Институты и путь к современной экономике. Уроки средневековой торговли - Авнер Грейф

119

Как замечает Кальверт [Calvert, 1995, p. 59], если «базовая игра… не выделяет каких-либо отдельных игроков, обладающих особыми возможностями или полномочиями, тогда такая ролевая дифференциация может быть выполнена только в качестве части равновесия».

120

В социологии институционализацией считается процесс, в котором социальные практики становятся достаточно регулярными и продолжительными, чтобы их можно было описать в качестве институтов [Abercrombie et al., 1994, p. 216; Аберкромби и др., 2004, с. 166].

121

Общее значение и коллективные ответы, которые становятся возможными благодаря такому значению, также обеспечивают институциональные основы государства. Великая хартия вольностей служит примером того, как институционализированные правила обеспечивают институциональные основы государства, создавая общее значение, необходимое для убеждений, что политические агенты будут коллективно реагировать на нарушение их прав правителем. Исследования этого духа современных политических систем см., напр., в: [Hardin, 1989; Prezworski, 1991; Weingast, 1995, 1997].

122

Если формально, в игре с полной информацией в расширенной форме обозначим P траекторию игру и определим в качестве S(P) множество всех комбинаций стратегий, для которых траектория игры равна P. Обозначим убеждения игрока i Bi(S(P)), определяемые в качестве распределения вероятностей на S(P). Отметим, что возможные распределения вероятностей отличаются только весом, который приписывается ими различным вариантам поведения за пределами траектории игры. Следовательно, сосредоточение на таком распределении вероятностей передает представление о том, что игрок должен обладать убеждениями, которые порождаются наблюдением за тем, что соблюдается определенная траектория игры. Обозначим B (s*) общие убеждения относительно того, что будет разыграна комбинация стратегий s* ∈ S(P). То есть Bi(S(P)) = = {Probs*(P) = 1} ∀ i для s* ∈ S(P). Когда Ui(si, B(s*)) ≥ Ui(si, B(s*)) ∀ i и ∀ si ∈ Si (то есть, следование этой стратегии – наилучший ответ при наличии таких убеждений), тогда s* – это равновесие Нэша. Следовательно, s*(P) – это равновесие, а связанные с ним убеждения являются самоподдерживающимися.

123

В своем обзоре обширной литературы по когнитивным наукам Мантзавинос [Mantzavinos, 2001] утверждает, что вряд ли мы сможем разработать подобную теорию. Канеко и Мацуи [Kaneko, Matsui, 1999], как и Аоки [Aoki, 2001], разработали индуктивную теорию игр, которая исследует, может ли чисто индивидуалистское поведение порождать регулярности поведения, когда каждый из взаимодействующих индивидов индуктивно вырабатывает свое собственное субъективное понимание ситуации.

124

Известно, что индивиды склонны интерпретировать данные таким образом, чтобы те подтверждали уже имеющиеся у них убеждения. В третьей части рассматриваются следствия этой склонности для институциональных изменений.

125

Следствия этого различия еще недостаточно хорошо разработаны в теории игр.

126

Субъективная теория игр [Kalai, Lehrer, 1993b, 1995] и самоподтверждающихся равновесий [Fudenberg, Levine, 1993, 2003] дает нам аналитический аппарат, подходящий как раз для такого случая. В общих чертах, в равновесии индивид может придерживаться любых убеждений относительно поведения других, которые не опровергаются наблюдаемыми следствиями реального поведения, и при этом все равно порождать поведение равновесной траектории. Эмпирический анализ такой наполовину институционализированной ситуации см. в: [De Figueiredo, Rakove, Weingast, 2001].

127

Такие основания изучались социологами (обзор см. в: [Wrong, 1961, 1999; Scott, 1995]). Их значимость также подчеркивалась многими известными экономистами, включая: [Becker, 1974; Беккер, 2003, с. 229–270; Arrow, 1981; Hirshleifer, 1985; Akerlof, 1986; Lal, 1998; Лал, 2007; North, 1990; Норт, 1997; Platteau, 1994; Samuelson, 1993; Sen, 1995]. Эволюционные модели происхождения социальных и нормативных склонностей восходят к работам Уилсона [Wilson, 1975]. Более современные исследования в этом направлении см. в: [Güth, Yaari, 1992; Güth, 1992; Bowles, Gintis, 1998; Huck, Oechssler, 1999; Bester, Güth, 1998; Kockesen, Ok, Sethil, 2000a, 2000b; Ely, Yilankaya, 1997; Dekel, Fudenberge, Levine, 1999]. Обзоры и некоторые работы см. в: [Field, 2002; Gintis, 2000]. Некоторые эволюционные модели [Kandori, 2003] ставят под сомнение долгосрочную устойчивость нормативного поведения, указывая на то, что оно тяготеет к вырождению.

