговорил Алин и передал ей фляжку. Та сухо и кивнула и взяв предмет протянула его Наташе.

– Выпейте – бросила пилот – это согреет. На воде нельзя спать.

Наташа недоверчиво посмотрела на флягу и влила содержимое в рот. Горло обожгло словно из огнемета, но зато прошла ломота и судороги прошли. Ушла и сонливость.

Индеец засмеялся и что-то проговорил на своем языке. Алин впервые за путешествие улыбнулась.

– Адэхи говорит, что вы теперь не будете спать до следующего полнолуния – сообщила Авонамйелус – и говорить станете поменьше. Насчёт последнего, я сомневаюсь.

– Передайте ему мою несказанную благодарность – севшим голосом прошептала Наташа.

Когда они добрались, с берега посвятили маяком. Двое рослых парней подтянули катер к деревянному пирсу и привязали его веревкой.

От пирса шли песком по узкой земляной тропинке, которая метров через сто сменилась грунтовкой. Как только путники появились на дороге им встречу выбежало несколько собак с громким лаем, они принялись обнюхивать Наташу и Флориана, Лен резкими командами отогнал псов.

Почти сразу после выхода на дорогу, вокруг замелькали разноцветные деревянные лачуги, сначала обшарпанные, те, которые стояли на самом отшибе, но чем дальше путники шли, тем городок становился презентабельное и ухоженнее. Аккуратные фасады с названиями фирм или магазинов, банки, парикмахерские… это сразу напомнило Наташе уездный город N, из Ильфа и Петрова. Вот только похоронных контор не было, зато вдоволь имелось мелких баров и ресторанов, которые даже днем искрились, как рождественская елка. Этот городок Наташе понравился. За ним явно следили.

Мимо, по своим делам проходили жители, некоторые смотрели на чужаков, оглядывая их с