Гостья - Стефани Майер

— Иен, можно тебя кое о чем попросить?

— Все, что пожелаешь.

— Хочу бургер.

— Да запросто, — рассмеялся Иен.

Мы заехали на парковку, поменялись местами, и я подъехала к окошку приема заказов.

— Ты что будешь? — спросила я Иена.

— Ничего. Дай покайфовать: хоть посмотрю, как ты делаешь что то для себя. В кои то веки.

Я не улыбнулась. Для меня это было чем то вроде последнего обеда приговоренного. Я больше никогда не покину пещеры.

— Джаред, а ты?

— То же, что и ты, только двойную порцию.

В итоге я заказала три чизбургера, три пакетика картошки и три клубничных коктейля. Мы с Иеном снова поменялись местами, чтобы я могла спокойно поесть, пока он ведет машину. Я обмакнула хрустящую картофельную соломинку в клубничный коктейль.

— Фу! — скривился Иен.

— Попробуй. Это вкусно. — Я предложила ему обильно смоченную коктейлем палочку.

Он пожал плечами, отправил угощение в рот и разжевал.

— Интересно… Я рассмеялась.

Мелани тоже считала, что это гадость, поэтому то я и выработала эту привычку: давилась, но ела. Как вспомню… я же из кожи вон лезла, чтобы ее позлить. Смешно. На самом деле я не особо проголодалась, просто захотелось напоследок оживить в памяти знакомый вкус и запах. Иен доел за мной половинку чизбургера.

Домой мы добрались без происшествий, не заметили никаких признаков наблюдения или Ищеек. Наверное, они признали, что произошел несчастный случай, и пришли к выводу, что это неизбежно: если долго бродить по пустыне, то рано или поздно жди беды. На планете Туманов ходила похожая поговорка: «Пересеки слишком много ледяных полей и окажешься в животе у грызодера». Как то так. На медвежьем это звучало красивее. Нас ждал теплый прием.

Я робко улыбнулась товарищам: Труди, Джефри, Хиту и Хайди. Настоящих друзей оставалось все меньше — нет больше Уолтера и Уэса, Лили куда то пропала… Мне взгрустнулось. Может быть, мне не хотелось жить на этой печальной планете, где так много потерь? Может, лучше небытие?

Меня расстроила еще одна деталь — пустяк, конечно, но все же… Люсина, Рид и Виолетта стояли рядом с Лэйси и оживленно болтали — судя по всему, расспрашивали новенькую. Лэйси держала на руках Фридома, который ошалел от счастья, что его допустили к разговору взрослых, и даже не пытался слезть. Меня до сих пор и близко не подпускали к ребенку, а Лэйси уже стала своей. Ей доверяли.

Мы направились прямиком к южному туннелю. Джа ред с Иеном пыхтели, пригнувшись под весом Целителей. По лицу Иена струился пот: Целитель мужчина весил немало. Джеб разогнал собравшихся у входа в пещеру и присоединился к нам.

Док ждал нас в больнице, рассеянно потирая руки. Казалось, время летит все быстрее. Горела самая яркая лампа. Целителям дали «От боли» и ничком уложили на койки. Джаред обучил Иена обращению с контейнерами. Иен поморщился, когда из контейнера повеяло леденящим холодом. Док разложил лекарства рядком и со скальпелем в руке склонился над женщиной.

— Анни? — спросил он. Сердце мучительно сжалось.

— Док, ты клянешься? Все мои условия? Поклянешься жизнью?

— Клянусь. Я выполню все твои условия, Анни. Клянусь жизнью.

— Джаред?

— Да. Больше никаких убийств, никогда.

— Иен?

— Анни, я их защищу ценой собственной жизни.

— Джеб?

— Это мой дом. Любой, кто нарушит наш договор, будет изгнан.

Я кивнула, к глазам подступили слезы.

— Ладно. Давайте покончим с этим.

Глаза дока вновь загорелись: он занялся разрезом. Наконец внутри показался серебряный блеск, и доктор быстро отложил скальпель.

— Что теперь?

Я положила свою ладонь поверх его.

— Вдоль заднего гребня… Чувствуешь? Нащупай очертания сегментов. Чем ближе к передней части, тем меньше они становятся. Так, на конце ты нащупаешь три… бугорка. Нащупал?

— Да, — выдохнул он.

— Хорошо. Это внешние щупики. Начинай от них. Теперь очень нежно просунь палец под тельце. Найди ряд сплетений нитей — они натянуты, как провода.

Док кивнул.

Я направила его руку, рассказала, как пересчитать узелки, если возникнут сомнения. У нас не было времени считать, потому что кровотечение не прекращалось. Я точно знала, что женщина, в которую внедрили Целителя — если она очнется, конечно, — нам поможет: существуют же кровоостанавливающие средства. Я помогла доктору нащупать самый крупный узелок.

— А теперь мягко потри, по направлению к тельцу. Легонько помассируй.

В голосе дока вдруг появились визгливые, панические нотки.

— Оно шевелится.

— Значит, ты все делаешь правильно. Дай ему время убрать щупики. Подожди, пока оно немного расслабится, а потом бери.

— Хорошо. — Голос дока дрожал. Я потянулась к Иену.

— Дай мне руку.

Пальцы Иена сплелись с моими. Я сложила его ладонь лодочкой и потянула поближе к тому месту, где проходила операция.

— Дай Душу Иену… Пожалуйста, осторожнее.

Из Иена выйдет превосходный ассистент — кто еще с такой нежностью отнесется к моим родственникам, когда меня не станет?

Док опустил Душу на раскрытую ладонь и тут же занялся человеческим телом.

Иен смотрел на серебристую ленточку, трепещущую в его руке, и его лицо не выражало гадливости — скорее изумление. Я наблюдала за ним, и в груди разливалось тепло.

— Она красивая, — удивленно прошептал он. Независимо от его чувств ко мне, он наверняка ожидал увидеть паразита, многоножку, монстра. Он не подготовился к красоте.

— Я тоже так думаю. Давай ка запустим ее в контейнер.

Иен на секунду задержал Душу в ладони, словно пытаясь запечатлеть в памяти ощущения, а потом с трогательной нежностью отпустил ее в холод.

Джаред защелкнул крышку контейнера. У меня словно гора с плеч свалилась: дело сделано, время менять решение прошло. Я больше не сомневалась: когда меня не станет, эти четверо позаботятся об извлеченных Душах не хуже меня.

— Осторожно! — воскликнул Джеб и схватил ружье, направив его на кого то рядом с нами.

Джаред выронил контейнер и прыгнул на Целителя, который сидел на койке и ошарашенно рассматривал нас.

Иен хладнокровно сжимал контейнер с Душой Целитель ницы.

— Хлороформ! — Джаред схватил Целителя, пытаясь вжать его в койку, но не успел.

Целитель ошеломленно уставился на меня, и на его лице появилось детское, беспомощное выражение. Лучи фонаря отражались от наших с ним глаз, по стенам плясали ромбовидные зайчики.

— Почему? — спросил меня Целитель; лицо его разгладилось, а тело безвольно осело на койку. Две струйки крови вытекли из ноздрей.

— Нет! — Я бросилась к обмякшему телу, понимая, что уже слишком поздно. — Нет!