Белая Роза. Игра теней - Глен Кук

Что делало наше положение просто невообразимым с военной точки зрения — это полное отсутствие оборонительных сооружений. Таглиос раскинулся по своим землям слишком уж вольготно, а фортификаций не было и помину.

Народ со столетиями пацифизма за спиной… И враг с обученными армиями при поддержке мощной магии. И я с месяцем на раздумья, как помочь первому одолеть второго.

Нет, невозможно. Немыслимо. Когда вода в реке спадет настолько, что неприятель сможет переправиться сюда, выйдет просто-напросто массовая резня.

— Так ты уже решил, что будешь делать? — спросил Лебедь.

— Ага. Хотя Прабриндраху мое решение не понравится.

Ответ его удивил. Я не стал ничего объяснять. Пусть его понервничает. Отведя своих в казармы, я отослал его объявить о нашем возвращении. Не успели мы сойти с седел, вокруг собралась половина Отряда. Все ждали, что мы скажем.

— Пожалуй, Гоблин для себя уже решил, — заметил Мурген.

Маленького нашего колдуна что-то терзало. Всю дорогу домой он был мрачнее тучи. Теперь же он с улыбкой принялся копаться в своих сумах.

Ко мне подошел Могаба.

— Мы порядочно продвинулись вперед за время вашего отсутствия, Капитан. Я отдам подробный отчет, когда вы сможете принять его.

Своего вопроса он так и не задал.

Но я не видел нужды тянуть с ответом.

— Пробраться тайно мы не сможем. Нас обложили. Либо принимать бой, либо поворачивать назад.

— Значит, выбора нет, верно?

— Пожалуй, с самого начала не было. Но следовало убедиться самому.

Он понимающе кивнул.

Прежде чем занимать я делами, я осмотрел раненых. Госпожа оправилась быстро, хотя синяки не делали ее привлекательнее. Странно я себя чувствовал, осматривая ее. Она почти не разговаривала со мною после нашей ночи под дождем. Она снова погрузилась в продолжительные раздумья.

Могаба многое поведал мне о спорах с религиозными лидерами Таглиоса и своих соображениях по поводу армии. Ничего, заслуживающего неодобрения, я в его рапорте не нашел.

— И еще одно, — сказал он, — Жрец по имени Джахамарадж Джах, номер два в культе Шадара. У него есть дочь, будто умирает. Похоже, предоставляется возможность заручиться другом.

— Или нажить злейшего врага.

Никогда не стоит недооценивать могущество человеческой неблагодарности.

— Одноглазый видел ее.

Я взглянул на нашего ведуна-недомерка.

— По-моему, просто аппендикс виноват, — пояснил он. — Далеко пока что не зашло, но эти здешние клоуны ни хрена ведь не смыслят. Пытались демонов из нее изгонять.

— Я уже много лет никого не вскрывал. Когда должно быть прободение?

— По крайности, завтра, если только не случится крупного невезения. Боль я как мог унял.

— На обратном пути из дворца погляжу. Сделай мне каргу… Нет, лучше езжай со мной. Можешь пригодиться.

Мы с Могабой оделись для появления при дворе. Госпожа должна была сделать то же.

Лебедь, еще даже не умывшийся с дороги, появился сопровождать нас к князю. Мне уже не хотелось ничего на свете, кроме как вздремнуть. Я вовсе не готов был к политическим игрищам. Однако поехал.

Народ Трого Таглиоса как-то прознал, что близок момент принятия решения. Едва ли не все вышли на улицы взглянуть на нас. И все хранили молчание, отчего мне сделалось не по себе.

В глазах, устремленных на нас, ясно читался ужас, но и надежда. Все знали, насколько велик риск. Может, даже понимали всю тяжесть своего положения. Жаль только, не понимали, что поле боя — малость не то, что борцовский ринг…

Во всеобщей тишине заплакал ребенок. Я вздрогнул и от души понадеялся, что это — не знамение. А когда мы подъезжали к Трого, из толпы выступил старик, вложил что-то в мои пальцы и с поклоном отступил назад.

То была наша отрядная кокарда старых времен. Офицерская кокарда; возможно, трофей какой-то забытой битвы. Я укрепил ее рядом с той, какую уже имел, — огнедышащим черепом Душелова, еще сохранившимся у нас, хотя мы более не служили ни Взятым, ни Империи.

Мы с Госпожой были одеты в самое лучшее: на мне красовались все регалии имперского легата, а Госпожа облачилась в свой имперский наряд. На толпу мы произвели впечатление. Могаба рядом с нами выглядел просто-напросто неряшливо. А уж Одноглазый — вовсе огрызком, выкопанным из самой глубокой ямы на самой грязной свалке. Но счастлив он был — точно улитка в скорлупе.

— Зрелищность, — напомнила мне Госпожа мою же старую максиму, хотя и в несколько ином смысле, — это мощнейшее оружие как в бою, так и в политике.

Она понемногу оживала. Я уж думал, смуглые карлики совсем вышибли из нее волю к жизни.

Она была права. Орудиями нашими будут показуха и ремесло — и не только в традиционном смысле. Если уж идти против опытных солдат Хозяев Теней, то нужно одержать победу над их воображением. Не один век требуется на создание отряда с такой уверенностью в себе, которая позволяет, невзирая ни на что, идти и побеждать.

Несмотря на наше опоздание, Прабриндрах Драх встретил нас весьма гостеприимно. Угостил обедом, какого я впредь и увидеть-то не надеюсь, а затем перешел к зрелищам. Танцовщицы, глотатели сабель, фокусники, музыканты, чья музыка показалась моему слуху слишком уж непривычной… Он не спешил получать ответ, будучи уже осведомленным. В течение вечера Лебедь представил мне кое-кого из первых персон Таглиоса, включая и Джахамараджа Джаха. Последнему я сказал, что осмотрю его дочь, как только освобожусь. Благодарность на лице его меня здорово сконфузила.

В остальном я не уделил этим людям внимания. Не было у меня никакого желания обстряпывать какие-либо сделки.

И вот время пришло. Нас пригласили в тихий кабинет, подальше от глаз и ушей толпы придворных. Поскольку со мною прибыли два лейтенанта, Прабриндрах тоже пригласил с собой двоих. Одним оказался тот самый чудак, Копченый, его князь представил по титулу. В переводе: Лорд-хранитель общественной безопасности. Что, пожалуй, должно было означать «начальник городской пожарной команды».

Только Одноглазый не сумел удержать серьезное выражение на лице.

Второй лейтенант Прабриндраха оказался его загадочной сестрицей. Когда они оказались сведены вместе, стало очевидным, что она старше и, пожалуй, посильнее. Даже приодетая, она выглядела словно на ней минуту назад воду возили.

Когда Прабриндрах спросил о моих спутниках, я представил Могабу как командующего моей пехотой, а Госпожу — как начальника штаба. Сама идея женщины-солдата изумила его. Интересно, как бы он удивился, узнав ее подлинную историю?

Госпожа искусно скрыла удивление неожиданному назначению. Скорее для нее, чем для Прабриндраха, я сказал: