Наследие Розы: Магия безмолвия (СИ) - Анна Кувайкова

От усталости я даже не сразу обратила на это внимание, а точнее - не обратила совсем, и только хмурясь, принялась стягивать с себя мокрые туфли, а когда эрхан вышел из комнаты, и одежду тоже.

Там, где воды и пены демону было по пояс, меня они скрывали практически по плечи. Решив не мыть голову, которая, в принципе, не особо сегодня пострадала, я подняла было руки, чтобы собрать относительно сухие пряди в пучок, но не смогла. Их мгновенно свело сильно, остро, и я прижала к груди не так давно сломанное запястье, пережидая сильно тянущую боль, закусывая нижнюю губу и слегка покачиваясь, словно пытаясь убаюкать неприятное до слез чувство. И не заметила, что в открытом дверном проеме, смотря на меня и хмурясь, стоял Ариатар.

Сил не хватило даже на то, чтобы положить лежащее неподалеку полотенце под шею и я, устало откинув голову на бортик, прикрыла глаза, чувствуя, как горячая вода потихоньку расслабляет тело и, хотя руки по-прежнему продолжало болезненно сводить, лавандовое масло, добавленное в ванну, сделало свое дело. Я начала засыпать.

И я даже не смогла до конца открыть глаза, когда мою голову приподняли чьи-то руки, и под шею легла мягкая ткань. Только как-то смутно различила крылатый силуэт рядом, услышала тяжелый вздох и, кажется, тихо застонала от боли, когда кто-то начал осторожно, но сильно массировать мою руку, держа ее прямо в воде, не позволяя вырваться.

Постепенно, подчиняясь умелым прикосновением, плавно переходящим с пальца на палец, между костяшками, к запястью, потом к локтю и выше, к плечам, боль и напряжение уходили, растворяясь в горячей, ароматной воде, которая и не думала остывать. Такая же участь постигла и шею, а затем и плечи. И я едва не замурлыкала от удовольствия, хотя в какой-то момент хотелось едва ли не плакать от облегчения. И все это время я так и не смогла заставить себя выйти из состояния сонной полудремы.

Даже когда почувствовала, как волосы внезапно намокли и потяжелели. И только в тот момент, как вода как-то незаметно исчезла, я оказалась закутана в мягкую, пушистую ткань, я чуть было не проснулась, но вновь расслабилась и погрузилась в полузабытье, когда почувствовала, что кто-то удерживает меня на руках, бережно прижимая к сильной, теплой и, кажется, обнаженной груди.

Но мне было как-то все равно.

Внезапно я почувствовала себя сильно уставшим, слабым и беззащитным ребенком, у которого даже не было сил на то, чтобы хотя бы просто самостоятельно, без поддержки, передвигаться в пространстве. В такие редкие моменты всегда хотелось, чтобы о тебе заботились, оберегали, ухаживали... И почему-то именно сегодня это желание сбылось.

Я вполне четко это поняла, когда демон меня все-таки разбудил, несильно тряхнув за плечи и насмешливо позвав по имени. С трудом разлепив глаза, смутно узнала комнату вокруг, как и кровать, на которой сидела, прижимаясь к Ариатару. Это была его спальня, но задуматься об этом не хотелось - глаза упорно закрывались, и я опять начинала проваливаться в полудрему. Но эрхан дал мне это сделать только после того, как заставил переодеться в уже знакомую рубашку и выпить какое-то зелье из темной склянки. Все это я проделала не отрывая глаз и, сползя на кровать, свернулась в клубок и мгновенно заснула.

И уже не чувствовала, как меня накрыло теплое одеяло, как виска коснулись прохладные губы демона, а его руки начали аккуратно распутывать, расчесывать и просушивать мои собственные волосы...

Мне снилось что-то странное.

Я шла по ночному лесу, чувствуя, как босые ноги утопают в темной, мягкой и прохладной траве, шелковистой на ощупь. Вокруг меня возвышались многовековые деревья, могучими стволами устремляясь в небо, извилистыми, сучковатыми ветками переплетаясь между собой, высоко в небе, создавая густой листвой пушистый купол над моей головой. Частые кусты, вопреки всему, мягко шуршали ветками, не создавая привычно-пугающие тени, слышался спокойный, умиротворенный стрекот сверчков, да легкий, ненавязчивый треск цикад, прятавшихся в частых цветах, распускающихся только ночью. Их приятный аромат распространялся вокруг, смешиваясь с незабываемым, ни с чем не сравнимым запахом ночного леса.

Не смотря на то, что небо не было видно, а сквозь листву не пробивалось ни единого серебристого лучика лунного света, тьма вокруг не казалась мне жутковатой, а за ближайшими деревьями не чудилось притаившееся там зло.

Здесь было тихо, спокойно... умиротворенно. И я шла, с любопытством осматриваясь вокруг, не чувствуя ни усталости, не слабости, ни волнения. Я чувствовала покой на душе.

Неожиданно тропинка, которая была еле различима под ногами, привела меня к странному зданию, сооружению... чему?

Нахмурившись, я шагнула вперед, выходя из-под защиты могучих деревьев и замерла, вскинув голову и невольно оглядывая представшую передо мной громаду, похожую на часть разрушенного когда-то замка. Два каменных лица, похожих до невозможности, но все же в чем-то разных, обрушившиеся каждое ровно на половину, они когда-то были невероятно огромными колоннами, от которых отходили толстые стены, сейчас потрепанными и обветшалыми, затянутыми мхом и вьющимися растениями. Между лицами не было прохода, лишь каменная пыль и крошка на полу, а где-то высоко вверху виднелась полуразвалившаяся арочная крыша, зияя огромными рваными дырами, сквозь которые было видно хмурое темное небо. Проход вел внутрь, в некогда несомненно красивое и величественное здание и там, где-то глубоко внутри, меж двух стен, в том месте, где арочный свод потолка был совсем целым, неярко светилось что-то, отдаленно похожее на высокое витражное окно.

Невольно нахмурившись, я смело шагнула вперед, чувствуя, как меня манит этот свет. Ни капли не сомневаясь, прошла вперед, мимо безмолвных стражей, имеющих лишь половины своих некогда прекрасных лиц, не смотря по сторонам, где в стенах виднелись множество глубоких ниш. По мере того, как разрушенный вход оставался позади, свет разноцветной мозаики большого окна становился все ярче, заставляя невольно ускорять шаг. Но я заставила себя не спешить, ступая на толстую, мягкую ковровую дорожку приятного алого цвета с зеленым витиеватым кантом по краям. И даже тогда, когда она привела меня к ступеням, коротким и небольшим, всего трем, я заставило сердце замедлить свой стук, и вовсе остановилась, не поднявшись на возвышение, на котором стоял квадратный каменный алтарь.

А на нем, распространяя жемчужно-белый, перламутровый свет, который отражался в окне за алтарем, заставляя цветную мозаику играть всеми красками, лежала большая книга в необычной светло-серой обложке с золотистыми прожилками. С тонкими, металлическими углами, странной печатью из незнакомого металла посередине и вязью старинных рун вокруг нее. Я с трудом, но узнала их.