Большая книга о новой жизни, которую никогда не поздно начать (сборник) - Мирзакарим Норбеков

Правила она долго и грамотно: подняла экономику страны, вырастила целое поколение, не знавшее горя войны и жаждавшее подвигов.

Между делом увлекалась фараонесса и географией – создала отряды, которые путешествовали по соседским странам, неся в руках вместо копий символические пальмовые ветви мира. Карты составляла, указывая, где какой народ живет, чем знаменит и что имеет…

…А племянник, как только получил власть, решил пойти иным путем. Воспользовавшись накопленными знаниями и ресурсами, стартанул лихо! Пошли на соседей отряды воинов – только уже с копьями вместо веточек…

И при Тутмосе Египет расцвел еще больше, чем при тетке!

Вывод очевиден: сила государства не только в одних лишь победоносных войнах, но и в том, чтобы в перерывах между походами обустраивать экономику и восполнять население.

Но зачем же захватывать новые земли и покорять другие государства?

Да чтобы использовать их ресурсы! А еще потешить свое самолюбие и внутреннюю оппозицию подавить. Ведь когда идет война, все заняты, а лишних можно на фронт отправить или избавиться от них по-тихому – как от потенциальных перебежчиков.

В военное время правителю никто слова против не скажет: у него под рукой действующая армия. А любые налоги под предлогом войны можно и повысить, сыграв на патриотических чувствах…

Впрочем, война нужна скорее слабой экономике, когда в своем государстве голодно, а у соседа такие хорошие табуны и тучные нивы…

Во время войны в слабом государстве усиливаются элементы командной экономики.

А вот сильной экономике, пожалуй, война не особо-то и нужна, разве только локальные конфликты с блестящими победами – для поддержания имиджа. Зачем завоевывать, когда можно купить? Да и риска меньше.

Сильная экономика основана на свободе выбора, на законах, защищающих собственность, на выгоде. Ведь ей нужен обмен и договор.

А сопредельные страны и сами в сильный Союз запросятся!

Как-то во времена бывшего Союза ССР в Верховном Совете ломали головы: как бы побыстрее и посытнее накормить страну. Выступил один депутат и предложил простой выход:

– Давайте объявим войну сразу США, Канаде и всей Западной Европе. Они нас победят и будут задарма кормить.

Тоскливый голос с галерки:

– А если мы их?..

Разумеется, экономика издавна существовала не только в экзотических странах, но и на нашей отечественной почве. А у нас известными и долговечными правителями были отнюдь не фараоны, а попросту Романовы.

Приглядимся-ка к свершениям хотя бы парочки из них.

В XVII веке Русью правил царь Алексей Михайлович Романов (1645–1676) – отец Петра I. Называли его Тишайший, и царство его, как судят по этому прозвищу зарубежные историки, было сонное и отсталое.

Только как же тогда смогло оно, сонливое такое, без крутых реформаций и иностранных новаций, торговать со всей Европой, да еще и цены на свою продукцию по собственному желанию устанавливать?!

А ведь в 1654 году западная граница Московского государства без крутой бойни расширилась аж до самого Днепра. Ну разве могла целая Украина сама присоединиться к слабенькому государству? Может, вовсе и не было оно слабым?

Попробуем вникнуть чуть подробнее.

Царевич Алексей получил образование, как в ту пору было принято, по древнему образцу. В совершенстве изучил чин церковного богослужения. Но главным воспитателем царевича был боярин Борис Морозов, увлекавшийся Западной Европой. Он-то и ввел много нового в учебу и быт царевича.

Морозов одевал Алексея в немецкое платье и обучал иностранным культурам. Таким вот образом, «сверху», европейские обычаи стали проникать в русское общество.

Царь полюбил иноземные потехи, на комедийные действа брал с собой семью, детей (в том числе и юного Петра I), обучал их иностранным языкам.

Дворцовый этикет при нем смягчился. Тишайший запросто ездил в гости к своим подданным, выпивал с ними на пирушках, был отзывчив и вникал в их дела. А около дворца стоял ящик, куда любой человек мог опустить жалобу… для самого царя!

Сам государь отнюдь не был тихим ни по натуре, ни по делам своим – наоборот, был вспыльчив, иногда выходил из себя и даже давал волю рукам. А быстроту он любил не только в мыслях, но и в поступках.

