Почему забыли русских героев? Параллельная история Первой мировой войны - Валерий Евгеньевич Шамбаров

солдаты убили подполковника Краузе. А при расследовании обнаружилось, что среди них распространяется газета Троцкого «Наше слово». Дело было слишком уж вопиющим. Русское правительство потребовало ареста и выдачи Троцкого.

Французы пытались замять дело, но Петроград настаивал. Что ж, после увиливаний Троцкого арестовали. Но выслали не в Россию, а в Испанию. Там его тоже как-то странно арестовали, всего на 3 дня, и выслали… в США. Именно туда, где Лев Давидович требовался. В Нью-Йорке его радушно встретил личный представитель банкира Шиффа, устроил со всеми удобствами. В Нью-Йорке действовал и коммерческий представитель фирмы дядюшки Троцкого, Абрама Животовского. Им был Соломон Розенблюм, более известный под псевдонимом Сидней Рейли — бизнесмен и британский шпион. А шеф Рейли, резидент МИ-6 в США Вильям Вайсман, был близким другом «серого кардинала» при презденте полковника Хауса. Все эти почтенные деятели отлично находили общий язык. Из эмигрантов, из диаспоры началась подготовка революционных десантов, которые вскоре будут брошены в Россию.

Велась и иная подготовка к грядущим переменам. 6 декабря 1916 г. неожиданно ушли в отставку британский премьер-министр Асквит и министр иностранных дел Грей. Политики, в свое время налаживавшие союзнические отношения с Россией, подписывавшие договоры с ней, обязательства. Премьер-министром стал ярый враг нашей страны Ллойд Лдордж, а пост военного министра достался лорду Милнеру — такому же русофобу, банкиру и главе «Великой национальной ложи Англии».

Глава 62.

Митава и Багдад

21 ноября скончался дряхленький австрийский император Франц Иосиф. Корону получил эрцгерцог Карл. Он был куда более дееспособен, но пока не взошел на престол, фавориты покойного монарха даже близко не подпускали его к государственным делам. Карл был крайне недоволен, что страна попала в полную зависимость от Германии, а продолжение войны считал гибельным. Его сторону принял Конрад, после Брусиловского прорыва он тоже полагал, что надо мириться любой ценой. Австро-Венгрия обратилась по этому поводу к немцам, в нейтральные страны направляла эмиссаров для тайных переговоров.

Но Германия о мире даже слышать не желала. Она уже считала своими захваченные территории, вовсю распоряжалась ими, как же можно выпустить их из рук? Только чтобы не поссориться с австрийцами, она после взятия Бухареста объявила, что согласна прекратить войну, попросила США о посредничестве. Однако инициатива была голословной и чисто декларативной. Страны Антанты выдвинули условия — уйти с оккупированных земель, компенсировать ущерб, и миротворчество сразу заглохло. Зато кайзеровское правительство теперь разводило руками перед союзниками и собственным населением — мы были готовы мириться, но нашим противникам это не угодно. Впрочем, настроение быстро подняли дальнейшими победами над румынами, а Австро-Венгрию постарались ублажить, пообещали ей часть Румынии, итальянские и российские области.

Хотя в германском командовании понимали — положение совсем не блестящее. Наступать было больше нечем. На 1917 г. ни на одном фронте не планировали активных операций, только оборону. Выискивали любые резервы. Во Франции Гинденбург решил оставить Нуайонский выступ. В тылу развернулось строительство мощнейшей укрепленной «Линии Зигфрида» — или, как ее назвали, «Линии Гинденбурга». Предполагалось, что войска отойдут на нее, фронт спрямится и можно будет высвободить 13 дивизий.

