Преумножающий дары - Ули Драфтер

— Что ты сделал?! — кричит Высший, обращаясь к Патрону. Тут же через его оболочку проступает сома — бронированное, тяжелое тело, покрытое шипами и лезвиями. Он в одно мгновение настигает Патрона, который так и остается в человеческом обличии. Он даже не сопротивляется, когда Зорф сжимает его тело одной шипованной рукой. Я в ужасе готов увидеть, как его разорвут на части.

— Не надо, прошу! — кричу, сам того не осознавая, выхватывая копье, собираясь защитить Куратора.

Зорф, оборачивается ко мне, застывая. Тяжелая рука разжимается, отпуская Патрона.

— Я доверял тебе, просил защищать и оберегать его, — говорит он Патрону. Голос Высшего меняется, снова становится человеческим. Вместо злости и угрозы там теперь слышно совсем иное. Отчаяние, — что же сделал ты…

— Ты знаешь, я хотел этого не меньше. Я не мог не попытаться, — Патрон говорит, едва держась на ногах, — если бы он не согласился, я бы не стал…

— Не согласился?! — Зорф снова наступает, я вижу, как наливается его тело энергией, готовясь обрушиться на Патрона. Но тут же иссякает. Высший смеется. Только совсем не радостно, — Ты же понимаешь, он не мог не согласиться. Это его программа, подчиняться тебе.

— Ты сам знаешь, что это не так, — Патрон говорит, прямо глядя на Высшего, так и стоящего в истинном облике.

Зорф уже ничего не отвечает. Потом оборачивается ко мне.

— Прости меня, — его истинное тело закрывает оболочка, Высший поворачивается, собираясь уходить.

— Стойте, — окликаю его, — скажите, зачем я вам так нужен? Кем я был для вас? С кем должен был соединить?

Зорф оборачивается, некоторое время колеблется, потом обращается к Патрону.

— Уходи, я должен все объяснить.

Когда Патрон исчезает в портале, Зорф подходит ближе. Нерешительно смотрит на меня и говорит:

— Я не хотел, чтобы так получилось, это слишком тяжело теперь…

— Просто скажите, — уже почти умоляю его. Мне нужна правда.

Зорф вздыхает, но все же, говорит.

— Мы все одиноки в Уровнях, Алури. Но так было не всегда. Когда-то мы могли выбирать себе пару. Дополняющего. Потом, это право у нас забрали. Мой дополняющий так и не успел родиться, но его энергия сохранилась, нашла воплощение в живом. Я долго искал и нашел. Нашел в смертном. В тебе. Я смог подготовить тебя к обращению, но потом… потом снова потерял. Я изменился и право на тебя у меня забрали. Чтобы тебя не уничтожили, мне пришлось отдать твою жизнь другому. И ждать, ждать, что нам дадут возможность соединиться. С кем ты должен был соединить меня? Соединить с тобой. У нас был только один шанс, но теперь он потерян.

— Почему вы не дали о себе знать, не предупредили?

— Я не мог сказать тебе об этом, я мог лишь помогать, вмешиваться, когда это возможно. Догадайся кто-либо в Уровнях о том, кто ты, тебя стерли бы, не задумываясь.

— Почему это не мог передать кто-то другой? Вард, — лекарь так и остался стоять рядом, — ты ведь знал!

Функционал подходит, беря меня за руку.

— Да, знал.

— Почему не сказал? Не объяснил? Патрон дал тебе установку молчать?

Лекарь вздыхает.

— Я служу не Патрону, а Зорфу, — он опускает глаза, — но, как и все, я лишь функция. Мое назначение было лишь подчиняться твоему Куратору. Если бы я знал, что так произойдет, Алури, я бы вмешался. Они так все устроили, что я даже не мог подумать… Я надеялся, что они ограничатся только взаимодействием через тебя. Это была плата…за твою жизнь.

Боль проходит через грудь оболочки. Но понимание больнее. Вот значит как, какой ценой я жив. Если бы это была только функция, только программа тела, не мое сознание. Не мое согласие. Как же так? За что? Зачем подменять чувства служением и смешивать их? Как мне жить, зная, чем я стал?

— Тогда, лучше бы ты оставил меня умирать, — говорю Зорфу, — А ты…, - Вард все еще сжимает мои ладони в своих, выдергиваю их из его захвата, словно сбрасываю грязь с оболочки, — ты смеялся надо мной, оскорблял. А мог бы хотя бы намеком дал понять, что происходит.

— Я пытался отвлечь тебя, — впервые я вижу такой испуг на лице врача, — боялся, ты лишишься рассудка, если узнаешь…

— А теперь? Что мне делать теперь? Я считал себя только набором функций, так и жил. Теперь вы говорите, что у меня был выбор… — отступаю от него, стараясь унять дрожь от переизбытка энергии, — кем же мне теперь быть? Функционалом Патрона, зная, что я ему не принадлежу? — оборачиваюсь к Зорфу, — Или твоим Дополняюшим, зная, что отдал самое ценное другому? Если я вообще тебе еще нужен…

Да и быть ли теперь вообще…

Возможно, Высший смог увидеть мою мысль, вдруг вздрогнул.

— Алури, стой! — но я уже готов к броску, Высший же переходит в истинное тело, готовясь заблокировать меня, — Вард, задержи его, уведи отсюда! Я сам закрою параллель.

В этот момент врач кинулся ко мне, одновременно с блоком, посланным Высшим, но я смог уйти в сторону. Выпустив силу сомы, я отражаю атаку блокирующей энергии, отметая в сторону и врача.

— Поздно. Уходите сами, — кричу Высшему, — хотя бы сейчас, дайте мне решить самому.

Больше не говорю ни слова. Пользуясь высвобожденной энергией, направляюсь в место, где жил. До запуска мощнейшего в этом мире двигателя осталось несколько часов. Я должен успеть. Я уже решил, как поступлю.

Пространство проносится мимо, я чувствую лишь собственное тело, раскаленной плазмой прорезающее воздух, опаляя все вокруг. Быстро, как только возможно, я направляюсь туда, где жил столько лет. Где узнал, что такое свобода и что такое заточение, где узнал о своем истинном даре. Где теперь должен решить свою судьбу. Сам, впервые за свою недолгую жизнь.

Но сначала, я освобождаю приговоренных функционалов. Их тюрьма рушится под напором моей сомы, капсулы распадаются.

— Если хотите выжить идите за мной, — кричу им.

Их истинные тела, лишенные изоляции наносят разрушение городу демов. Но это меньшая из потерь.

Я достигаю Морунга.

— Через сеть катакомб идите к лаборатории и разрушьте ее, — говорю функционалам, нагнавшим меня. Двигаясь под землей, они не навредят городу, попадут туда быстрее.

— Что ты хочешь сделать? — Огани выходит вперед. Все трое еле держатся, необходимость следовать за мной истощила их.

— Хочу попробовать спасти этот мир, — честно говорю им.

Потом, когда они уходят, отправляю зов Светлому, в надежде, что он не далеко.

«Я жду тебя у разрушенной церкви» — сообщает он.

Почему-то я догадывался, что все произойдет именно в этом месте.

Церковь высится полуобрушенными стенами и сводом, практически не изменившись с момента, когда я видел ее в последний раз. Мицелий Светлого оплел это место в радиусе нескольких километров. «Пустил корни»- вспоминаю сообщение Глота, — «Ждет посланника». Дождался ли?