Знак обратной стороны - Татьяна Нартова

class="p1">– Надеюсь, я смог вам угодить, – раскланялся Роман, провожая даму до дверей. Остальным гостям пришлось посторониться, чтобы их пропустить. – Буду ждать вашего человека. Если не секрет, где вы собираетесь ее повесить?

– Не секрет. Картина будет висеть в моей спальне, – натягивая на ноги сапожки, ответила покупательница. – В моей личной спальне, если вы понимаете, о чем я.

– Да… я слышал, хм… Но думал – это не более, чем слухи.

– Нет. Мы с мужем хоть и официально не разведены, но в душе я давно свободна. Вам наверняка знакомо то состояние, когда жизнь превращается в постоянный круговорот одних и тех же лиц, разговоров, нескончаемых правил. Иногда хочется бросить это все и… перестать быть существом, словно отлитым кем-то из бронзы. Красивой статуэткой, хорошо просчитанным чертежом. Бросить и стать собой. Именно тем, кем тебя создала природа. Поддаться чему-то в глубине себя, чему-то древнему, первобытному… – Дама мечтательно закатила глаза.

– Чему-то темному, даже злому, – продолжил за нее Сандерс. – О да, я вас понимаю. Спасибо, что согласились приехать сюда, в такую даль, да еще тридцать первого.

– И вам. Приятно было познакомиться, Лех. Надеюсь, это наша не последняя встреча.

– Кто знает? – лукаво протянул в ответ мужчина, открывая дверь.

Едва гостья спустилась со ступеней, он повернулся к друзьям:

– Ну, что, дела окончены, давайте теперь готовиться к встрече нового года!

– Погодите, – опомнилась Люда. – Я… кажется, я что-то оставила в машине.

– Правда? – хлопая себя по карманам, быстро сориентировалась Алиса. – Вот, держи ключи… Ключи, Люда, куда ты? Ты же без них багажник не откроешь!

Она дернулась вслед за учительницей, но была неожиданно схвачена братом. Роман отрицательно помотал головой.

– Чего ты? Пусти.

– Не лезьте. Это их разговор. Я сделал все, что мог. Все, что было в моих силах. Остальное зависит только от них двоих. А вы идите лучше на кухню, а то, чую, салатик из морепродуктов долго не протянет.

Склон холма

Символ правой руки. Общий «целебный знак», подготавливающий сознание к восприятию остальных знаков. Символ освобождения сознания и высвобождения подсознательного. Как все общие знаки пишется нейтральными красками.

2/15

Едва сделав пару затяжек, Антонина потушила сигарету и тут же зажгла новую. Из уже переполненной пепельницы на столешницу высыпалась щепотка петла, пачкая светло-серый камень. В коридоре на мешковине лежала, словно плененная царевна, связанная бечевкой елка. Шаталова притащила ее еще вчера, но так и не смогла притронуться к зеленым хвоинкам. День перевалил за середину – первый день нового года, а она не находила в себе никаких сил, чтобы двинуться с места. Как села на диванчик в гостиной, так и не встала с него ни разу. На столике блестела темным бочком пустая на треть бутылка вина.

Над пустым бокалом навязчиво кружила мошка. Ей было плевать на сигаретный дым и вялые попытки Тони отогнать наглое насекомое. И откуда они только берутся? Летом ли, зимой – стоило лишь оставить на столе фрукты или, как сейчас, налить себе стопку, как из воздуха будто материализовывались эти мелкие красноглазые надоеды, с упорством камикадзе пытающиеся утопиться в твоем стакане. И как после этого не поверишь в возможность самозарождения жизни?

Ей надо собраться. Надо достать из пакета купленную специально крестовину, приготовить инструменты. Даниил прислал сообщение, что вот-вот приедет. Но впервые Шаталова не испытывала от этого радости. Вчерашний разговор в доме художника подействовал как хорошая пощечина. Она заигралась. Поверила, что может быть свободна. Решила, что имеет какое-то право на этого ребенка. Он был так хорош, так свеж и юн, что Тоня на какой-то миг забыла – Даня тоже человек. И когда-нибудь придется нести ответственность за то безумство, которому Тоня поддалась. Придется отвечать не перед ангелами небесными, но перед этим земным ангелом, доверие которого так легко обмануть.

Когда Шаталовой позвонили из офиса мужа (и как бы она не прибавляла про себя «бывшего», бумаги о разводе так и оставались не подписанными), она сначала не поняла, о чем вообще разговор. И только тщательно поковырявшись в закромах памяти, сообразила, что от нее требуют.

Ну да, было дело. Три месяца назад Тунгусов зачем-то поволок ее на выставку очередного недоживописца-недоскульптора. Официально, чтобы познакомиться с тенденциями современного искусства, неофициально, чтобы акции «ДиректСтроя» перестали так стремительно падать, ибо просочившиеся слухи о возможном разводе гендиректора подействовали на их стоимость, как популярное чистящее средство на сложные загрязнения. Тунгусов был крайне возбужден, весь вечер не отпускал Тоню от себя ни на шаг и разыгрывал из себя заботливого супруга в свете фото и телекамер. Привыкшая к подобным показательным выходам в свет женщина улыбалась всеми тридцатью двумя зубами и умирала от скуки.

Удивительно, но художник оказался не только экстравагантным, но и весьма талантливым. Пусть не все работы Леха Сандерса поражали воображение своим мастерством или новаторством, но парочка картин Шаталову, и вправду, зацепили. Особенно пришлось по душе ей простенькое на первый взгляд полотно под названием «Гусыня». На нем, как не трудно догадаться, красовалась водоплавающая птица с выводком гусят. Последние не семенили вслед за матерью к речке или пруду, а окружали гусыню со всех сторон. Если присмотреться, можно было заметить круговые дорожки полегшей травы, вытоптанной птенцами. Всего девять кругов, по числу гусят. А также планет, но об этом Шаталова догадалась позже. Было что-то удивительно притягательное в этой картине. Почти белые, похожие на пушистые комки ваты, птенцы, их мать – с большим клювом, красными лапами, готовая в любой момент броситься на любого, кто осмелится обидеть ее детей, – не иначе, сама квинтэссенция материнства.

Стоило Тоне произнести: «Я у себя бы повесила такую картину», – как Тунгусов немедленно завелся идеей купить «Гусыню». Это была не просто очередная акция из серии: надо показать, какой я хороший муж! В холодных глазах предпринимателя светилась расчетливость иного рода. Когда-то Тимофей купил, или думал, что купил, ее своим дорогим костюмом и ладными речами, теперь надеялся удержать Шаталову, исполняя любой ее каприз. Только вот исполнить то, что Антонина действительно желала, он был не в силах. Ведь повернуть время назад или хотя бы стереть из ее памяти последний десяток лет не мог даже самый щедрый миллионер на земле.

Она не видела, как Тунгусов договаривался о сделке, и договаривался ли. Жизнь закружила Тоню чередой похожих друг на друга дней, единственной отдушиной в которой стали встречи с ее ангелом. А потом раздался звонок из офиса. Картина? Какая картина? Оказалось, что художник лично