Андрей Миронов: баловень судьбы - Федор Раззаков

«В романе, а следовательно, и в фильме, кроме исторических персонажей действовали и герои вымышленные, придуманные Чаковским. Они не только свидетели описываемых событий и в какой-то степени их участники, но и комментаторы, трактовщики. Это журналисты Михаил Воронов (СССР) и Чарльз Брайт (США). В период Потсдама – они друзья, спустя 30 лет, уже в Хельсинки, пройдя через душ „холодной войны“, – противники.

Смысловая нагрузка на эти два персонажа огромная. Они как бы держат скелет произведения, а выписаны были в романе газетно, очерково. Герои не действующие, а функционирующие. Ладно Брайт, этот хоть наделен некоторой эксцентричностью, с еле заметными намеками на юмор, а уж Воронов… Прямой и крепкий, как телеграфный столб. Я не сомневался, что Вадим Трунин в сценарии вдохнет в эти роли какую-то жизнь, но только какую-то. На большее мы не могли надеяться – были ограничены предупреждением романиста: «Фильм не по мотивам, а экранизация».

Значит, вся тяжесть сваливается на исполнителей, на господ артистов. Кто они? Я долго прокручивал в голове множество актерских портретов и все чаще высвечивалось: Саша Михайлов – Воронов, Андрюша Миронов – Брайт.

Михайлов – статен, по-мужски неотразимо красив, обаятелен, и, что самое главное, меня привлекал его темперамент… Не обжигающий, а обволакивающий теплом, как бы располагающий к доверию.

Миронов – это фонтан, из него бьют все краски характера: горячность, юмор, сарказм, ирония… И при этом пластичен дьявольски.

Оставалась ерунда – их согласие.

С Сашей, думалось мне, будет проще: мы с ним недавно закончили работу в «Бешеных деньгах» по Островскому. Он был великолепен в острохарактерной роли Василькова (парадокс, но эту роль, как мы помним, Миронов играл у себя в театре. – Ф. Р.). А сейчас я предложу ему чистой воды положительного героя – это же прелесть какая: иметь возможность создавать резко контрастный образ. Этот, думал я, согласится.

А вот Миронов?! Ведь всеми настолько любим, популярен. Не капризен ли? Не страдает ли «звездной» болезнью?

Прочитали Саша и Андрей сценарий и сразу дали согласие. Правда, с некоторыми пожеланиями. Андрей предложил сыграть Брайта на английском языке – владел он им прекрасно.

– Но ведь тогда понадобится звуковой или титрованный перевод. А это еще больше утяжелит восприятие картины. Пожалуйста, откажись от своего предложения, – умолял я артиста.

– Я так и думал, – ответил Андрей. – Но есть вопрос: кто будет ставить Брайту и компании рок-н-ролл?

Я понимал, что имел в виду Миронов. В фильме есть такой эпизод: вечеринка журналистов, там они острят по поводу своих вождей, танцуют. Танцуют рок-н-ролл. (Здесь Матвеев ошибается: рок-н-ролл придумали в середине 50-х, а действие фильма происходит за 10 лет до этого. – Ф. Р.) Андрей интересовался, кто будет ставить его.

Я ответил:

– Никто! Это будет импровизация во главе с артистом Мироновым.

Действительно, Андрей только наметил, что надо сделать в этой танцевальной сцене, а на роли журналисток я пригласил моих учениц из ВГИКа – был уверен, что станцуют они прекрасно. И не ошибся ни в выборе постановщика танца, ни в выборе артисток – импровизация получилась замечательная…

– Пробы будут? – спросил Андрей, удовлетворенный моим ответом.

– Обязательно! И не только потому, что их должны смотреть на худсовете «Мосфильма», на коллегии Госкино, в ЦК, но и потому, что надо искать грим. В Хельсинки герои должны быть старше на тридцать лет.

– Не дай бог ряженые!

Андрей имел в виду необходимый «возрастной» грим героев. Ведь им в Хельсинки было уже по 60 лет, должны быть морщины, брюшко, седые головы. Каким бы грим ни был, мы будем иметь размалеванных персонажей. То есть была опасность получить не живых людей, а искусственные образы в исполнении загримированных актеров, что не могло убедить зрителей.

– Не дай бог! – в тон Андрею ответил я.

По всему было видно, что Миронов ролью загорелся: он уже ходил, двигался и жестикулировал по-брайтовски…»

Утверждение кинопроб в картину «Победа» состоялось 17 августа. Были утверждены все актеры, которых Матвеев видел в ролях героев, в том числе и Миронов.

19 августа Миронов приехал в Ленинград, чтобы в тот же день начать пересъемки в «Блондинке за углом»: снимали эпизод «на овощебазе». Миронов летал в Ленинград из Кишинева, причем курсировал в те дни между двумя городами весьма интенсивно. Так, 23-го он снимался в эпизодах «универсам» и «у церкви», 24-го – в «улицах города», 26-го – «в иномарке». 29–30 августа и 1 сентября был переснят самый дорогостоящий эпизод – свадьба Николая и Нади.

2—3 сентября Миронов все еще находился в Ленинграде, где закончил пересъемки в «Блондинке» (эпизоды «универсам» и «овощебаза»). После чего он улетел в Одессу, куда Театр сатиры приехал продолжать гастроли после Кишинева (с 30 августа).

20 сентября на «Ленфильме» состоялся просмотр исправленной версии фильма «Блондинка за углом». И опять худсовет остался недоволен увиденным. Бортко обвинили чуть ли не в саботаже: дескать, он проигнорировал половину замечаний и многие «крамольные» эпизоды оставил нетронутыми. «Будете переснимать и переозвучивать до тех пор, пока не сделаете так, как нам нужно!» – было заявлено режиссеру. Бортко надо было снять новый финал, переозвучить несколько эпизодов, заменив «скользкие» реплики на более приемлемые. Приведу лишь один пример. В эпизоде первого прихода Нади в дом Николая она видит, что его холодильник пуст. На ее удивленный вопрос мама Николая отвечала: «Николенька совершенно не умеет делать покупки. Он всегда заявляет, что ничего нет». В последней реплике чудилась явная крамола: как это в советских магазинах «ничего нет»? Поэтому Бортко заставили переозвучить реплику матери, заменив ее на другую: «Он вообще у нас страшно неактивный».

Но вернемся к Миронову. Вместе с Театром сатиры он находился в Одессе до 26 сентября. А 7 октября Театр сатиры открыл сезон в Москве. Был показан спектакль «Малыш и Карлсон», в котором Миронов участия не принимал. На сцену театра он вышел 11-го в «Трехгрошовой опере». 12-го это было «Горе от ума», 18-го – «Мы, нижеподписавшиеся…».

19 октября на «Ленфильме» состоялся очередной худсовет по «Блондинке за углом». На этот раз замечаний по увиденному высказано было минимальное количество, после чего многострадальный фильм был принят. Приведу лишь один отрывок из заключения по фильму, где речь идет о герое нашего рассказа: «Опытный А. Миронов в главной мужской роли не всегда столь убедителен, местами – особенно в первой половине – он кажется излишне жалким, но трудные сцены в заключительных частях актер проводит темпераментно, с большим мастерством».