На крестцах. Драматические хроники из времен царя Ивана IV Грозного - Фридрих Горенштейн

Нужно надеяться, что будущее издание полного текста «На крестцах» включит в себя и полный список источников, использованных писателем. Здесь же стоит упомянуть хотя бы основные. Это, в первую очередь, послания Ивана Грозного королям Польши и Швеции, его переписка с монахами различных монастырей и, разумеется, с князем Андреем Курбским. Продиктованное царем духовное завещание. Записки иностранцев о своем пребывании в Москве Ивана Грозного – опричника Генриха Штадена, английского посла Джерома Горсея и других. Сочинения дьяка-невозвращенца Григория Котошихина. Сказания – «Повесть о прихожении Стефана Батория на Псков» и «Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков». Знаменитый славянский «Домострой». Разнообразные молитвенники. Записи народных былин, сказок, поговорок и даже ругательств. Сохранившиеся жалобы и записи о судебных делах. Труды по русской истории: Татищев, Карамзин, Соловьев, Костомаров, Ключевский, Лихачев. И многое другое – но уже понятен объем подготовительной работы, проведенной Фридрихом Горенштейном для написания «На крестцах».

Еще один элемент воспроизведения реальности – личности: действующие лица и те, кто лишь упоминается в хронике. Их не менее сотни, и практически каждое имя принадлежит реально существовавшему лицу. И то, что происходит с ними на страницах книги, почти всегда происходило и в действительности. Федор Басманов в самом деле убил своего отца, чтобы доказать свою верность царю. Победитель татар воевода Воротынский в самом деле был обвинен в колдовстве и был подвергнут пытке огнем. И сватовство царя Ивана к англичанке Марии Гастингс – исторический факт. Крохотная эпизодическая фигура в толпе на площади – «иноземец Фетька Лазарев сын Короман» – и та имеет протагониста: в одной из сохранившихся приказных грамот упоминается греченин Фетька Лазорев сын Короман. Даже полулегендарные юродивые – псковский Никола Салос и московский Василий Блаженный – выведены Горенштейном в полном соответствии с преданиями об их деяниях.

Эпоха Ивана IV была еще и временем ожесточенной религиозной полемики. Споры иосифлян с нестяжателями, ереси стригольников и жидовствующих, раздоры между архиепископами и митрополитами сотрясали православную церковь и подготовили ее будущий раскол при царе Алексее Михайловиче. Церковь играла огромную роль в жизни Московской Руси, но предшественники Горенштейна, по разным причинам (в основном цензурного характера), предпочитали не вдаваться в церковные проблемы. Горенштейн же счел нужным подробно проанализировать природу тогдашних теологических споров, будь то разногласия между Восточной и Западной церковью (диспут пастора Яна Рокиты с царем Иваном) или между официальной московской церковью и еретиками (сцены суда над Матвеем Башкиным и Феодосием Косым). Включение в хронику этих эпизодов – опять-таки, происходивших в действительности – придало ей еще большее правдоподобие.

Разумеется, в «На крестцах» есть и придуманные – или полупридуманные – персонажи и ситуации. Например, художник Алампий – соперник Рублева, писавший иконы в содружестве с нечистой силой. Или Анница – новгородская распутная девка, ставшая талантливой вышивальщицей и наложницей царя, а потом, сойдя с ума, – бродячей Матерью Московской. Придуманы варшавские сцены с участием польских вельмож, пусть даже носящих имена реально существовавших людей. Придуманы профессиональные составители стихарей Михалки – отец и двое сыновей; эти персонажи, впрочем, возникли не вполне на пустом месте – дворяне Михалковы служили во времена Грозного в Посольском приказе. И, конечно, полностью придуманы крестьяне, торговцы, нищие, караульщики, купцы, ремесленники и безместные попы – народ, заполняющий улицы и площади Москвы, Новгорода и Пскова. Народ у Горенштейна не безмолвствует, а живо обсуждает все перипетии доносящихся до него событий, зачастую перевирая и фантазируя, но сохраняя то, что называется исторической памятью.

Однако, в конечном счете, русская история опирается не на устное, а на письменное слово – на слово летописца. Фигура старца Герасима Новгородца в заключительной сцене прямо перекликается с образом пушкинского Пимена. Оба они ощущают огромную ответственность – ведь по их летописям потомки будут судить о прошлом. И оба стараются писать как можно более правдиво и нелицеприятно, оберегая свою независимость от власть имущих и от людской молвы.

