Екатерина Вторая и Г. А. Потемкин. Личная переписка (1769-1791) - Екатерина Вторая

88. Екатерина II — Г.А. Потемкину

После 23.VII. 1774

Автограф. РГАДА. Ф. 5. Д. 85. Ч. 1. Л. 107.

Публикация — СБРИО. Т. 42. С. 406.

1 Долгоруков Василий Михайлович (1722–1782) — князь из старинного рода, жестоко поплатившегося в борьбе за власть, разгоревшейся после смерти Петра I. Молодые годы спасли его от участи родных и близких, казненных в 1739 г. в разгар бироновщины. Юношей, почти мальчиком, он участвовал в русско-турецкой войне 1735–1739 гг. Выдвинулся в Семилетнюю войну, которую закончил в чине генерал- поручика. Во время войны 1768–1774 гг. сменил П.И. Панина на посту главнокомандующего Второй армией и в 1771 г., разгромив татарско-турецкие войска, занял Крым. Награжден Георгием 1-ой степени. Генерал-аншеф. Впоследствии получил почетную приставку к своей фамилии — «Крымский».

2 …четыре полка гусарские,…да 8 эскадронов сверх того. — Получив известие о мире, правительство могло использовать против мятежников силы, скованные до того на юге. 15.VIII Долгоруков рапортовал в Военную коллегию, что он послал из своей армии генерал-майора Мусина-Пушкина с 10 эскадронами Псковского и Ямбургского полков, 500 драгун Астраханского полка и 10 эскадронов Бахмутского и Молдавского гусарских полков (Дубровин. Т. 3. С. 148).

3 Я послала звать всех сюда на концерт и предложу им о поездке моей к Москве. А там станем готовиться. — Судя по всему, Екатерина еще не приняла решения о поручении П.И. Панину главного начальства в охваченных мятежом губерниях. Известие о мире и тяжелое поражение, нанесенное мятежникам Михельсоном под Казанью, как ей кажется, разрядили обстановку.

89. Екатерина II — Г.А. Потемкину

После 23.VII.1774

Автограф. РГАДА. Ф. 5. Д. 85. Ч. 1. Л. 46–46 об.

Публикация — СБРИО. Т. 13. С. 419–420.

В письме говорится о расписании генералитета по дивизиям после заключения мира. Дивизиями назывались войска, расквартированные по губерниям. 23.VII сразу после получения известия о мире состоялся благодарственный молебен в петергофской дворцовой церкви. Затем последовал салют из орудий — 101 выстрел. Императрица обошла строй преображенцев (дворцовый караул), после чего отправилась на концерт, назначив на 24.VII заседание Совета. На другой день Екатерина принимала поздравления от генералитета. Во время большого званого обеда звучали тосты, салютовали пушки.

90. Екатерина II — Г.А. Потемкину

После 23.VII.1774

Автограф. РГАДА. Ф. 1. Оп. 1/1. Д. 54. Л. 90–90 об.

Публикация — ВИ, 1989, № 8. С. 121.

1 …Татияна своим хохотаньем тебя разбудила. — Одна из комнатных девушек императрицы. То же имя, что и в письме № 273.

2 …кормилица моя, хватя меня за голову, долго не пускала и расцаловала меня. — Сразу же после переворота, доставившего Екатерине корону, она писала В.И. Суворову (отцу великого полководца), которому было поручено раскассировать голштинское войско Петра III: «Также извольте из голштински офицер подполковника Кииль, который на моей кормилице женат, отпустить в его дом в Ораниенбауме без караула и присмотра за ним…» (Бильбасов. История Екатерины Второй. Т. I. С. 106). В списке воинским чинам на 1776 г. показан майором бомбардирского полка Иоганн Фридрих Киль (в службе с 1750 г.) — упоминаемый в письме сын кормилицы Екатерины.

3 Спиридов Григорий Андреевич (1713–1790) — адмирал, герой Чесменского боя 24–26.VI. 1770, в котором он руководил авангардом русского флота, уничтожившего турецкий флот. За Чесменскую победу награжден орденом Андрея Первозванного — высшим орденом империи, учрежденным Петром I. Спиридов служил на флоте с 10-летнего возраста. Участвовал в русско-турецкой войне 1735–1739 гг., в Семилетней войне. После войны с Портой вышел в отставку.

91. Екатерина II — Г.А. Потемкину

29. VII. 1774

Автограф. РГАДА. Ф. 5. Д. 85. Ч. 1. Л. 3–3 об.

Публикация — СБРИО. Т. 13. С. 420.

