Игра в невесту (СИ) - "Hellic"

Не успела я опомниться, как губы Миши коснулись моих, и мы слились в поцелуе. Всё происходящее сильно потрясло меня, и я уже не соображала, что делала. Внутри меня играли гнев и обида, мешающие здраво мыслить. Я яростно целовала Мишу, пальцами бегая по его кофте и ногами обхватывая его бёдра. Я подняла руки вверх, и Миша стянул с меня футболку.

Нас прервал телефонный звонок в соседней комнате.

— Подожди… — я тронула губы Миши ладонью и слезла со столешницы. В одном нижнем белье я добежала до комнаты и взяла с кровати телефон. На экране высветилось «Любимый», — Алло? — я взяла трубку и уже приготовилась услышать дорогой сердцу голос, который мне наконец всё прояснит.

— Здравствуйте, — ответил неизвестный мне мужской голос, — Рядом с потерпевшим был найден данный телефон. Звонок вам был последним.

— Что? Какой звонок? Какой потерпевший? — ошарашенно переспросила я, не понимая ни единого слова.

— В приёмный покой был доставлен сильно избитый мужчина. Рядом с ним лежал телефон, и его доставили вместе с мужчиной, — ответил неизвестный, но понятнее не стало.

— Подождите, какой мужчина?

— Мы пробили по базе и выяснили, что его фамилия Гордеев.

Я вскочила с кровати и трясущейся рукой ещё ближе прижала к своему уху телефон.

— Стас!? Где он!? Что с ним!? — кричала я в трубку, чуть ли не задыхаясь от нехватки воздуха.

— Девушка, не нервничайте, — монотонно ответили мне, — Мужчина жив. Но у него многочисленные царапины и ссадины по всему телу. Ещё сильно повреждена правая конечность.

— Какая больница!?

— Тридцать седьмая.

Я бросила трубку и в следующее мгновение принялась одеваться. В пороге стоял Миша, в недоумении наблюдая за моими действиями.

— Что происходит? — наконец спросил он, — Кто звонил?

— Звонили из больницы, — даже не глядя в его сторону, ответила я, — Стаса избили.

— Избили? — без особого удивления переспросил Миша, — И где он сейчас?

— Ну где-где? В больнице, — суетливо протараторила я и бросилась к двери, — А я ведь сердцем чувствовала, что с ним что-то случилось. Ну не мог он просто взять и бросить меня.

Миша проводил меня удивленным взглядом, а потом тоже встал в прихожей у двери.

— Ты на машине? — вполоборота смотря на него, спросила я.

— Ну да.

— Подвезешь меня до 37-ой больницы?

— Не думаю, — пожимая плечами, ответил Миша, — У меня много дел. Мне нужно домой.

— Каких дел? — я обулась и с непониманием на него взглянула, — Ты же сам говорил, что готов быть рядом со мной в любое время суток.

— Ну да, говорил… — потирая затылок, протянул Миша.

— Так что, подвезешь? Мне срочно нужно в больницу. Я должна знать, как Стас и что с ним.

— Ладно, — нехотя согласился Миша и накинул на свои плечи куртку, — Поехали к твоему Гордееву.

Я села к Мише в машину, и мы поехали в больницу. Всю дорогу моё сердце бешено колотилось, а руки тряслись, как после тяжёлого рабочего дня.

«Как я могла сомневаться в Стасе? Как мне в голову могли прийти мысли, что он обманул и бросил меня? Какая же я дура… Бедный мой мальчик… Как он там? А я ведь говорила быть осторожнее в моём дворе. Кто же посмел избить его? Да и за что?»

На протяжении поездки Миша следил за моим напряжённым взглядом и дрожащими руками, которыми я поправляла растрёпанные волосы и вытирала мокрые от слёз глаза.

— Да не волнуйся ты так, — в какой-то момент сказал он, — Ничего с твоим Гордеевым не случится.

— Не случится, Миша!? — я резко развернула к нему голову, — А не ты ли мне ещё буквально полчаса назад говорил, что Стас меня бросил!? А я ещё поверила твоим словам… Дура… Как можно сомневаться в любимом человеке?

На это Миша ничего не ответил и только молча уставился на дорогу.

Когда машина остановилась, я сразу же выскочила из неё. Миша остался сидеть за рулём.

— Ты не идёшь? — обернувшись, спросила я. Он медленно покачал головой.

— Мне твой Гордеев до одного места, — монотонно, почти что себе под нос, ответил Миша.

