Танец отражений. Память - Лоис Буджолд

— Он уже встанет на ноги к тому времени, как окажется дома, — добавила она, — учитывая, что путешествие займет недель шесть.

— А! Прекрасно.

Но предположим, плазменный луч прошелся бы прямо по коленям Форберга. Или на метр выше, разрезав его пополам. Даже чудесам, творимым дендарийскими хирургами, есть предел. Вряд ли бы на пользу его, Майлза, карьере послужило то, если бы он привез лейтенанта упакованным в мешок для трупов. Точнее, в два мешка.

Майлз ощутил внезапную слабость от смеси ужаса и облегчения.

«О Господи, и как я все это объясню Иллиану?»

Хирург просмотрела результаты сканирования, бормоча то, что обычно бормочут врачи.

— Мы все еще в самом начале исследований. Никаких явных нарушений не видно. Единственный способ прояснить что-либо — это подвергнуть вас сканированию во время приступа.

— Дьявольщина! Я полагал, мы уже испробовали все известные науке виды стрессов, электрошоков и стимуляторов. Я думал, те таблетки, которые вы мне дали, решили проблему.

— Это обычный-то антиконвульсант? А вы его правильно принимали?

— Да. — Он еле удержался от глупых возражений. — А вы не думали о каких-нибудь еще средствах?

— Нет. Потому-то и дала вам этот монитор для постоянного ношения. — Она оглядела комнату в поисках прибора. — Кстати, где он?

— В моей каюте.

Она раздраженно поджала губы.

— Позвольте мне самой догадаться. Во время припадка его на вас не было.

— Он не помещался под боевую броню.

Хирург стиснула зубы:

— А вы не могли хотя бы позаботиться о том, чтобы отключить свое вооружение?

— Вряд ли от меня в таком случае был бы прок, случись что-то непредвиденное. Тогда я с тем же успехом мог остаться на борту «Перегрина».

— Вы сами и есть непредвиденное. И вам, безусловно, следовало остаться на «Перегрине».

«Или на Барраяре». Но обеспечение безопасности Форберга — самая сложная часть задания, а Майлз — единственный дендариец, которому Имперская безопасность могла доверить барраярские опознавательные коды.

— Я… — начал было он, но тут же оборвал бесполезные оправдания. — Вы совершенно правы. И больше такое не повторится до тех пор, пока… пока мы не решим эту проблему. Что мы предпримем теперь?

Хирург развела руками:

— Я провела все известные мне исследования. Совершенно очевидно, что антиконвульсанты проблемы не решают. Похоже, мы имеем дело с каким-то посткриогенным повреждением на клеточном или молекулярном уровне. Вам следует показаться самому лучшему крионеврологу, которого вы сможете отыскать.

Майлз вздохнул. Натянул черную футболку и серую форменную куртку.

— На данный момент все? Мне нужно срочно проследить за допросом пленных.

— Догадываюсь, — скривилась она. — Только сделайте нам всем одолжение. Идите безоружным.

— Есть, мэм! — смиренно поклонился Майлз и удрал.

Глава 2

Майлз сидел перед комм-пультом в своей каюте на борту «Перегрина» — флагманского корабля — и составлял свой тысячный рапорт начальнику Имперской безопасности Барраяра Саймону Иллиану.

Ну, не тысячный, конечно. В среднем он выполнял три-четыре задания в год и занимался этим лет десять, после верванской операции, когда дендарийцы получили на Барраяре официальный статус. Получается меньше сорока рапортов. Но он уже не мог навскидку сказать номер последнего. И это вовсе не следствие криоамнезии.

«Веди отчетность, мальчик». Его персональные записи — не просто краткий перечень необработанных данных, имеющихся в файлах Дендарийского флота. Конечно, аналитики Иллиана прямо-таки обожают необработанные данные, чтобы было над чем поразмышлять в крошечных кабинетиках здания Имперской безопасности в Форбарр-Султане. Видимо, записи Майлза тоже немало их развлекают.

«Перегрин», «Ариэль» и остальные корабли боевой группы адмирала Нейсмита висели на орбите у Сумерек Зоава. Главный бухгалтер флота провела два тяжелых дня, решая вопросы со страховой компанией, получившей наконец свой грузовик вместе с командой, а также договариваясь о деньгах за пиратские корабли, и заполняя в посольстве Станции Вега официальные бланки на получение премиальных. Майлз ввел в свой рапорт финансовый расклад в виде «Приложения А».

Пленных отправили вниз, чтобы веганские и зоавские власти сами их разделили. Желательно в том же аспекте, как беднягу Форберга. Пираты оказались большими мерзавцами. Жаль, что их спасательная капсула сдалась. В «Приложении Б» содержались записи допроса пленных. Власти Зоава получат отредактированную версию, откуда изъяты сведения, касающиеся барраярского курьера. Зато им достанется огромное количество преступных признаний, которые не представляют большого интереса для Имперской безопасности, но зато приведут в восторг веганцев.

Для Иллиана главное то, что похищение барраярского курьера всего лишь случайность. Разве что — Майлз специально отметил это в рапорте — нужными сведениями располагали только пираты, убитые во время операции. Поскольку в число погибших входили и так называемый капитан и два старших офицера, то тут аналитикам Иллиана есть над чем поработать. Но теперь к задаче следовало подходить с другого конца, поскольку курьера пытались выкупить у пиратов представители дома Харгрейв. Майлз очень надеялся, что Имперская безопасность сосредоточит на джексонианском полупреступном синдикате свои лучшие силы. Хотя агенты дома Харгрейв, сами того не желая, оказали дендарийцам весьма неплохую помощь при разработке операции.

Иллиану захочется взглянуть и на финансовый отчет. На сей раз дендарийцам не только удалось удержаться в рамках отпущенного бюджета, но и — для разнообразия — получить поистине грандиозную прибыль. Иллиан, который терпеть не мог понапрасну тратить имперские марки, вернул похищенного курьера совершенно бесплатно. «Ну, разве мы не молодцы?»

Так когда же столь способный лейтенант Имперской безопасности лорд Майлз Форкосиган получит наконец столь долгожданное повышение и станет капитаном? Просто удивительно, насколько барраярское звание для него весомее, чем дендарийское. Конечно, сперва он сам себя провозгласил адмиралом, а заработал сей чин гораздо позже, так что это трудно назвать нормальным ростом карьеры. Но на сегодняшний день едва ли кто может сказать, что он действительно не стал тем, кем когда-то себя называл. Для всей Галактики адмирал Нейсмит — личность реальная. А его барраярская личность — лишь еще одна личина. Может, приложение?

«Нет ничего роднее дома».

«Я не сказал, что нет ничего лучше. Я лишь сказал, что нет ничего роднее».