История Византийской Империи. Том 3 - Федор Успенский

Несмотря на то что теперь успех был явно на стороне Византии, что Восточная Болгария, Фракия и Македония были очищены от болгарских гарнизонов и вся сила Самуила сосредоточивалась в горных областях на запад и север от Охриды и Преспы, царь Василий, как говорит византийский летописец, каждый год делал новые вторжения в Болгарию, производя всюду опустошения и пожары. Последним военным делом его было вторжение в горную область при верховьях Вардара, где находится город Скопье, или Ускюб, запирающий горный проход из Македонии в нынешнюю Албанию и старую Сербию. Здесь должна была произойти решительная битва между обоими войсками, разделенными рекой Вардаром, которая вновь окончилась поражением Самуила и сдачей города грекам. Можно догадываться, что и на этот раз против Самуила была искусно подготовлена измена. Оказывается, что в Скопье командовал представитель Болгарского царства Роман, сын Петра, что он после сдачи города принял предложение поступить на службу империи и был некоторое время византийским стратигом в Абидосе. Это происходило в 1004–1005 гг.

Нужно признать, что после стольких побед над болгарскими отрядами явный перевес на стороне царя Василия был бесспорным. В собственной Болгарии и Македонии славянам не оставалось средств поддерживать сопротивление. Самуил лишился главных сил для ведения войны, которые он мог черпать в собственной Болгарии. Последний период военных действий характеризуется со стороны Самуила исключительно обороной. Все показывает, что сила его была надломлена уже после 1005 г. С тех пор он старался затруднять движение византийских войск в западные области его обширных прежде владений, занимая клисуры и делая засады в горных проходах, ведущих в Эпир и приморские области. Во весь дальнейший период до роковой битвы при Кимвалунге, о которой будет речь ниже, сохранилось лишь известие в житьи Никона Метаноите (8) о нанесенном Самуилу поражении при Креше, в котором можно угадывать Кратово в Македонии. Дальнейшая роль Самуила заключалась в обороне заграждениями проходов, ведущих в приморскую Болгарию, «так как он со всех сторон испытывал поражения и терял свои боевые силы». В 1014 г. произошло роковое и самое жестокое дело в истории средневековых войн в ущелье Кимвалунге в горах Родопа, может быть, нынешнее Демир-Хиссар.

«Завладев проходом и поставив в нем заграждения и военные отряды, Самуил ожидал наступления царских войск. Когда же они подступили и начали освобождать проход, Самуил оказал мужественный отпор и сверху наносил сильный удар нападавшим, так что Василий начал приходить в отчаяние и думал отказаться от предприятия. Тогда стратиг Никифор Ксифия предложил царю сделать попытку обойти этот проход и ударить на неприятеля в тыл. Было условлено, что царь будет продолжать для вида демонстрации против защищающих проход, а Ксифия с — небольшим отрядом охотников прошел через гору по едва проходимым тропинкам и неожиданно спустился в долину, где стояло болгарское войско. В смятении и страхе перед неожиданным появлением врага болгаре предались бегству, в то время как царь Василий вступил в проход и встретил расстроенного неприятеля, пытавшегося спастись в горы. Здесь было захвачено в плен 15 тысяч болгар».

В военном смысле это, конечно, было весьма решительное дело, которое ясно показало превосходство византийской тактики и слабость дисциплины у болгар. Сам Самуил, оставив победителю лагерь, едва спасся бегством в Прилеп. Это поражение вошло в историю военного дела в империи, о нем упоминается в стратегике Кекавмена X в. как образце тактики (9). К чести, впрочем, и в уважение к человеческому достоинству, никто не нашел достойным подражания то, что приказал царь Василий сделать с пленными болгарами. Он ослепил всех пленных и, разделив их на отряды по сотне человек, поставил в вожаки каждой сотни такого, которому был выколот только один глаз. Затем военнопленные слепцы были препровождены к Самуилу. Рассказанное дело происходило 29 июля 1014 г.; вскоре после него умер царь Самуил (в октябре того же года), не будучи в состоянии перенести испытанного поражения и жалкого вида, в каком пришли к нему его верные воины.

