Алла Пугачева: Рожденная в СССР - Федор Раззаков

Далее произошло неожиданное: Пугачева внезапно обратилась к Борзыкину с просьбой разрешить ей спеть какую-нибудь из песен «Телевизора». Борзыкин вроде бы согласился. Но тут из зала кто-то крикнул: «Миша, примите мой совет, не отдавайте ей своих песен! Она все испортит, она работает на эстраде!» После этих слов Пугачева чуть не выронила из рук микрофон. Но эта растерянность длилась всего лишь секунду. Затем звезда номер один улыбнулась и спросила у публики: «Ну так что, значит, у Миши эти песни получатся лучше, чем у меня или еще кого-то?» Зал буквально загудел: «Лучше! Лучше!» На что Пугачева сказала: «Вот видите, как я спровоцировала вас! Заставила признать, что он – индивидуальность. Значит, все-таки у него есть свое лицо! Это его лицо, Михаила Борзыкина, а не Гребенщикова. И не мое. Вот к тому я и хотела вас подвести!..»

Все зааплодировали словам Пугачевой, после чего «Телевизор» исполнил последнюю песню. Именно ей и суждено будет завершить телевизионную версию того «Музыкального ринга». И миллионы телезрителей так и не узнали, что на самом деле передача закончилась совсем не этим. А тем, что… Впрочем, приведу рассказ непосредственного свидетеля случившегося, одного из авторов «Ринга» Тамары Максимовой:

«Героем эпизода оказался один из постоянных наших телезрителей, капитан 1-го ранга, регулярно присылавший в редакцию прекрасные письма. Человек скромный, даже застенчивый, он предпочитал в кадре не мелькать, а своими впечатлениями делился исключительно в письменном виде. Но на этот раз, видно, что-то дрогнуло в его душе, и он взял микрофон в руки:

– Я человек не молодой и видел истоки ленинградской рок-музыки еще в начале семидесятых. «Телевизор» мне кое-чем нравится. Но я в корне не согласен с Пугачевой.

– Это в чем же? – возбужденно воскликнула Алла Борисовна и мгновенно вылетела на середину студии. – Это в чем же вы не согласны? Признавайтесь откровенно!

Но и сам капитан, вероятно, удивляясь своей смелости, отчаянно кинулся навстречу певице:

– Я не согласен с вашей позицией в творчестве, если угодно!

– А если не угодно?

– И тогда тоже не согласен! Возьмите вашу последнюю программу, которую вы привозили в Ленинград (в сентябре 85-го Пугачева привозила в Питер программу «Алла Пугачева представляет…». – Ф. Р.). Фурор, успех, а о чем вы пели? В стране такое происходит (имеется в виду объявленный новым генсеком Михаилом Горбачевым курс на перестройку, гласность и демократию. – Ф. Р.), а вы все «я» да «я»!.. Даже неудобно как-то.

Оба заводились все больше и больше, а ошарашенные зрители даже привстали с мест.

Пугачева:

– Так вам это не понравилось?

Капитан:

– Не понравилось!

– И прекрасно! Не для вас я пела!..

– Я вас очень люблю, Алла Борисовна…

– Не надо мне признаваться в любви! Знаю я ваши признания!.. Вы и вышли-то сюда только затем, чтобы завтра похвастаться перед приятелями: «Вон, мол, я какой крутой, с самой Пугачихой на телевидении поспорил!»

И мы испугались, что в порыве нахлынувшей ярости она стукнет маленького капитана микрофоном по голове.

Камеры наконец прорвались сквозь толпу и окружили спорящих. Операторы, не понимая толком, что происходит, снимали двоих со всех точек.

А капитан разошелся не на шутку:

– Вы представьте себе, что каждый с эстрады будет только «якать»: про свою любовь, свои чувства… Что тогда будет?

– Не все! Только те, у кого есть собственное «я».

– Но на это «я» нужно иметь право!

– Я имею право! Вы болтаете тут, а я двадцать лет работаю на эстраде. Седая уже стала! «Это пойте, это не пойте…» Только и слышишь – от «Росконцерта» одно, от «Мелодии» другое. Радио, телевидение – все диктуют, все учат, как надо петь и что говорить. Что за жизнь! – И она в отчаянии заломила руки.

– Алла Борисовна! – вдруг испугался капитан. – Вы заслужили право петь от своего имени… Но только вы. Только вы! И пойте! – кричал он, начиная понимать, что с певицей происходит что-то неладное.

– Почему это только я? – уже не могла контролировать себя Пугачева. – Почему только я?

– Потому что у нас нет больше личностей! – выкрикнул капитан и посмотрел на всех безумными глазами.

– Вы глупости говорите! Такие, как вы, не дают личности в нашей стране развиваться! – И в сердцах добавила: – А ну вас тут всех… Устала я…

И, положив микрофон на пол, пошла к выходу из студии. А за ней – верные рыцари Артем Троицкий и Евгений Болдин, приговаривая:

– Аллочка, деточка, мы же предупреждали тебя… Здесь выигрывает только тот, у кого крепкие нервы. А ты расслабилась. Зря, деточка. Это же всего лишь игра…»

Тем временем в прессе продолжается дискуссия вокруг фильма «Пришла и говорю». В марте в эту полемику вступил журнал «Смена», опубликовавший в № 5 два письма: одно «за» фильм, другое «против». Начнем с первого – от Светланы Черенковой из Петропавловска-Камчатского. Она писала: «Не могу не поделиться тем необычным волнением, которое я испытала, просмотрев фильм «Пришла и говорю», встретившись на экране с нашей замечательной певицей Аллой Пугачевой. Я шла в кинотеатр, ожидая увидеть чудо. И мои надежды сбылись! Пусть фильм это и не «живой» концерт с участием певицы, на который удавалось попасть моим знакомым, но благодаря искусству кино я увидела это сценическое представление, эти «марафоны любви и горя», которые проводит Пугачева «один на один» со зрительным залом. Фильм помог мне понять, как работает певица, создавая свои произведения, создавая образ упрямой, гневной, любящей, ранимой натуры…

Для меня песни Аллы Пугачевой из фильма были как раз тем задушевным разговором, после которого чувствуешь себя легко, словно тебя поняли, словно ты вырвалась на простор и сумела преодолеть в себе нечто давящее, черствое. Во время фильма я была наедине с певицей и благодаря ее голосу, ее интонации ощутила в себе новые силы, желание жить как-то по-новому, ярче, что ли!..

Напоследок хочу рассказать историю моей подруги. Это для того, чтобы было понятно, что значит для людей Алла Пугачева. Живет в нашем городе одна девушка. Она очень сильно болела. Так вот, знаете, что дало ей сил подняться с больничной койки? Песни Пугачевой из фильма «Пришла и говорю». Да-да, именно эти песни заставили мою подругу поверить в себя, найти силы бороться с болезнью. Вот вам невыдуманный пример того, как искусство влияет не только на настроение, но и на судьбу, на жизнь человека…»

Второе письмо принадлежит перу инженера Игоря Боднарука. Он писал: «…Ну, хорошо, готов согласиться, что сюжет для этого фильма не так уж важен. Но никак не могу согласиться с пропагандой самого что ни на есть дурного вкуса в эстрадных номерах. На протяжении всего фильма то и дело пляшут полуобнаженные девицы с бородатым парнем, извиваются, дергаются, все движения у них какие-то неприличные, вульгарные. Они окружают певицу, когда она поет, и вполне естественно, что о содержании песен речь уже и идти не может…