Кровь и железо - Джо Аберкромби
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Но не больше, чем перед дверью в кабинет архилектора».
Байяз повернулся к ним с улыбкой.
— Много лет прошло с тех пор, как я запечатал это место, и за все эти годы ни один человек не переступал его порог. Вам троим выпала великая честь!
Глокта не осознавал никакой чести. Он чувствовал себя больным.
— Там, внутри, немало опасностей. Ничего не трогайте и идите только по моим следам. Старайтесь держаться поближе ко мне, потому что дорога может меняться.
— Меняться? — переспросил Глокта. — Как это может быть?
Старик пожал плечами.
— Я привратник, а не творец, — ответил он и опустил ключ на цепочке обратно за воротник рубашки.
И шагнул в темный проем.
Джезаль чувствовал себя плохо, совсем плохо. И дело не в тошноте, которую почему-то вызвали у него буквы на двери. Это был шок и прилив неожиданного отвращения, словно он взял в руки чашку и отхлебнул из нее, а внутри оказалась не вода, а нечто совсем другое. Моча, например. Так произошло сейчас, такой же приступ отвращения и удивления, но растянувшийся на минуты и часы. Джезаль всегда отмахивался от подобных вещей, считая их чушью и старыми сказками, и вдруг они объявились перед ним в качестве непреложных фактов. Мир стал совсем иным, чем день назад, он оказался таинственным и тревожным, а Джезалю отчаянно хотелось видеть его таким, как раньше.
Зачем он здесь? Джезаль не мог этого понять. Он почти ничего не знал об истории. Канедиас, Иувин, Байяз — имена из пыльных книг, он что-то слышал о них в детстве, безо всякого интереса. Сейчас ему просто не повезло; не повезло, и все тут. Он победил на турнире, а теперь вынужден бродить по какой-то странной старой башне. Только и всего, ничего больше. Странная старая башня.
— Добро пожаловать в Дом Делателя, — проговорил Байяз.
Джезаль оторвал взгляд от пола, и его челюсть отвисла. Слово «дом» едва ли могло описать это огромное сумрачное пространство. Здесь мог бы с удобством разместиться Круг лордов — все здание целиком — и еще осталось бы место. Стены сделаны из шероховатых каменных глыб, неотесанных, не скрепленных раствором, наваленных друг на друга без всякого порядка, и, однако, вздымавшихся все выше и выше. В центре помещения, высоко над головами, что-то висело. Что-то огромное, зачаровывающее.
Оно напомнило Джезалю какой-то навигационный инструмент, выполненный в большом масштабе. Это была система поблескивавших в тусклом свете гигантских металлических колец, одно вокруг другого, с меньшими кольцами между ними, внутри них, вокруг них. В общей сложности их набралось бы не меньше сотни, и все покрыты какими-то метками — возможно, письменами или просто бессмысленными зарубками. В самом центре конструкции висел огромный черный шар.
Байяз уже ступил на гигантский круг пола, который покрывали замысловатые линии из светлого металла, вделанного в темный камень. Шаги мага эхом отдавались высоко вверху. Джезаль нехотя потащился следом. Передвижение в столь огромном пространстве пугало и вызывало головокружение.
— Это Срединные земли, — сказал ему Байяз.
— Что?
Старик показал вниз. Внезапно извилистые металлические линии приобрели смысл: это береговые линии, горы, реки, суша и море. Очертания Срединных земель, ясно запечатлевшиеся в мозгу Джезаля по сотням карт, лежали под его ногами.
— Здесь весь Земной круг. — Байяз повел рукой вдоль бесконечного пола. — Там лежит Инглия, а позади нее земли Севера. Гуркхул в той стороне. Вон Старикланд и Старая империя, а здесь города-государства Стирии, позади Сулджук и далекий Тхонд. Канедиас обнаружил, что земли известного нам мира образуют круг. Центр его находится здесь, в Доме, а внешний край проходит через остров Шабульян далеко на западе, за Старой империей.
— Край мира, — пробормотал северянин, тихо кивая.
— Какая самонадеянность, — фыркнул Глокта, — считать свой дом центром всего сущего!
— Ха! — Байяз огляделся, окидывая взором огромное пространство зала. — Самонадеянности у Делателя хватало. Как и у его братьев.
Джезаль тупо уставился вверх. В высоту зал оказался еще больше, чем в ширину: невидимый потолок терялся в сумраке. Грубую каменную стену на высоте двадцати шагов опоясывали железные перила — похоже, там была галерея. Выше располагалась еще одна, над ней другая, и еще, и еще, едва различимые в тусклом свете. А на самом верху висела эта странная конструкция.
Внезапно Джезаль вздрогнул. Она двигалась! Эта штука двигалась! Медленно, плавно, беззвучно кольца перемещались, поворачивались, вращались одно вокруг другого. Невозможно представить, что приводило их в движение. Может быть, ключ в двери запустил механизм… или… Возможно ли, чтобы оно вращалось всегда, все прошедшие годы?
У Джезаля закружилась голова. Теперь кольца поворачивались и вращались все быстрее, а галереи двигались в противоположных направлениях. Если стоишь с поднятой головой, трудно справиться с дезориентацией, и Джезаль устремил воспаленные глаза в пол, на карту Срединных земель. У него перехватило дыхание. Так еще хуже — теперь и пол тоже закачался! Зал вращался вокруг него! Проходы, ведущие наружу, не отличались друг от друга, их было не меньше дюжины, и Джезаль не мог угадать, куда идти. На него накатила волна паники. Лишь далекая черная сфера в центре кругов оставалась неподвижной. В отчаянии Джезаль зафиксировал на ней взгляд, заставляя себя дышать размеренно.
Постепенно стало легче. Огромный зал снова был неподвижен — почти. Кольца еще едва ощутимо шевелились в медленном бесконечном движении. Джезаль проглотил скопившуюся во рту слюну, ссутулился, опустил голову и поспешил за остальными.
— Не туда! — внезапно взревел Байяз.
Его голос взорвался в вязкой тишине, вырвался наружу и тысячекратно отозвался эхом в необъятном зале:
— Не туда! Не туда!
Джезаль отпрыгнул назад. Проем, за которым лежал сумрачный зал, выглядел точно так же, как тот, через который проходили спутники мага. Но теперь капитан понял, что взял правее. Его каким-то образом развернуло не в ту сторону.
— Идти по моим следам, я сказал! — прошипел старик.
— Не туда! Не туда! — не смолкало эхо.
— Простите… — лепетал Джезаль. Его голос в огромном пространстве звучал слабо и жалко. — Мне почудилось… они все одинаковые!
Байяз успокаивающе положил руку ему на плечо и без усилий повернул в нужном направлении.
— Я не хотел напугать вас, мой друг. Но было бы очень жаль, если бы такой одаренный молодой человек покинул нас в столь юном возрасте.
Джезаль нервно сглотнул и уставился в темный проход, гадая, что его там ожидало. Воображение предлагало бесконечное количество неприятных возможностей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});