Закат Пятого Солнца (СИ) - Штаб Юрий

Монтесума встретил гостей милостиво. Приемный зал подавлял роскошью, которую никто не ожидал увидеть так далеко от Европы. Расписанные яркими красками стены, дорогие ковры и богато одетая прислуга — все это уже казалось привычным. А вот высокие ширмы из листового золота, украшенные чеканными изображениями богов, вызывали немалое удивление. Эти перегородки разделяли зал на несколько частей. Металла на них ушло немало. Похоже, басни о том, что Монтесума живет в золотом дворце, которые конкистадоры сами же когда-то выдумали, постепенно превращались в реальность. Усадив Кортеса на почетное сидение рядом со своим троном, император повел беседу.

— Мое сердце преисполнилось радостью, когда я своими глазами узрел таких удивительных храбрецов, пришедших меня посетить. Воистину, вы здесь желанные гости и ни в чем не будете знать обиды. Наш великий бог Кецалькоатль когда-то оставил эти земли, бесстрашно направившись в открытый океан на востоке. Но перед тем как покинуть свои владения, он сказал, что когда-нибудь обязательно вернется.

Уэй-тлатоани говорил не спеша, давая возможность Марине перевести его слова. Лицо его оставалось безмятежным и лучилось искренним дружелюбием, но Кортес, будучи опытным дипломатом, не обманывался показным радушием. Генерал-капитан отлично знал, что Монтесума был великим правителем. А великий правитель это не только щедрость и милосердие, но также хитрость, безжалостность и железная воля. Уже семнадцать лет он руководил империей ацтеков, которая за это время не только не распалась, но наоборот, стала больше и сильнее. Велись войны, покорялись все новые провинции, которые облагались тяжкими налогами. Тлашкалу, которую оказалось не по силам завоевать, ацтеки окружили со всех сторон и старались угробить изоляцией и подорванной торговлей. Каковы же намерения императора в отношении испанцев?

— Легенда о возвращении Кецалькоатля живет в веках, — продолжал тем временем Монтесума. — Наши прадеды рассказывали ее своим детям, наши отцы повторяли нам. Мы говорили об этом уже своим сыновьям. Но время возвращения бога все никак не наступало. И мы, утомившись ждать, не то чтобы перестали верить в истинность пророчества. Нет! Но постепенно приучали себя к мысли, что точно так же наши дети и внуки будут передавать это сказание своим потомкам.

Кортес в очередной раз слушал миф, пытаясь понять, есть ли под ним какая-то реальная основа. В Европе ходили легенды о святых, которые отправлялись проповедовать в самые отдаленные уголки мира. Может ли быть так, что и здесь, в Новом Свете, тоже побывал когда-то некий пророк, пытавшийся принести индейцам свет истинной веры? Тем более что этот Кецалькоатль почитался туземцами как великий мудрец и просветитель, отвергающий человеческие жертвы.

Монтесума же продолжал:

— А срок возвращения Кецалькоатля терялся во мраке будущего так далеко, что даже мудрейшие прорицатели не в силах были узреть истину. Вы знаете, наверное, что мой титул уэй-тлатоани означает «великий оратор». Но всего моего красноречия не хватит, чтобы описать радость от того, что именно мне посчастливилось узреть возвращение сыновей покинувшего нас когда-то бога.

После этого Монтесума повелел принести подарки. В огромном зале кроме испанцев находилось лишь несколько человек — ближайших родственников императора. Присутствовать при его особе и прислуживать ему считалось великой честью. Племянники почтительно подали украшения, которые Монтесума своими руками возложил на гостей. Конкистадорам досталось столько ювелирных изделий, что их просто трудно было унести. Даже телохранители, среди которых оказались Фернан и Себастьян, получили по две массивные золотые цепи, металла на которые пошло немало. Самого же Кортеса просто увешали драгоценностями.

— Это далеко не все, — с улыбкой сказал Монтесума. — Тюки самой лучшей материи будут принесены в ваши покои. Не хватало еще, чтобы такие благородные люди сами тащили их на плечах, как какие-то носильщики.