128

Психологи определяют внутренне мотивированный акт в качестве того, который выполняется, несмотря на отсутствие какого-либо вознаграждения, следующего за его совершением, помимо собственно самого действия (см. обзор в: [Frey, 1997, p. 13–14]).

129

О нормах и их передаче см.: [Davis K., 1949; Cavalli-Sforza, Feldman, 1981; Bandura, 1971; Witt, 1986; Shapiro, 1983; Elster, 1989a, 1989b; Эльстер, 1993].

130

Более тонкое различие можно провести между ценностями, определяющими предпочтительное или желаемое (например, выигрыш в игре), и нормами, определяющими легитимные средства достижения подобных целей (например, выиграть путем честной игры). Для простоты изложения я использую термин «норма» в обоих случаях.

131

Рассмотрим эксперимент с игрой «Диктатор» [Bohnet, Frey, 1999], в которой диктатор может произвольно поделить десять долларов между собой и другим игроком. Только 25 % диктаторов делили деньги поровну, когда игра разыгрывалась анонимно, но когда двух игроков знакомили друг с другом, количество справедливых диктаторов вырастало до 71 %. См. также: [Dawes, Thaler, 1988; Hoffman E. et al., 1994; Hoffman E., McCabe, Smith, 1996a, 1996b; Ostrom, 1998].

132

Обзор соответствующих экспериментов см. в: [Fehr, Schmidt, 1999]. См. также: [Loewsenstein, Bazerman, Thomson, 1989; Bolton, Ockenfels, 2000]. Некоторые индивиды готовы пойти на увеличивающие неравенство жертвы, если они эффективны и не слишком затратны.

133

Теоретическое обоснование см. в: [Andreoni, Miller, 2002]. Эти авторы указывают на невозможность найти общую модель социальных предпочтений и приходят к выводу, что «вполне вероятно, для субъектов значимы многие другие моменты, кроме конечного распределения денег. Возможно, теории должны включать некоторые переменные из игры и контекста, в котором проходит игра, если мы хотим понять тонкое влияние на нравственное поведение, оказываемое, например, альтруизмом» [Ibid., p. 20]. Аксиоматический подход к социальным предпочтениям приводит к похожим выводам [Segal, Sobel, 2000].

134

О влиянии на нормы факторов среды см.: [Platteau, Hayami, 1998; Platteau, 2000]. Различные нормы проявляются даже в существующих законах. Эмпирические подтверждения, касающиеся случая США, см. в: [Young, Burke, 2001]. Различные представления о том, кто должен действовать альтруистически и по отношению к кому, находят отражение в социальной политике. До недавнего времени в ст. 877 гражданского кодекса Японии указывалось, что члены семьи в пределах трех поколений должны платить по долгам члена семьи, потерявшего возможность выплатить их самостоятельно. В США члены семьи не имеют такого юридически оформленного обязательства.

135

Существует большое число связанных с этими вопросами экономических исследований (главным образом теоретических и фокусирующихся на контрактных или организационных проблемах); их обзор см. в: [Fehr, Schmidt, 1999]. Анализ того, как общества наделяют социальным статусом своих членов, см. в: [Cole, Mailath, Postlewaite, 1992]. См. также: [Fershtman, Weiss, 1993; Benabou, 1994]. Различие в нормативных установках индивидов (демонстрируемое экспериментальной теорией игр) может быть учтено в анализе благодаря использованию игр с неполной информацией [Kreps et al., 1982].

136

Эффект фрейминга [Tversky, Kahneman, 1981] – это изменение предпочтений между разными вариантами действий вследствие изменения формулировки проблемы или задачи.

137

В его анализе рассматривается значение связи определенной экономической транзакции с социальной транзакцией. Как отмечается ниже, институты также влияют на то, принесет уважение участие в создании определенного общественного блага или нет.

138

Психологическая теория игр (см.: [Geanakoplos, Pearce, Stacchetti, 1989]) изучает эндогенные психологические мотивации – например, гнев или гордость, предполагая, что функции полезности зависят от убеждений. «Выигрыши игроков зависят не только от того, что именно делает каждый из них, но и от того, что каждый из них думает» [Ibid., p. 61]. Равновесные убеждения соответствуют реальности, а отклонение от ожидаемого равновесного поведения может запустить эмоциональную реакцию. На поведение влияют самоподдерживающиеся убеждения, касающиеся эмоциональных реакций других людей, причем подобные убеждения воспроизводятся соответствующим поведением. Применимость ограничивается проблемой множественных равновесий (см.: [Rabin, 1993; Fehr, Schmidt, 1999; Charness, Rabin, 2002]); об эволюционном теоретико-игровом подходе к нормам см.: [Frank, 1987].