26. VII двор переехал из Петергофа в Ораниенбаум. На другой день в воскресенье 27.VII там состоялся большой прием и обед по случаю заключения мира. «Вчерашний день здесь у меня ужинал весь дипломатический корпус и любо было смотреть, какие были рожи, на друзей и недрузей, — писала Екатерина А.Г. Орлову в Италию 28.VII, — а прямо рады были только датский да английский. В России же повсюду радость весьма приметна; в простом народе говорят, что турки поддались». (СБРИО. Т. I. С. 100).

Вести с внутреннего фронта были нерадостные. Разбитый под Казанью Михельсоном Пугачев с остатками своей армии бежал на правый берег Волги. «Пугачев бежал, — замечает Пушкин, — но бегство его казалось нашествием». Поднялись массы крепостных крестьян густонаселенного Правобережья. К ним присоединились инородцы. Один за другим без сопротивления Пугачеву сдавались поволжские городки. В Нижнем Новгороде и Москве вспыхнула паника. 28.VII Екатерина, писала Волконскому: «Не сумневаюсь, что они стараются пройти к Москве, и сумнительно, чтоб они пошли к Нижнему… Неужели, чтоб с семью полками вы не в состоянии найдетесь Пугачева словить и прекратить безпокойствие? Я фельдмаршалу приказала генерал-порутчика Суворова прислать к вам поскорее» (Осм. век. Кн. 1. С. 114).

1 Увидишь, голубчик, из приложенных при сем штук, что Господин Граф Панин из братца своего изволит делать властителя с беспредельною властию в лучшей части Империи… — «Братцем» графа Панина был известный генерал-аншеф граф Петр Иванович (1721–1789). В 1770, командуя 2-ой армией, он взял штурмом мощную турецкую крепость Бендеры, понеся большие потери. Награжден Георгием 1-ой степени. Вышел в отставку. Жил в Москве и являлся одним из вождей оппозиции правительству; ориентировался на наследника престола. П.И. Панин получил письма брата и Потемкина утром 26.VII. Он благодарил за доверие, жаловался на болезни, но готов был послужить Отечеству. В письме Н.И. Панину он поставил условием своего согласия — полную мочь и власть не только над всеми воинскими командами, отряженными против злодея, но и над всеми жителями, городами и судебными местами четырех губерний с правом смертной казни (всего 8 пунктов). Условия были переданы императрице.

2…естьли сие я подпишу, то не только Князь Волконский будет и огорчен и смешон… — Волконский осуществлял негласный надзор за П.И. Паниным и доносил императрице о его словах и поступках. Он действительно оказывался в смешном положении, если бы Московская губерния была отдана в полную власть Панину.

3…но я сама нималейше не сбережена, но пред всем светом первого враля и мне персонального оскорбителя, побоясь Пугачева, выше всех смертных в Империи хвалю и возвышаю. — Даже в такие трудные минуты для государства Екатерина не может решиться предоставить полномочия «панинской партии», за спиной которой стоит и в любой момент может выступить на сцену наследник Павел Петрович.

Пугачев Емельян Иванович (1742–1775). Донской казак Зимовейской станицы. Участник Семилетней и русско-турецкой войн 1768–1774 гг. Дезертировал из армии, скитался по России, был посажен в тюрьму, но сумел бежать. В августе-первой половине сентября 1773 г. под Яицким городком встречался с казаками-заговорщиками, решившими путем мятежа добиться восстановления старинных казачьих привилегий. «По многим советываниям приметили мы в нем проворство и способность, вздумали взять его под свое защищение и его зделать над собою властелином и восстановителем своих притесненных и почти упадших обрядов и обычаев, которые вить правительство давно старается у них переменить,… — говорил о Пугачеве один из первых заговорщиков сотник Т.Г. Мясников. — И так для сих-то самых причин вздумали мы назвать его, Пугачева, покойным государем Петром Федоровичем, дабы он нам восстановил все обряды, какие до сего времени [были], а бояр, какие больше всего в сем деле умничают и нас разоряют — всех истребить» (Овчинников Р.В. Манифесты и указы Е.И. Пугачева. С. 24). 16.IX.1773 г. неграмотный «царь» продиктовал первый указ яицким казакам, в котором «жаловал их реками, морями, травами, денежным жалованьем, хлебом, свинцом и порохом и всякою вольностию». Восстание началось. Пугачев стал седьмым самозванцем, принявшим имя Петра III, но именно ему удалось развернуть крестьянско-казацкую гражданскую войну, потрясшую основы государства. Победа неграмотного мужицкого царя, поголовное истребление правящего класса — дворянства — разгром городов, усиление межнациональных столкновений — все это могло привести к одному — краху государства, которым не замедлили бы воспользоваться соседи России.