Удары наметили лишь на море — неограниченную подводную войну. Прежние проекты, создать флот из 205 подводных лодок, выполнить не удавалось, для их строительства не хватало сырья. Имелось лишь 138. Но Гинденбург и начальник морского генштаба Гольцендорф прикинули, что этого будет достаточно. На позициях находятся 20 субмарин, потом их сменяют другие. Рассчитывали, что блокада сломит Англию за 6 месяцев, а за ней, глядишь, вся коалиция развалится. Кайзер опять переживал, не подтолкнет ли это к войне Америку. Но вес самого Вильгельма в руководстве очень снизился, Гинденбург и Людендорф давили на него, а Гольцендорф заверил «словом офицера», что ни один американский солдат не высадится в Европе — субмарины не позволят.

На самом-то деле германское командование уже знало — США вступят в войну в любом случае. Осторожничать не приходилось. Но оно знало и о другом: у Америки нет армии, в течение 1917 г. ее можно не опасаться. Действительно, США готовились примкнуть к Антанте. За время войны они неплохо поживились не только торговлей: совершили интервенцию на Гаити, в Доминиканскую республику, Никарагуа, на Кубу. Теперь предстояло влезть в мировую схватку со свежими силами. С огромным преимуществом перед другими участниками, разоренными и понесшими страшные потери. Соответственно, занять главное место в лагере победителей.

В августе 1916 г. в США был принят закон об ассигнованиях на армию, образован Совет национальной обороны. Но все шаги приходилось предпринимать подспудно. Предстояли выборы, а Вильсон рекламировался сугубым пацифистом. Предвыборная кампания велась под лозунгом «Вильсон уберег Америку от войны». В ноябре он выиграл, остался в кресле президента на второй срок. Вот тогда-то ограничения снялись. Но США и впрямь было нечем воевать. У них имелся флот и части морской пехоты. Этого хватало для операций в «банановых республиках», а армию для большой войны еще предстояло создать, обучить.

Пока боевые действия продолжались в прежнем составе. Жоффр планировал на 1917 г. серию из трех наступлений, чтобы перемолоть в них неприятельские силы. Но «перемалывания» с потоками крови уже настолько всех достали, что взвыли и правительство, и англичане, и французские военные. План отвергли, Жоффр обиделся и подал в отставку. Однако он и сам всех достал, и правительство отставку быстренько приняло. Оформило ее почетно, дало Жоффру «на дембель» чин маршала, а верховным главнокомандующим был назначен «герой Вердена» Нивель. Он предложил разгромить немцев в одном сражении. Атаковать на второстепенных участках, отвлечь врага, а затем внезапным ударом проломить фронт и сразу двинуть в прорыв огромную «маневренную массу» из трех армий.

Операцию наметили на февраль. Очередной раз оборудовали неимоверное количество батарей, железнодорожные ветки и склады для снарядов, сближались с неприятелем траншеями. Но в середине января вдруг заговорили германские орудия. Их войска бросились в атаки. У села Оберив стояла 3-я русская бригада Марушевского. На нее враг пустил три волны газов. Во французской армии, в отличие от нашей, противогазов еще не было, и в бригаде погибло около 500 солдат. Другие выжили, но страдали от отравлений. Несмотря ни на что, штурм германской пехоты встретили огнем и отбили.

Но немцы этими атаками маскировали отступление. Пока гремели бои, отводили тылы, вторые эшелоны. А 3 февраля неожиданно для французов и англичан германские части снялись с позиций, стали отходить. Бросили Нуайонский выступ и заняли построенные для них укрепления — «Линию Зигфрида». Готовившееся наступление Нивеля сорвалось. Занимали территорию, оставленную неприятелем, а дальше надо было заново рыть траншеи, оборудовать и подвозить батареи, подводить железнодорожные ветки, перемещать склады…

На море с 1 февраля немцы объявили неограниченную подводную войну. США получили хороший предлог, тут же разорвали с ними дипломатические отношения. Но на это уже не обращали внимания, забабахали взрывы торпед, шли на дно десятки судов. Англичане запаниковали, ужасались остаться на своих островах без подвоза продовольствия, металла, топлива. А вдобавок