Поражение при Кимвалунге, или, как иначе названа эта местность, в засеке Загорской, при горе Беласице, а равно последовавшая затем смерть Самуила окончательно лишили Болгарию возможности дальнейшего сопротивления. И едва ли причина того лежала только в материальном истощении страны, которая, как показывает история турецкого господства, может в течение длинных периодов быть в состоянии брожения против центральной власти и доставлять мелким военным отрядам защиту в недоступных горных проходах и лесах. Нет, конечно, Болгария должна была смириться перед византийской системой, перед подкупом и изменой, перед неожиданным переходом на сторону империи высших лиц среди гражданской и военной администрации, даже среди духовенства, которое в некоторой части состояло из греков. Заступивший место Самуила сын его Гавриил не имел времени утвердиться на престоле и предпринять какие-либо меры против Василия, как был изменнически убит претендентом на престол Иоанном-Владиславом, также опиравшимся на происхождение от комитопула Шишмана.

Последний период этой отчаянной и истребительной войны сосредоточивался главным образом в Северной Македонии и на границах Албании. Как можно видеть из кратких заметок византийской летописи, за поражение при Кимвалунге болгаре скоро отомстили нападением на греков при другом горном проходе, называемом Клидий (Ключ). Об этом деле читаем в хронике (10) следующее место, посвященное царствованию Никифора Вотаниата (1078–1081).

«Род Вотаниатов блистал, как искра, и отличался в военном деле при кир Василии Порфирородном, который, сороковой год ведя войну с болгарами, выступал против них бесчисленными походами и давал многократные сражения и имел в Никифоре Вотаниате, деде царя того же имени, лучшего союзника и помощника, советника и в то же время стратига и искусного главнокомандующего. В конце же войны, когда уже народ болгарский был совершенно порабощен и покорен его десницей и когда он достиг высокого чина веста и был в сане дуки, он умирает славной смертью на поле брани, к какой стремятся истинные воины. Ибо, обратив болгар в бегство и преследуя их в теснинах, называемых Клидий, он беспощадно убивал и поражал их, пока, достигнув вершины, на которой был другой отряд болгар, он не сброшен был с коня, который поскользнулся на скале и скатился в пропасть вместе с всадником».

Как замечено выше, император не прекращал военных действий, хотя осенью 1014 г. до него дошла весть о смерти Самуила и хотя его преемник, по-видимому, искал всяческими уступками побудить противника к прекращению военных действий. Дальнейший шаг предпринят был против самого центра независимой Болгарии, где была столица царя Самуила. Но прежде чем грекам удалось проникнуть до Охриды и Преспы, предстояло сломить сопротивление болгар в Битоли, ныне Монастырь, и в Прилепе. Здесь, по-видимому, не было встречено серьезного сопротивления, так что к началу 1015 г. царь прибыл в Солунь, которая была главной базой для дальнейших предприятий против болгар. Весной того же года обнаружился весьма неожиданный факт — отпадение Ведены и избиение в ней византийского гарнизона. Хотя этот случай не мог иметь серьезного значения в смысле перемены военного счастия, но Василий жестоко наказал провинившийся город, выселив из него славянское население и построив две крепости для обеспечения на будущее время верности и безопасности.

Так как ближайшая горная область Моглена представляла безопасное убежище для болгар, то в 1016 г. предпринят был сюда новый поход под предводительством патрикия Ксифия и Константина Диогена; последнему суждено было играть важную роль в окончательном замирении страны. Чтобы на будущее время ослабить здесь сопротивление, приказано было перевести славянское население в Азию и открыть здесь свободу для поселения армян и грузин. В византийский лагерь в Моглене явились послы от Иоанна-Владислава, убийцы царя Гавриила-Романа, уведомившие царя Василия о свершившемся в Болгарии перевороте, который обозначал начало анархии. Новый властитель Болгарии склонялся на все требования императора и обещал полное подчинение Болгарии. При этом на сторону империи перешел один знаменитый болгарин, по имени Кавкан.

Вероятно, к тому же году относится эпизод, записанный в истории Кедрина (11).

«Настала весна, и царь вторгнулся в Болгарию. Давид Арианит и Константин Диоген в долине Пелагония набрали много пленных и захватили большие стада скота».

При этом по поводу сдачи крепости Лонга сообщена следующая не лишенная для нас значения подробность: «военная добыча разделена на три части, одна часть выдана русским, как союзникам, другая грекам, а третья царю». Затем, после небольшого отступления, вызванного событиями в Доростоле, которому угрожали печенеги, привлеченные болгарами на помощь, писатель снова возвращается к прерванному.