Кортес поблагодарил за честь и выступил с ответной речью. Он рассказал об Испании и других странах Европы, подробно поведал о христианстве и о том, почему эта вера является самой правильной и хорошей. Затем разговор зашел о том, что правитель Испании дон Карлос желал бы принести эту веру сюда. Монтесума соглашаться на это не спешил. Он красноречиво расхваливал своих богов, которые создали небо и землю, веками давали хороший урожай и защищали людей, которые их почитали. После этого обмена мнениями первая аудиенция завершилась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Испанцы вернулись обратно в свой лагерь. Эрнан Кортес пригласил для разговора Фернана. Глаза генерал-капитана горели от возбуждения.

— Ну что, Фернан, вот мы с тобой и достигли того, о чем говорили когда-то на Кубе. Вот они, чудеса, узреть которые мы мечтали. Как тебе дворец Монтесумы?

Гонсалес, не находя слов, только восхищенно вздохнул. Император ацтеков окружил себя такой роскошью, что это казалось немыслимым. Нечто подобное можно было услышать в сказках и легендах. Теперь Фернан понимал, что великолепные города Юкатана, в которых он когда-то побывал, меркнут перед блеском и богатством Теночтитлана.

— Скажи, кто из нас рискует больше всех? — внезапно сменил тему Кортес. — Кому грозит самая большая опасность?

Гонсалес немного подумал и ответил:

— Думаю, что Марина. Любой из испанцев сумеет за себя постоять, а вот девушка беззащитна. Монтесума отлично понимает, насколько она для нас важна. Она знает язык ацтеков, их законы, обычаи и религию. Если император захочет нас ослабить, то проще всего это сделать, лишив такой советчицы.

— Правильно, — кивнул Эрнан Кортес. — Она нуждается в защите куда больше любого из нас. Поэтому я назначаю тебя одним из ее телохранителей. Я подберу еще несколько хороших солдат. Будете сопровождать ее по очереди, сменяя друг друга. Марина ни на секунду не должна оставаться беззащитной. Я очень надеюсь на тебя, Фернан.

— Безопаснее всего, если бы вы не отпускали ее ни на шаг. Рядом с вами всегда хватает отменных бойцов. Тогда ни один ацтек не осмелится причинить вред девушке, — заметил Гонсалес.

— Если бы мы все стремились к максимальной безопасности, то стоило бы сидеть на Кубе, — с усмешкой ответил Кортес. — Я не хочу держать Марину возле себя сутками напролет. Я командир военного отряда и у меня в ближайшие дни не будет времени для отдыха. Девушка и так вынесла немало трудностей пока мы шли в столицу. Вечная тревога и опасности могут подточить любой разум. Пускай немного развеется. Она признавалась, что давно мечтала побывать в Теночтитлане. К тому же, нужно показать ацтекам, что мы ничего не боимся до такой степени, что даже нашей главной переводчице разрешаем разгуливать по столице.

Марина восприняла это разрешение с таким восторгом, как будто это был самый дорогой подарок. И пока Кортес проводил совещания с капитанами или муштровал солдат на случай возможного нападения, Фернан и Марина отправлялись на прогулки. Так они постепенно знакомились с чудесами этой земли. Ходить далеко для этого им не пришлось. Многие диковинки были собраны прямо во дворце императора. Чего стоил только огромный зверинец, где жили, казалось, все звери, которые водились в Новом Свете.

Фернан, как зачарованный, застыл перед клеткой с ягуаром. Зверь внимательно смотрел на человека своими желтыми янтарными глазами. Он вовсе не казался опасным и свирепым хищником. Расслабленный, даже ленивый, он развалился на большой деревянной коряге и с любопытством разглядывал посетителя. Видимо тоже удивлялся белой коже испанца. Затем ягуар принялся вылизывать лапу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сзади стояла Марина. Хотя от зверя их отгораживала толстая деревянная решетка, но все же она не отваживалась подходить близко, несмело выглядывая из-за плеча конкистадора.

— Посмотри на его узор, — тихо прошептала она. — Пестрый, как звездное небо. Это могучий господин местных джунглей. Никто не может противостоять ему. Когда добыча смотрит в его глаза, она теряет волю к сопротивлению. Да и разве не смешно сопротивляться такому зверю? Разве это кому-то под силу?