Аракчеев - Владимир Томсинов

До конца своих дней не переставал Аракчеев чтить память и государя Александра. Благодаря графу Грузино сделалось не только местом поклонения Александру I, но и настоящим музеем этого императора. Граф оставил нетронутыми те комнаты, в которых Александр во время пребывания в его доме отдыхал или обедал. В кабинете, где стоял диван, на котором Его Величество почивал, и стол, за которым работал, Алексей Андреевич повесил портрет его со следующей надписью: «В Бозе почивающий Государь отец и благодетель мой, Император Благословенный Александр I-й, в приезд к графу Аракчееву в село Грузино, всякий раз изволил занимать сии комнаты. Посетитель! Преклони колена с умилением и сокрушенным сердцем на месте сем и принеси теплую молитву ко Всевышнему об успокоении в Царствии Небесном души Александра Благословенного, Отца Отечества!»

В этом кабинете находился и специальный ящик, куда граф сложил конверты с собственноручными надписями Александра I за три последних года. И ящик со стеклом сверху, в котором лежала рубашка Александра, подаренная им графу в тот день, когда умирала Екатерина II. В столе хранился портфель для бумаг, на котором имелась надпись: «Граф Аракчеев в течение 25 лет употреблял портфель сию для доклада дел Государю Благословенному Императору — его отцу и благодетелю Александру Павловичу. Она содержала в себе много важных и благодетельных для пользы отечества приказаний и учреждений».

На поверхности стола лежала карта России: надпись рядом с ней гласила, что это карта последнего путешествия покойного императора, подаренная им графу перед отбытием из Санкт-Петербурга в августе 1825 года. Здесь же стоял маленький бюст Александра I с надписью: «Возвеселил Россию и освободил Европу».

В ближайшей ко входу в дом комнате Аракчеев установил серебряную четырехугольную колонну с бюстом Александра. На передней стороне колонны золотыми буквами были начертаны слова из последнего письма императора графу: «Прощай, Любезной Алексей Андреевич, не покидай друга — верного тебе друга. Таганрог. Сентября 22-го 1825 года». Ниже приписан был ответ Аракчеева: «Прилпни язык мой гортани моему, аще не помяну Тебе на всяк день живота моего».

С правой стороны серебряной тумбы было вырезано:

«Незабвенные эпохи во всеобщей истории всего Мира Император Александр Благословенный».

Далее в столбик шло перечисление важнейших событий с датами в судьбе императора, начиная от рождения и заканчивая датой погребения его тела — 13 марта 1826 года — и указанием на день его ангела — 30 августа.

С левой стороны тумбы было вырезано:

«Драгоценнейшие дни в жизни Графа Аракчеева пребыванием в Грузине, в сих самых комнатах Императора Александра Благословенного».

Ниже расписаны были даты посещения Его Величеством Грузина: 1810-го года 7-го июня; 1816-го года 8-го июня; 1819-го года 27-го июня; 1820-го года 4-го марта и 26-го июня; 1821-го года 22-го, 23-го и 24-го июня; 1822-го года 15-го июня; 1823-го года 15-го, 16-го, 17-го марта и 3-го, 4-го июня; 1824-го года 24-го и 25-го июня; 1825-го 26-го и 27-го июня.

С задней стороны серебряной четырехугольной колонны вырезаны были слова:

«Подножие сие к изображению незабвенного Императора Александра Благословенного сделано после его кончины верноподданным слугою графом Аракчеевым. Да пребудет оно в сем доме и в сих самых комнатах для сего назначения во веки веков. Аминь. А если кто осмелится обратить на другое какое употребление, то да будет ему наказание Божие, как в сей, так и в будущей жизни».

Напоминать об Александре I призваны были и бронзовые столовые часы с бюстом императора, игравшие один раз в сутки — в час, когда Его Величество покинул этот мир, — мелодию молитвы «Со святыми упокой». Аракчеев заказал их в Париже в 1826 году. Делали их почти три года. В 1829 году мемориальные часы привезли в Грузино, и граф установил их в комнате, где проживал император Александр во время посещения аракчеевского имения.

Сразу же после смерти Александра Аракчеев решил возвести в Грузине величественный памятник ему. Так получилось, что разработка эскизов, а затем изготовление деталей памятника заняло семь с лишним лет. Поэтому открытие данного монумента свершилось только в ноябре 1833 года (18, 19 и 20-го числа). Публике явился высокий пьедестал, опираясь на который три кроткие богини — Вера, Надежда и Милосердие — поддерживали бюст Александра I, как бы поднимая его к небесам. Богиня Милосердия возлагала на голову императора венец из сияющих звезд. А у подножия монумента сидел русский воин в древнем вооружении со щитом, на котором изображен был графский герб и девиз: «Без лести предан».

Возведя Александру сей памятник, Алексей Андреевич вздохнул облегченно: теперь можно и умирать. И странно: как только выполнил он возложенный им самим на себя долг — увековечить память своего государя, немощная плоть его стала быстро разрушаться.

Граф успел еще побывать 15 марта 1834 года на открытии Новгородского кадетского корпуса, на счет которого он внес 300 тысяч рублей, дабы на проценты с этой суммы воспитывалось ежегодно в нем 17 кадетов из Новгородской и Тверской губерний. Для того чтобы граф Аракчеев, уже дряхлый старик, смог прибыть на открытие Новгородского кадетского корпуса, понадобилось разрешение императора Николая I. 2 марта 1834 года Алексей Андреевич писал великому князю Михаилу Павловичу: «Объявленное мне от Вашего Императорского Высочества Всемилостивейшего Государя Императора позволение находиться при открытии Новгородского кадетского корпуса я приемлю новою к себе Милостию, и не премину оною воспользоваться».

15 апреля 1834 года Аракчеев писал супругам фон Фрикенам: «Милостивые Государи и почтенные друзья Федор Карлович и Анна Григорьевна! Благодарю ваши превосходительства за дружеские ваши письма, которые мне приятно получать и утешать себя, что вы еще помните меня, больного старика. Поздравляю вас, Милостивые государи, с приближающимся великим праздником Христова Воскресения, в который день прошу меня старика вспомнить; а я, наверное, буду помнить прошлогоднее пребывание Ее превосходительства Анны Григорьевны. Радуюсь, что все ваши дети здоровы, прошу их поцеловать за меня. Здоровье мое весьма плохо и, кажется, оно уже не поправится. Ваше превосходительство пишете ко мне о хорошей вашей погоде, а у нас ее еще не было; а все продолжаются морозы, и о пашне еще и думать не можем, а при том озими весьма худы, и продовольствие крестьян весьма затруднительно, а особенно в семянном хлебе. С душевным почтением пребуду навсегда ваших превосходительств милостивого государя покорным слугой. Граф Аракчеев». Это грустное письмо оказалось если не последним, то одним из последних аракчеевских писем[212].