Ефрейтор Икс - Сергей Лексутов

Парень попытался пожать плечами, бросил, с деланным равнодушием:

– Ты и так покойник, а все глубже и глубже себе яму роешь…

– Да мне плевать, где вы меня схороните, хоть в самом глубоком колодце, но я ведь не одного или двух с собой заберу, а гораздо больше, чем вы думаете… Так что, плевал я на ваши угрозы. Пуганый. Ладно, я сейчас сбегаю корешка своего приглашу, и мы вдвоем с тобой побеседуем. Если ты будешь умницей, то обойдемся без трансформатора…

Павел чуть не на четвереньках подкрался к двери. От улицы его заслонял довольно высокий парапет перед дверями. Похоже, подстраховки снаружи не было. Он вывалился за дверь, не разгибаясь, запер ее, пробежал по галерее, прикрываясь парапетом, перемахнул через парапет и юркнул за угол здания бассейна. Теперь его с одной стороны прикрывали кусты, а с другой глухая стена. Добежав до школьной вахты, он только и узнал, что телефон все еще не работает. Тогда он помчался в глубь микрорайона, где, как он помнил, висел на углу дома исправный телефон-автомат. Слава Богу! Телефон висел, и даже работал. И Димыч ответил почти сразу.

Павел заорал в трубку:

– Димыч! Приезжай быстрее, я языков взял! В бассейне!

Повесив трубку, помчался назад. Но опоздал. У бойцов, похоже, была подстраховка; дверь, с вывернутым замком, стояла нараспашку, в слесарке никого, естественно, не было.

Павел, матерясь сквозь зубы, ремонтировал дверь, когда прибежала завхоз, закричала, выворачиваясь из-за угла:

– Кто это у тебя тут двери ломает?!

– А я почем знаю? – пробурчал Павел.

– Наверное, дружки, ханыги и пьяницы?

Павел уставился на нее, проговорил медленно:

– Вы что, не знаете, что я не пью? И потом, у меня имеется свой круг знакомых, в который ханыги и пьяницы не входят.

Она сбавила тон, спросила, уже спокойнее:

– Что за люди тут дверь сломали средь бела дня?

– Ну откуда ж я знаю? Если бы они попросили, я бы им ключом открыл, но меня не было здесь.

Тут с воем подлетел милицейский "Уаз", из него выпрыгнул Димыч, взбежал на галерею, поглядел на завхоза, проговорил официально:

– Майор Астахов. Что тут у вас произошло?

Завхоз, дама еще не старая, кокетливо улыбнулась, сказала:

– Да вот, мой слесарь утверждает, что в его отсутствие какие-то люди выломали двери.

Димыч оглядел завхоза с ног до головы, спросил:

– А вы что-нибудь видели?

– Нет, мне дети сообщили, что какие-то люди ломают двери в бассейне…

– Хорошо. Я сейчас побеседую с вашим работником, а потом официально уведомлю администрацию школы о причинах происшествия.

Завхоз помялась, помялась, видно было, как ее разбирает любопытство, и самые черные подозрения, но Димыч был непреклонен, и она ушла.

– Ну, рассказывай… – проговорил Димыч, усаживаясь на парапет.

Павел вздохнул.

– Чего рассказывать-то? Прошляпил я. Они двое пришли, я их повязал, запер дверь и побежал тебе звонить. Отсутствовал минуты три от силы. Прибегаю, дверь выломана, и никого не видать… Подстраховка у них была.

– А чего хотели-то?

– Говорят, на разговор к шефу. Так ведь они с пистолетами с глушителями пришли. Когда на разговор приглашают, глушителем в брюхо не тычут.

– Эт, верно…

Павел вытащил из сумки пистолеты, документы. Димыч развернул удостоверения и пронзительно свистнул.

– Нич-чего не понимаю!..

Павел проворчал с кривой ухмылкой:

– Ну, ты прямо как колобок…

– Какой колобок? – рассеянно переспросил Димыч.

– Из мультфильма: "Следствие ведут колобки".

– А-а, эт, да… Идиотизм всего происходящего такой, что только их тут и не хватает… Ну, теперь надо ждать делегатов из чикагской мафии…

– Типун тебе на язык, Димыч…

– Чего ты испугался? Да чикагская мафия просто благотворительная организация, по сравнению с нашими, доморощенными Аль Капоне. Он, поди, каждый день в гробу переворачивается от зависти…

– Димыч, сегодня, понимаешь, сюрпризец случился…

– Ну-ну?..

– В аккурат, сел обедать – звонок, телефонный, и какой-то хмырь этак неназойливо меня пожурил, что я от его бойцов как заяц бегаю. А потом и заявляет, что со мной в одной роте служил.

– Ты его что, не узнал?

– Он не представился, а по голосу как узнаешь? Четверть века прошло… Я тут сидел, вспоминал, кого мог, ну никто не тянет на крутого мафиозо!

– Ну, ты еще повспоминай, а я пойду, оружие и документы проверю.

Димыч укатил, а Павел снова взялся за замок. Пока забивал гвоздями расщепленную дверь, пока вворачивал шурупы, и затылком, и спиной буквально ощущал, как кожу царапают прицельные линии оптического прицела. Однако обошлось. Заперев дверь, сделал вид, будто пошел в школу, а сам нырнул в кусты и был таков. Слава Богу, у бандитов не было таких сил, чтобы блокировать все автобусные остановки в округе. Переехав мост, Павел переправился на остров и долго плавал, держась против течения. Здесь течение было довольно сильное, и как бы он не напрягался, его довольно быстро сносило к нижнему концу острова. Наплававшись, он растянулся на песке и снова углубился в воспоминания.

…Июнь пришел тихий, теплый, с короткими теплыми дождями. Трава вокруг станции поднялась в рост человека, шиповник, росший по краям плаца, налился железной жесткостью, тополя укрыли казарму плотной завесой листвы. Волошин больше на станции не появлялся и не мешал одиночеству Павла. Он все еще находился в распоряжении командира. Оказывается, строил ему гараж неподалеку от дома. Видимо командир устраивался здесь надолго. Вообще-то, место неплохое; большой шахтерский поселок, километрах в десяти-двенадцати уютный благоустроенный городок.

Павел лежал на крыше приемо-передающей кабины, на разостланной плащ-палатке совершенно голый и, подперев голову рукой, наблюдал за Котофеичем. Кот, будто тигр в джунглях пробирался неподалеку в траве. Сверху его было отлично видно. Вот он сделал молниеносный бросок, и в зубах уже болтается крупная мышь-полевка. Задав хвост, кот помчался к капониру, забрался на свое любимое место, и принялся за еду. Павел положил голову на телефон и стал смотреть в сторону шоссе, по которому время от времени проезжали красные "Икарусы", тащились грузовики, проносились легковушки… Господи, какая тоска! Разом все надоело. И эта дурацкая колючка в три нитки на столбах, и вечный телефон под головой, и мелочная, пошлая возня мелких страстишек в казарме. Скорее бы все кончилось.

Павел перевел взгляд ниже и увидел идущих к станции Никанора, Лаука и Хаджу. С другой стороны подходили Кузьменко с Задорожним. Хаджа выглядел непривычно без своего поварского наряда; чисто выстиранное хэбэ, начищенные сапоги играют бликами на солнце, пилотка залихватски надвинута на бровь.