Сложности паучьей жизни(СИ) - Тахион Аноним

- Глупец. Твой наниматель давно мертв. Мои братья знатно попировали его останками, так что не надейся на помощь.

А что? Я тоже могу блефовать. По крайней мере, от паука такого никто ожидать не станет. Дикий монстр должен быть прямолинеен и бесхитростен, ведь люди всегда считали себя самыми коварными существами на всем белом свете. Даже в книгах нерубов этот факт упоминался несколько раз, как и вероломство гуманоидов.

О, больше капитан не прятал чувства. Ярость и обреченность ясно читались на его лице. Раньше мне не приходилось видеть, как всего одна реплика ломала надежду человека. Что же, теперь мои воспоминания обогатились и таким эпизодом.

- Ты заплатишь за это, акулий корм!- яростно взревел капитан. Вспыльчивый толстяк быстро отошел от печальной вести.

Дальнейшая беседа больше походила на жесткий допрос, где флибустьер должен был подтвердить ранее полученные мной сведения. Генри и Стокэра оперировали ограниченным объемом информации в отличие от капитана, который делился сокровенным неохотно.

С запасом припасов вопрос решился очень просто - со смертью большей части команды количество едоков упало до приемлемых величин и текущего продовольствия хватало на всех гуманоидов. Если не пировать каждый день, то на обратный путь пищи хватит всем. Чего действительно было мало, так это пресной воды и дров. Проблема решалась силами одного неруба меньше чем за день. На берегу было в достатке, как первого, так и второго ресурса. Забить бочки снегом и натаскать дров получилось где-то за четыре скарабея. Слабых двуногих привлекать к труду я даже не пытался, так как слабакам никогда не угнаться за трудолюбивым нерубом.

Оставалось только обеспечить нерубские потребности, жрать крупу и солонину по понятным причинам я не мог. Предстояло очистить этот участок леса от стаи варгов и надеяться на удачную рыбалку во время путешествия. В ином случае оставался вариант с поеданием человеческого мяса, которого в трюме было с избытком. А ведь кормовых жуков тоже нужно чем-то кормить.

Парусник в своем первоначальном виде не подходил под мои требования, потому ему предстояло пройти варварскую процедуру модернизации. Первым делом я обеспечил доступ во все важные отсеки корабля для существа с габаритами неруба. Консультируясь с капитаном, мне удалось сделать все с умом и не нанести прочному каркасу непоправимого вреда. Грязный Пит сам был заинтересован в судоходных качествах своего бывшего корабля, так что хоть и гневно цедил свои рекомендации сквозь плотно сжатые губы, но дело двигалось.

Заодно проинспектировал корабельные запасы. С виду небольшой парусник оказался забит различным барахлом под завязку. Каждый уголок трюма был предназначен для хранения определенного груза. Строгий регламент, предусмотренный неведомыми инженерами спроектировавшими корабль, расхлебанными пиратами соблюдался без должного рвения. Сам капитан прекрасно ориентировался в данном вопросе, поэтому бардак, который развела его команда, стал для него неприятным сюрпризом. Заначки как самого капитана, так и его подчиненных вычищались в поисках оружия и других ценностей. Алкаши с ослиным упорством прятали выпивку отвратного качества. Две золотые и несколько серебряных монет в каюте Грязного Пита составляли все богатство морского волка. Жалкий босяк! Простые матросы всем скопом едва могли наскрести пятьдесят шесть монет из меди, если это конечно была она. Монеты после подсчета и внимательного изучения я сложил в кожаный мешочек и держал при себе. Басни о богатствах морских бандитов оказались выдумкой.

- Зачем они пауку,- негодовал предводитель пиратов, лишившийся своих накоплений.

- Пригодятся.

Мой ответ флибустьеру не понравился, как и продолжившийся обыск судна. Меж тем экспрессивные высказывания Пита открывали мне глаза на богатый мир флоры и фауны океана. Я даже заподозрил за личиной грозного пирата увлеченного океанолога с большим стажем, чему не мешали даже ругательства, искусно вплетаемые в его речь.

Ниже ватерлинии в так называемом водном трюме находился балласт в виде крупной щебенки, препятствующей переворачиванию корабля во время путешествия по морским просторам. Сюда же укладывали бочки с пресной водой и дрова. Конструкция парусника предусматривала разделение внутреннего объема на три палубы. На верхней прошло наше небольшое ночное сражение, унесшее жизни большинства матросов. Оно служило местом отдыха основной части команды. Среднюю занимали пушки на лафетах и сопутствующий припас. С самого начала я решил выбросить их за борт, как и весь порох, чтобы не давать пиратам соблазна подорвать корабль или сделать самодельную бомбу. Капитан Пит встал на защиту своего богатства горой.

- Нет! Только не пушки! Это же работа дварфов из Каз'Модана!- пират свободный от пут загородил артиллерию своим упитанным телом.

- Зачем они тебе я могу понять, но для меня они представляют опасность.

- Паук, ты не понимаешь. Если от них избавиться нужно будет заново настраивать балласт,- не сдавался флибустьер.

- По-моему ты врешь, человек.

- Давай тогда спустим их в трюм, там они никому не помешают. Мы с ребятами сами все сделаем.

- Я услышал твое мнение, но на мое решение ты повлиять не сможешь.

- А как же морские чудовища? Чем ты их будешь отгонять?

- Увидишь, человек. Лучше не испытывай моего терпения и отойди в сторону.

Грязный Пит боролся с жадностью двадцатую часть скарабея, но благоразумие возобладало, и пират нехотя отступил в сторону. Небольшие на первый взгляд пушки имели изрядную массу. Вот тут пригодились усиливающие глифы. Капитан с болью смотрел, как я безжалостно разламывал лафеты и выталкивал артиллерию в открытые порты. Каждый всплеск за ботом сопровождался стоном со стороны моего проводника. На эту палубу у меня уже сформировался четкий план, в котором не было места для всего того хлама, что сейчас здесь присутствовал. Когда настало время для пороха, Грязный Пит попытался тайком припрятать один из бочонков. Глупец думал, что неруба можно с легкостью обвести вокруг пальца.

- Человек, не считай меня глупее себя самого.

Я легко освободил пирата от маленькой кубышки, куда и четырёх килограммов алхимической смеси не влезет. Брыкающийся мужик с полной отдачей вцепился в мои пальцы, стараясь ослабить хватку на шее.

- Отрыжка кальмара, за что судьба свела меня с таким чудовищем!

В общем, пока в услугах капитана я больше не нуждался, потому он вновь занял свое местно среди своих товарищей в удобном коконе из паутины. Путы нерубов держали крепко, как магов и жрецов, так и простых людей, необремененных магическими умениями.

Следующие два дня мне приходилось несладко - работы хватило бы и десяти сородичам. Перевозка кормовых жуков прошла без сучка и задоринки, а вот с грибами все прошло не так гладко. Дабы не потерять с таким трудом прижившийся мицелий, на корабль пришлось доставлять целые каменные корыта, в которых росли грибы. С моими когтями, усиленными глифами, выдолбить их из пола убежища заняло не больше суток, с учетом того, что приходилось постоянно возвращаться на судно для контроля людей. Попыток освободиться гуманоиды не прекращали, потому вразумлять отчаянных пиратов нужно было регулярно. Самые упорные щеголяли шрамами-узорами по всему телу, так как других способов влиять на поведение пленников в моем распоряжении не нашлось.

На четвертый день основные приготовления подошли к концу, как и мое терпение. На борту парусника единственным оружием оставались деревянные палки, которые еще требовалось изготовить из подручных материалов. Сабли, пистоли и ружья отправились на дно вслед за пушками. Пираты гневно кричали вслед каждой вещи, отправляемой за борт. Кинжал капитана с магической вязью канул в ледяные воды северного моря еще в ночь расправы над непокорной командой пиратского корабля. Единственный клинок, имевший для меня ценность, разделил судьбу остального оружия.

Моряки насмотрелись, как я в одиночку таскал тяжелые куски камня с грибами, и справиться со мной в рукопашную больше не надеялись. Грот-мачта послужила отличной опорой для импровизированной лебедки из паутины, с помощью которой я перемещал каменные блоки прямо в трюм. Кормовые жуки в первый же день с жадностью набросились на подмороженные тела погибших людей, полностью игнорируя подросшие грибы. Дорвались-таки до мясца. Не знаю, о чем думали моряки, но хруст костей был слышен по всему судну.