Так же, как писал свою хронику летописец Фридрих Горенштейн.

Краткое содержание драматических хроник «На крестцах»*[49]

Сцена 1

Отроч монастырь, келья опального митрополита Филиппа. Входит Иван Грозный с Малютой Скуратовым. Грозный обещает Филиппу снятие опалы, если он благословит поход на Новгород. Филипп отказывается. Царь приказывает убить Филиппа. Малюта душит митрополита подушкой.

Сцена 2

Новгород, площадь около Детинца. Вече. Посадник Данилов дает слово беженцам из Твери и других городов. Новгородцы – за вольность. Дьяк Долматов призывает покориться. Входит царь с опричниками. Петр Волынец доносит о «новгородском заговоре». Опричники срывают колокол – символ свободы Новгорода.

Сцена 3

Новгород. Городище. Духовные стоят на правеже. Царь говорит с ними об архитектуре и росписях церквей – он большой знаток их. После чего опричники и царевич Иван убивают духовных дубинами.

Сцена 4

Новгород. Волховский мост. Выход архиепископа Пимена. Царь не подходит к кресту Пимена, а обвиняет его в измене. Велит Пимену служить обедню и обещает явиться к нему на трапезу.

Сцена 5

Столовая палата архиепископа. Тот приветствует царя, но царь дает условный знак, и опричники начинают грабить палату. Вбегают скоморохи, издеваются над Пименом, приводят девку Анницу ему в жены. Царь приказывает ему играть на свирели, велит посадить на кобылу и так водить со скоморохами.

Сцена 6

Пыточный двор. Данилов висит на дыбе. Узников пытают «поджаром» – огненной смесью, придуманной царем. Царевич читает найденные в Новгороде документы – царь велит их исправить. Царевич просится наместником в Новгород – царь отказывает. Царь решает начать объезд монастырей.

Сцена 7

Новгородский Антониев монастырь. Дослушав обедню, царь рассуждает об иконах, а затем приказывает избить настоятеля. Царь объясняет царевичу, как Новгород отпал от единого Русского государства. Опричники громят монастырь.

Сцена 8

Новгородский торг. Огромное количество товаров. Опричники тоже торгуют награбленным, подают нищим. Торг надеется, что его не тронут. Приезжает царь, беседует с купцами, показывает знание бухгалтерии. Начинается погром. Нищих выгоняют за пределы города на погибель.

Сцена 9

Берег Волхова у моста. По приказу царя опричники избивают горожан, бросают их в реку с женами и детьми. Убивают и приведенных пленных татар и немцев – один татарин оказывает сопротивление.

Сцена 10

Городище. Из оставшихся в живых с каждой улицы собрано по лучшему жителю. Царь дает им в воеводы боярина Пронского и уезжает в Псков, посылая Малюту в Москву.

Сцена 11

Ночь. Монастырь неподалеку от Пскова. Царь и опричники слышат звон псковских церквей.

Сцена 12

Псков. Столы с хлебом-солью. Встречающему царя игумену отрубают голову. Царь обвиняет псковичей в измене. Юродивый Николка протягивает царю кусок сырого мяса и требует удалиться. Гремит гром (зимой!), царский конь издыхает. Царь пугается, отпускает юродивого и велит окончить поход.

Сцена 13

Ночь, кладбище у церкви Рождества-на-Поле. Старцы (среди них Иван Жигальцо) погребают трупы. Вспоминают, какие места разграблены. Ловят полоумных, едящих трупы – и отпускают их.

Сцена 14

Александровская слобода. Главный посольский дьяк Висковатый приводит послов – поляков и литовцев; царь тем временем наблюдает, как топят татарских пленников. После ухода послов Висковатый решается осудить поход на Новгород, но царь обвиняет его в измене и сообщает о казни брата. Висковатова хватают.

Сцена 15

Царь приглашает на обед Вяземского и Басманова с сыновьями. Обвинив в желании руководить царем, приказывает схватить их и убить. Федор, старший сын Басманова, заслуживает прощение, убивая отца.

Сцена 16

Москва, Поганая лужа. Публичная казнь. Прощение составителей стихарей-славословий – дворян Михалков. Висковатова режут на части живьем, убивают казначея Фуникова и дьяка Выродкова. Юродивый предрекает набег крымцев на Русь.

Сцена 17

Крым, Бахчисарай. Хан Девлет-Гирей решает идти походом на Москву.

Сцена 18