Четвертый капитан - BlackAvalon

другими, даже с теми, кого знать раньше не хотел. А кондер вещь! Как прошьет насквозь разрядом да с оттяжкой в пару минут, так больше не захочешь по полу в судорогах биться. На раз будешь приказы выполнять! Одно время все пираты имели кондер, вот тогда порядок был на судах. Вот бы все вернулось!

Ким отметил, с какой надеждой это было сказано. Войну многие из пиратов прямо ждали. Ждали, как перемену к лучшему. Не просто летать, а биться! Сражаться! Сдыхать во время унылых абордажей суденышков из Содружества – было для многих как плевок и оскорбление. Им хотелось дела! Боя! И Адмирал обещал им это – и бой, и славную смерть, и надрать в процессе задницы зарвавшимся чужакам.

Чем больше проходило времени, тем больше он… привыкал. К их взгляду на мир и на жизнь. Слушал их песни и они проникали даже в сны. Ким смотрел по сторонам и… видел просто… просто людей и инопланетчиков.

Пояс слева привычной тяжестью тянула кобура с бластером. Когда они прилетели и женщина потащила его в магазин с оружием, он даже не поверил.

– Приказ Адмирала, давай, выбирай! – щедро предложили ему.

– И что я должен за это? – в доброту пирата не верилось совершенно.

Кэт тогда насмешливо подняла бровь.

– О, как ты заговорил! Думаю, тебе сделают предложение. Или пинка под зад дадут. Одно из двух. Но скорее первое. Ты-то неплох. И разве за амата Адмирала ты не станешь сражаться? А?

За Третьего он бы мог… и если имперцы напали… признаваться в правде самому себе не хотелось. Но если началась война – он хочет быть в первых рядах. Чтобы не пустить это дальше.

****************************

– Так что скажешь, Янсон? Останешься с нами бить имперцев, или сбежишь в Содружество? Останешься – станешь пиратом. И клятву верности дашь мне честь по чести. И пока я не скажу, что твоя служба закончена – ты останешься частью моего Корабля. Решай сам. Пути назад не будет.

Ким молча выслушал Серого, обвел взглядом сидевших рядом с тем альянца, пиратскую Королеву и Громобора, вставшего горой рядом с креслом вальяжно устроившегося Четвертого.

– Где Норн? – спросил он.

– О нем не волнуйся, – прозвучал ответ. – Какое бы решение ты не принял, обещаю – после, ты выйдешь отсюда и поговоришь с ним всласть. А потом либо улетишь, либо станешь частью моей команды. Прими решение, не смотря на друга.

Принять решение… Ким невесело усмехнулся.

Какое может быть решение?

– Хорошо. Я согласен.

– Поучишь кондер в шею. Учти. Пока тебе веры нет.

Ким кивнул. Что-то подобное он ждал.

Четвертый встал и подошел, протянув ему ладонь с монетой. Миг промедления и он пожимает ладонь, закрывая ее своей. Ладонь обжигает жаром и вокруг сцепленных рук появляется облачко дыма.

– Ты часть моего Корабля…

– Я часть твоего Корабля.

– … против звездного света и тьмы…

– … против звездного света и тьмы…

– … бьемся вместе.

– … бьемся вместе.

– Я твой Капитан.

– Ты мой… Капитан.

– Пока я не скажу, что твоя служба окончена.

– Я под твоей рукой. И служу до конца.

– Слово благородного пирата.

– Слово благородного пирата.

Ладонь пронзила острая обжигающая боль, и когда рукопожатие распалось, Ким увидел на руке выжженный знак своего Капитана.

Голова волка…

****************************

– Ким!

Норн с радостью обнимает его.

– Злишься? – виновато спрашивает Ким. Хоть и понятно, что нет. Чтобы Норн да злился?! Да мир перевернется!

Он качает головой.

– Я знаю, что это Всеволод.

– Он…

– Улетел. На «Чайке», ты прости.

Ким качнул головой невесело.

– Ладно. И не думал летать здесь на своем корабле. Да еще на «Чайке»… стоило побыть с пиратами, чтобы понять – не лучшее название!

Норн серьезно заглядывает ему в глаза. Волнуется.

– Ким… мне жаль. Жаль, что так сложилось. Может… Серый отпустит, ты не думай.

– Я тебя одного здесь не оставлю, – упрямо качает головой Ким. – Мы вместе. До конца. Мы же друзья…

За