Почему же его назвали Тишайшим? Да просто был тогда такой царский титул для тех, кто умел поддерживать порядок в стране…

Царство росло и крепло. Опять-таки создавались ресурсы для будущих начинаний его сына – Петра I.

Для соблюдения равноправия полов обязательно вспомним даму из рода Романовых: Екатерина Алексеевна (1762–1796 гг.) – матушка-государыня, как неофициально величали ее в народе.

Императрица Екатерина II, в девичестве немецкая принцесса из малого княжества Софья Фредерика Августа Ангальт-Цербская, царствовала на российском престоле без малого 34 года.

Империя досталась Екатерине в состоянии текущего развала. Флот, любимое детище Петра, был заброшен. Русская армия стояла где-то в Пруссии, и солдаты месяцами не получали жалованья.

Крепости пребывали в запустении. Хлеб стал очень дорог. Тюрьмы переполнены. Чиновники кормились взятками, потому что жалованья им не выдавали. Казна была пуста.

Екатерина сразу же приняла ряд срочных мер: запретила вывозить хлеб за границу и тем самым удешевила его, сбавила цены на соль, установила пенсии, издала указы против взяточников, ввела новые штаты служащих.

Своей главной целью она сделала установление порядка и законности в государстве. Хотя в народе тогда была сильна вера не столько в силу законов, сколько в волю монарха (теперь-то все по-другому).

Вместо огромного количества медных монет в оборот были введены бумажные деньги – ассигнации, которые упорядочили положение с финансами.

Екатерина заботилась и о здоровье народа. Именно при ней стали впервые налаживать врачебное дело: открывались больницы, госпитали, приюты для бедных.

Не побоялась она даже одной из первых в столице сделать себе прививку против оспы – дело это тогда было еще совсем новым и потому страшноватым для наших предков.

В экономике Екатерина нередко руководствовалась принципом «если не мешать другим исполнять свои обязанности, то все научатся решать и отвечать за свои действия сами».

Главными же достоинствами управленческих методик императрицы были стабильность и предсказуемость. Это любовников она меняла часто, а вот министров на должностях держала подолгу.

Даже когда ей доносили, что некий крупный государственный чиновник по старости лет с обязанностями своими уже не справляется, она отвечала: «Что ж, у него помощники есть – выправят, а он пусть при почете останется, все ж к нему привыкли».

А разве плох был тот кабинет министров, те начальники? Они провели победоносную войну с Турцией и установили влияние России во всей Европе. Разве что не упредили Пугачевский бунт.

Жила Екатерина более для истории, для потомков – так сама говорила. Старалась оставить о себе прекрасные воспоминания и в конце своей жизни составила список примерно из 500 пунктов, где с немецкой педантичностью перечислила все свои добрые дела, совершенные ради Отечества.

В общем, немало: 500 дел/36 лет = почти 14 добрых дел в год!

При Екатерине Россия широко раздвинула свои границы. Исполнилась мечта Петра Великого: русские корабли отныне могли плавать по Черному морю. Крым (Таврия) был объявлен независимым от Турции, а позже, благодаря дипломатии графа Потемкина, и вовсе отошел к России.

Вообще-то присоединение новых земель всегда было любимым занятием отечественных монархов. Со времен первых Романовых и вплоть до 1914 года Российская империя расширялась в среднем на 80 тысяч квадратных километров ежегодно!

Только в XIX веке ее площадь увеличилась на треть. Это означает, что территория бывшего СССР была создана не «тоталитарным режимом», а столетними усилиями российских государственников.

Наш Мирзакарим Санакулович – великий интернационалист. Но пока он отвлекся со своими одеялами и подружками, позвольте чуть продолжить о поиске смысла в днях текущих, познавая свои буржуазные корни.

И предпринимательство появилось в нашем государстве не во времена президента Горбачева, а столетиями ранее.

В России процесс «обуржуазивания» начался еще в XVIII веке. Бизнес-слой Российской империи был чрезвычайно разнородным.

Дворянство считало это занятие недостойным своего благородного сословия. Их участие в торговле чаще воспринималось как нечто выходящее за рамки приличий.