Иностранные формирования Третьего Рейха - Сергей Игоревич Дробязко

1 и 2/670), саперные батальоны (666, 672), строительные батальоны (62, 134, 176, 194), подразделения снабжения (156, 550, 555, 606, 608, 609, 611, 644, 645, 650–652), штабные (632) и связи (671,673).

Для координации действий восточных частей в группах армий и армиях Восточного фронта в конце 1942 — начале 1943 г. были созданы штабы командующих восточными войсками особого назначения (Osttruppen zum besondere Verfügung — z.b.V). Всего было сформировано 11 бригадных штабов, носивших порядковые номера с 701-го по 704-й, с 709-го по 712-й, 721-й, 741-й, а позднее еще 6 полковых — с 750-го по 755-й{991}. На должности командующих восточными войсками особого назначения были назначены: генерал-майоры Б. Вартенберг (703) и В. Вайс (704), полковник К. Ульмер (702), К. Гейзер (709), В. Хеннинг (710), В. Фрайтаг (741) и другие. При штабах были учреждены должности штаб-офицеров по обучению и подготовке восточных войск, на которые назначались бывшие командиры Красной Армии, согласившиеся сотрудничать с немцами. Так, при штабе 710-го полка восточных войск особого назначения на эту должность был назначен бывший командир 41-й стрелковой дивизии РККА и бригады «Русской национальной народной армии» полковник В. И. Боярский, а при штабе 721-го полка — бывший командир 389-й стрелковой дивизии полковник С. К. Буняченко. Их задачей являлось оказание помощи командующим в части надзора за настроением и надежностью восточных батальонов, а также постановка пропаганды, идейной и боевой подготовки их личного состава{992}.

Русский командный состав для восточных частей готовился в специально созданных офицерских и унтер-офицерских школах. Наиболее крупная школа для подготовки офицеров, унтер-офицеров и переводчиков для русских частей была организована в Мариамполе (Литва) под руководством бывшего полковника Красной Армии В. Г. Ассберга (Арцезо){993}. Другие школы действовали в Бобруйске, Витебске, Пскове, Пожаревице, Сольцах, причем каждая из них обслуживала части, дислоцировавшиеся в данном районе. Так, Бобруйская школа, во главе которой стоял бывший подполковник РККА Оборин, готовила командный состав для восточных батальонов тылового района группы армий «Центр», а офицерская школа в Сольцах — для восточных частей 16-й армии{994}. Подготовка личного состава из числа военнопленных и жителей оккупированных территорий осуществлялась в запасных частях, организованных при группах армий и полевых армиях: в группе армий «Центр» — упоминавшийся ранее восточный запасной полк «Центр», в 4-й армии — 4-й восточный запасной батальон, в 16-й армии — 16-й восточный запасной батальон и т. д. Обучение производилось по немецким уставам и с использованием немецких команд.

Поскольку согласно распоряжению Гитлера личному составу восточных частей запрещалось носить немецкие эмблемы и знаки различия, в соответствии с приказами, изданными в августе и ноябре 1942 г., была введена система знаков различия для восточных батальонов и рот, включавшая погоны и петлицы с серебряными лычками и галунами в соответствии со званием, темно-зеленую кокарду с красной вертикальной полоской и нагрудную эмблему в виде вписанной в ромб свастики со стилизованными крыльями. Командиры частей и подразделений из числа русских, не являвшиеся чинами Вермахта, были обязаны носить вместо погон узкие наплечные шнуры, какие были введены в 1940 г. для зондерфюреров — военных чиновников, не имеющих офицерского звания{995}. Петлицы первоначально были установлены красные, позднее — полевые серые с красной выпушкой. В апреле — мае 1943 г. была введена новая система знаков различия, включавшая темно-зеленые погоны русского образца с красной выпушкой, темно-зеленые петлицы с продольной галунной полоской, а также кокарды и нарукавные знаки для русских (РОА) и украинских (УВВ) частей{996}.

Деятельность большинства созданных германским командованием местных вспомогательных формирований с самого начала ограничивалась охранной службой на оккупированных территориях. Причем если первоначально местные формирования старались использовать в наиболее спокойных районах, то со временем сложная обстановка на оккупированных территориях заставила германское командование все активнее вовлекать эти силы в борьбу с партизанами. При тех сложностях, которые доставляли вермахту действия советских партизан, использование восточных частей в антипартизанской борьбе приносило оккупантам ощутимую помощь. Знание местности и языка давало этим частям большие преимущества по сравнению с немецкими войсками, и фактически ни одна серьезная операция по «умиротворению» тыловых районов не обходилась без их участия. Иногда обстановка вынуждала немецкое командование направлять некоторые восточные части на фронт. В течение 1942–1943 гг. появление восточных частей отмечалось под Ленинградом и Старой Руссой, а также в Донбассе, причем в ряде случаев их использование преследовало пропагандистские цели и было рассчитано на привлечение перебежчиков из рядов противника.

К началу сентября 1943 г. русские восточные батальоны располагались на фронте следующим образом. В составе группы армий «Север» действовали 653-й, 654-й, 661-й, 662-й, 663-й, 664-й, 665-й, 666-й саперный, 667-й, 668-й, 669-й восточные батальоны, 207-й, 281-й и 285-й конные дивизионы. Здесь же находились 16-й запасной батальон, 550-й батальон артиллерийского снабжения и 574-й батальон снабжения. В составе группы армий «Центр» действовали восточный учебный полк «Центр», 134-й, 229-й, 253-й, 268-й, 308-й, 339-й, 406-й, 412-й, 427-й, 441-й, 1/447-й, II/447-Й, 453-й, 456-й, 600-й, 601-й, 602-й, 603-й, 604-й, 605-й, 615-й, 616-й, 617-й, 618-й, 619-й учебный, 620-й, 627-й, 628-й, 629-й, 630-й, 633-й, 634-й, 635-й, 636-й, 642-й, 643-й, 646-й, 647-й, 648-й, 649-й, 680-й, 681-й восточные батальоны, 580-й конный и 621-й артиллерийский дивизионы, 4-й запасной и 134-й строительный батальоны. В составе группы армий «Юг», где действовали главным образом части восточных легионов, а также казачьи и украинские, количество русских восточных батальонов было минимальным: 454-й саперный, 556-й и восточный батальон «Кранц», а также I и 559-й строительные батальоны. Что же касается группы армий «А», то в ней русских батальонов не было совсем. Правда, во всех четырех группах армий имелось значительное количество отдельных русских рот, эскадронов и батарей, включая как боевые части (в т. ч. две танковые роты в составе 213-й и 454-й охранных дивизий группы армий «Юг»), так и строительные и снабжения{997}.

Восточные батальоны с самого начала находились под постоянным воздействием советской пропаганды, направленной на их разложение и переход на сторону Красной Армии и партизан. Однако, пока германская армия была еще сильна и удерживала в своих руках стратегическую инициативу, последствия этой пропаганды имели весьма ограниченный характер. Летом 1943 г. положение в корне изменилось: теперь некоторые командиры восточных частей стали сами искать встречи с партизанами, чтобы перейти со своими людьми на их сторону и тем самым заслужить прощение. По данным разведотдела Центрального штаба партизанского движения, в период с июня по декабрь 1943 г. на сторону партизан с оружием в руках перешло более 10 тыс. солдат восточных формирований{998}. Это было не так уж много по сравнению с их общей численностью, однако внушало серьезные опасения за надежность