Право на рождение. Дилогия (ЛП) - Габриэль Зевин

— Вин! Это не отмазка! Ты считаешь меня такой глупой? Прозвучит глупо, но отчасти мне всегда хотелось стать той личностью, которая обратит «Шоколад Баланчина» к закону. Ради папы.

— Посмотри, Анни. Ты отдала бизнес Толстому. София и Микки сбежали. Юджи Оно следом. Сейчас ты по-настоящему свободна. Это дар, пойми же, наконец.

Он поцеловал меня, но поцелуя я не хотела.

— Ты на меня злишься? — спросил Вин.

— Нет. — Но вообще да, злюсь.

— Дай мне посмотреть в твои глаза.

Я отвернулась от него.

— Путь моего отца.

— Не сравнивай меня с ним.

— Последние полгода после проигранных выборов он ничего не делал, хотя для нас потеря электората была подарком. Для меня. Тебя. Моей матери. И в особенности для него самого, этот ублюдок просто должен открыть глаза и увидеть это.

Долгое время я ничего не произносила, поэтому Вин сменил тему.

— Выпуск в следующую среду. Ты пойдешь? — спросил Вин.

— Ты меня приглашаешь? — ответила я вопросом на вопрос.

— Я не переживаю по этому поводу.

Он и правда хотел пойти со мной, иначе бы не поднимал этот вопрос.

— Я выступаю с речью, если тебе интересно, — продолжал Вин.

— Правильно. Ты умный. Иногда я об этом забываю.

— Эй. — Вин разулыбался.

Я спросила, запланировал ли он, что говорить.

— Это сюрприз, — пообещал он.

Вот так Нетти, Норико и я обнаружили себя на выпускном в Троице.

Выступление Вина, как я думаю, было направлено на меня и его отца. Он поставил проблемы диктата общества, противостояния властям и тому подобное, что уже наверняка произносилось другими выпускниками бесчисленное количество раз. От отца он перенял убедительную речь, и, судя по реакции толпы, им неважно, что он вещает. Я хлопала громче всех.

Чувствовала ли я угрызения совести при виде своих одноклассников, шествующих по сцене? Да, чувствовала. Больше, чем просто угрызения.

Скарлет помахала нам, получив свой аттестат. После некоторых колебаний администрация все-таки приняла решение позволить ей посетить выпускной, несмотря на беременность. Мантия и шапочка сами по себе была как платье для беременных, поэтому Скарлет не очень сильно из них выпирала. С точки зрения администрации, гораздо ужаснее было бы не сохранить малыша. Гейбл встретил ее с другого края сцены, чтобы помочь спуститься по ступеням.

Когда они оказались в зале, Гейбл упал на одно колено.

— О, нет, — произнесла Нетти. — Думаю, снова предложение Гейбла.

Я не согласилась.

— Гейбл бы не сделал этого здесь.

— Сделал бы. Гляди, он достает коробочку из кармана.

— Романтично, — сказала Норико. — Так романтично. — Я представила, как это выглядело, если не знать ничего о вовлеченных сторонах.

— Бедная Скарлет. Должно быть, ей так стыдно.

В спортзал вошли чирлидеры. Мы сидели за спинами, поэтому я больше не смогла разглядеть ни Скарлет, ни Арсли.

— Что? — спросила я. — Что происходит? — Я встала.

Скарлет и Арсли целовались. Он держал ее руки в своих.

— Может, она решила быть с ним помягче? — спросила я. Но произнеся это, поняла, что это не так.

После окончания выпускного я пробралась вперед, чтобы найти Скарлет, но она уже ушла. Я заметила Скарлет и ее родителей на улице. Они шабашили с родителями Арсли. Я схватила Скарлет за руку и потащила прочь.

— Что с тобой? — спросила я, как только мы остались в одиночестве.

Скарлет пожала плечами.

— Мне жаль, Аня. Я понимаю, что ты чувствуешь, но… с появлением ребенка я просто измучалась. — Она вздохнула. — Я даже на выпускной напялила балетки. Можешь представить меня…

— Я говорила тебе остаться со мной!

— А могу ли? Это хорошее предложение, Анни, но не думаю, что я могу. Там жена Лео. А Лео вернется. Там нет комнаты для нас с ребенком.

— Да она бы появилась, Скарлет! Я бы обустроила.

Она ничего не ответила. Даже в балетках она была выше меня. Она смотрела поверх моей головы. Куда угодно, только не на меня. Выражение ее лица и линия губ были твердыми.

— Скарлет, если ты выйдешь за Гейбла Арсли, мы с тобой больше не будем друзьями.

— Не драматизируй, Анни. Мы всегда будем друзьями.

— Мы не сможем, — возразила я. — Я знаю Гейбла Арсли. Выйдешь за него — и твоя жизнь разрушена.

— Ну, значит, разрушена. Да она уже разрушена, — спокойно сказала она.

К нам подкатил Гейбл.

— Полагаю, ты пришла нас поздравить, Аня.

Я сощурилась.

— Уж не знаю, как ты ее обманул, Гейбл. Что ты сделал, чтобы изменить ее сознание.

— Это не про Скарлет. Это о тебе Аня. Как обычно.

Мне уже не впервой захотелось надавать ему по морде. Тут я ощутила руку Нетти.

— Пойдем, — шепнула она.

— Пока, — отозвалась Скарлет.

Моя челюсть дрожала как трехногая табуретка, но я не заплакала.

— Аня, ведь мы больше не дети! — воскликнула Скарлет.

В этот миг я возненавидела ее — из-за намека, что причина моих возражений против ее замужества, это социопатия, возникшая из-за того, что я еще мелкая и застряла в детстве. Как будто это не мне пришлось расстаться с детством годы назад.

— Ты сейчас о том, что мы выпустились, или же что ты залетела? — высказав это, я поняла всю жестокость фразы.

— Не мы выпустились! — заорала Скарлет. — Я выпустилась. И к слову, я не Лучшая подружка Ани Баланчиной!

— Раз так, можешь катиться!

— Хорошо, — произнесла Нетти. — Вам двоим необходимо прекратить. Вы обе отвратительны. — Нетти подошла к Скарлет и обняла ее. — Поздравляю с… м… принятием осчастливившего тебя решения. Идем, Аня. Нам пора ехать.

После мы с Нетти поехали на поздний обед к родителям Вина. Меня до сих пор занимала ссора со Скарлет, поэтому весь обед я размышляла. Перед десертом отец Вина постучал ножом по стакану и поднялся произнести речь. Произносить речи Чарльз Делакруа любил. За всю свою жизнь я наслышалась их более чем достаточно, потому внимания не обратила. Наконец, когда уже стало казаться, что засиделись мы у них неприлично долго, мы вежливо засобирались.

— Не уходи еще, — сказал мне Вин, — ты же придешь домой и будешь тяготеть Скарлет и Арсли.

— Я не буду тяготеть ими.

— Давай. Ты разве не думаешь, что я тебя немножко знаю? — Он разгладил хмурые складочки меж моих бровей.

— Ты же знаешь, я тягощусь не только этим, — возразила я. — Я увязла, мои проблемы огромные.

— Знаю. В их числе и то, что твой парень уезжает поступать в колледж.

Я спросила, о чем это он.

— Ты не удостоила вниманием речь моего отца? Я решил остаться в Нью-Йорке ради колледжа. А это означает отправиться в удовлетворяющую папу альма-матер. Я бы предпочел не делать чего-то дабы ему угодить, но… — Вин пожал плечами. Я сделала шаг назад.