— Ладно. Тогда пока, — я махнула рукой на прощание и быстрыми шагами, чуть ли не бежав, направилась в больницу. Практически сразу меня впустили к Стасу в палату, предварительно попросив накинуть белый халат.

Я открыла дверь и вошла в палату. На больничной койке лежал Стас, плотно закрыв глаза. Его руки были сложены по швам, а тело накрыто по пояс. Услышав хлопок двери, Стас приоткрыл глаза и, заметив меня, слабо улыбнулся.

— Привет… — тихо прошептал Стас, наклонив голову вбок. Я села на край постели и с осторожностью взяла его руку.

— Милый… Как ты? — смотря в его побитое, полное ссадин лицо, спросила я.

— Бывало и получше… — кряхтя, Стас попытался приподняться, но я остановила его.

— Лежи, Стась, лежи, — гладя нежную кожу на его руке, шептала я, — Как это произошло? Кому и зачем понадобилось так искалечить тебя?

Стас пожал плечами.

— Пусть этим занимается полиция.

— Но как же? Тебе даже ничего не сказали? Просто взяли и избили?

Стас протяжно вздохнул и крепко сжал мою ладонь.

— Это дело рук твоего этого Миши, — произнёс он.

— Что? Почему ты так думаешь?

— Я не думаю, я уверен, — серьёзно глядя мне в глаза, ответил Стас, — Те два мужика ясно дали мне понять, что если я ещё раз приближусь к тебе, то в следующий раз не отделаюсь простыми ушибами.

— Не может этого быть… — ошарашенно качая головой, твердила я, — Зачем Мише…

Я не договорила, ведь наконец всё поняла. Пазл сложился… До меня дошло, почему Миша так странно себя вел, почему приехал ко мне вместо Стаса и почему всеми силами пытался убедить в том, что Стас не придёт и что он бросил меня.

— Прости… — опустила голову я и отпустила ладонь Стаса, — Это всё из-за меня… По моей вине ты сейчас лежишь в больнице избитый…

— Не вини себя, — Стас вновь взял меня за руку, — Не так просто, как оказалось, вернуть утерянное счастье. Придётся чем-то жертвовать. В нашем случае это моё лицо, которое теперь не будет таким, как прежде.

— Ну-ну, — я улыбнулась и наклонилась над лицом Стаса, — Эти синяки в скором времени пройдут.

— А сейчас я урод? — безнадёжно глядя мне в глаза, спросил Стас.

— Нет, конечно, — я нежно коснулась его щёки большим пальцем, водя им по колючей бороде, — Мои глаза никогда не увидят тебя уродливым. Будь на твоём лицо хоть сотня синяков и ссадин, я всё равно буду любить тебя одинаково.

Губы Стаса вылились в счастливой улыбке. Он засиял.

— Правда?

— Конечно, — кивнула я и примкнула губами к тыльной части его ладони, — Ведь это я виновата, что ты пережил такое. Хоть и косвенная, но в этом есть моя вина.

— Всё в порядке. Это моё наказание.

— Ну что ты? Какое ещё наказание? За что?

— А за всё. Я принёс тебе немало боли.

— Но и счастья то не меньше, — с улыбкой ответила я, — Что у тебя болит, жизнь моя?

— Всё тело ноет… — кривя своё лицо, признался Стас, — В ногу вкололи обезболивающее. А то до ужаса болела. Тот урод ударил меня прямо в и без того больное место.

— Их было двое?

— Да.

— А лица ты разглядел?

— Нет. Они оба были в капюшоне.

— А на ногах что было?

— Я ж не помню, — пожал плечами Стас, — Но били больно… Может, ботфорты какие-то…

— А голоса? Хоть один тебе показался знакомым?

— Ты решила податься в следователи? — слабо усмехнулся Стас.

— Нет. Я просто очень волнуюсь за своего жениха. И то, что тебя так беспощадно избили, ни в коем случае не должно остаться безнаказанным.

— Алиса… — Стас взволнованно посмотрел на меня, — Ты, главное, больше никогда не подходи и не видься с этим кретином…

— С кем? С Мишей?

— Да. Он опасен. Я не знаю, на что ещё он способен. Видишь, он не смог заполучить тебя при помощи слов, так решил заполучить силой. Не знаю, что он ещё может предпринять, — с тревогой сказал Стас, — Не ходи никуда, а ему дверь не открывай. Меня выпишут, тогда всё решим.

— Хорошо, — кивнула я, отлично понимая беспокойство Стаса, — Я позвонила твоей маме. Она должна знать, что случилось с её сыном.