Мутуалист (Дилогия) - Николай Грубов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Даст бог все обойдется, лекарств вот только мало, но меня успокаивает то, что и сердце работает нормально, и симптомов отравления я ни у кого не вижу. И самое интересное, что я хотел тебе сказать, ты, вероятно, не обратил внимания, это то, что ни ты, ни я, ни Вика с Аркашей, никто из нас четверых кто побывал в этой долбаной пещере рядом с цветочным спрутом, никто из нас не слег с температурой. Может это и не говорит о возможном воздействии этого явления на наш организм, но заставляет задуматься. Ты как думаешь? Может такое быть? Ты себя-то вообще как чувствуешь? Я не имею в виду общую усталость, это понятно. Я имею в виду симптомы, какие мы наблюдаем у всех заболевших, у тебя появлялись? Нет? Вот и у меня то же нет. Вика – окликнул девушку Андрей – подойди-ка к нам, пожалуйста.
Вика – обратился доктор к подошедшей девушке – ты ничего не чувствуешь?
– В смысле? Устала я, а так все вроде нормально. А что, я должна что-то почувствовать?
– Вероятно да. Хотя точно сказать не могу. Вот я по себе чувствую, что хоть и устал как не знаю кто, но ни жара, ни слабости, ни потоотделения как у всех наших больных я не чувствую, а ты?
– Вроде нет, не ощущаю. Слушайте…, а ведь точно. Мы с вами были в этой пещере, и мы не заболели. Так это что же получается? Эта медуза нас подлечила, мы же почти с ней не соприкасались, а получилось, что она нас подстраховала, даже на расстоянии. Невероятно! Как такое может быть? Или я не права?
– Вот именно так это или не так нам необходимо срочно выяснить. Причем опытным путем.
– И что ты Андрей хочешь этим сказать?
– Виктор! Не тормози. Всех мы не в состоянии перенести к медузе. Кстати, ты Вика, как ни странно, но очень точно охарактеризовала внешний вид этому квази-живому биосимбионту, давайте так и будем в дальнейшем это явление называть, чтобы не путаться. Я остаюсь здесь, буду наблюдать за больными, а вы возьмите детей, пусть Вика возьмет мою дочку, а тебе придется взять более крупного мальчика или девочку, Валентину короче. И вместе отправитесь в пещеру к Медузе. Посмотрим, что получится. Я не уверен на все сто, но мне кажется, Медуза больным поможет, вот даже уверен в этом, мне как будто кто-то подсказывает так сделать. Да и ничего другого придумать я не могу. Так хоть знать будем, что моя теория относительно возможностей лечебных этой Медузы не оправдалась, или наоборот, полностью подтвердится.
Виктор, поняв, что это хоть какой-то проблеск и надежда в сложной ситуации сразу же и приступил к выполнению плана доктора. Взяв двух детей и фонарики, оружие он не стал брать, они направились вновь в пещеру, к Медузе. Виктору через некоторое время, испытывая трудности при переноске ребенка по маленькому тоннелю, тут же пришла в голову идея, что очень неплохо было бы использовать новое транспортное средство для перевозки больных к залу с Медузой. Вот только как это сделать, пока не знал. Оставалось лишь кряхтеть каждый раз под тяжестью ребенка при проходе в наиболее узком месте тоннеля. Достигнув зала, он в нерешительности застыл перед пропастью. Идти дальше или нет? Не сделает ли он только хуже детям, послушавшись доктора? Может, будет вполне достаточно для эксперимента, остановившись именно здесь, не пересекая черту в виде пропасти? Кто может подсказать? Никто! Только его решение. Прямо как у Шекспира: "Быть или не быть – вот в чем вопрос?".
– Надо идти туда – подтолкнула его с выводом Вика – так будет правильнее. Она положила на пол Веронику, перепрыгнула на другую сторону расщелины и решительно потребовала, протянув руки:
– Давай, передавай, я удержу.
– Погоди Вика. Я все-таки подстрахуюсь и привяжу к девочке веревку. Береженого бог бережет.
Все обошлось, вскоре обе девочки лежали на той стороне, к Медузе Виктор все-таки не решился приблизиться близко, надеялся, что если что-то, как-то и поможет, то поможет уже здесь. Ведь они же близко не подходили в прошлые разы. Настойчивое приглашение соприкоснуться с неведомым, неподдающему определению, у него в голове стало звучать сразу же, как только они перешли черту. Он старательно сопротивлялся внушению и старался мысленно думать только об исцелении девочек. Вика то же что-то шептала, сложив руки ладошками внутрь, она видимо молила кого-то, чтобы им помогли и исцелили девочек. Заметить сразу, что что-то происходит с больными детьми, Виктору не удалось. Внешне все так и оставалось, разве только то, что дети перестали облизывать губы. Андрей Иванович не разрешал поить больных слишком часто, только смоченной в воде салфеткой разрешал смачивать постоянно пересыхающие губы, а здесь такая надобность пропала. И это уже было хорошо!
Сколько им предстоит держать детей рядом с Медузой? Что ожидать от такого соседства? Поможет это действо или нет? – Масса вопросов в голове и ни одного ответа. Виктор уже был не против того, чтобы этот кто-то залез в его голову, в надежде, что таким образом может получить информацию. И его желание сработало, он непроизвольно сделал то, что и надо было этой Медузе. Его желание, его эмоции сработали. Ему казалось, что кто-то, очень осторожно, именно такое было впечатление у Виктора, что этот незнакомый, кто лезет к нему в его голову, в его мозги, боится столкнуться с отрицанием его проникновения, и поэтому так осторожен. Да и голос, нет, не голос, а внушение, звучащее в виде слов в его голове, оно то же способствовало тому, чтобы у Виктора не появилась паника.
– Спокойно! Никто не хочет сделать тебе больно. Только знания, только понимание.
Виктор судорожно вздохнул и, пересилив свой страх перед неведомым явлением, мысленно стал спрашивать, даже не надеясь получить ответ:
– Что это? Кто со мной говорит? Как это происходит? Почему я понимаю все, что мне говорят?
– Спокойно. Вопрос – ответ. Таким образом, со мной можно общаться. Задавай вопрос.
– Кто ты?
– Называй меня Всевышний!
– Всевышний? Здесь? В таком виде? Почему?
– Так все меня называют. В разной интерпретации, но суть одна. Ты пока этого не поймешь. И как мне понятно из твоих эмоций и мыслей, тебя в настоящий момент интересует судьба этих детенышей.
– Да, это так. Мне очень важно чтобы они остались в живых.
– Я в ответе за ваши жизни. Постараюсь помочь. Ничего сложного, одно лишь мое присутствие рядом с вашими хрупкими телами вам поможет побороть болезни.
– Значит, нам всем необходимо здесь побывать?
– Именно так. Действуйте….
Виктор оглянулся на Вику, которая сидя около детей, как будто застыла с полуоткрытом ртом, внимательно внимая только ею слышанный разговор. Весь ее вид говорил о том, что она в шоке, или в трансе.
– Вика. Вика… – Виктору пришлось подойти к девушке и потрясти ее за плечо, только после этого она как будто очнулась. Девушка недоуменно огляделась, и спросила Виктора с недоумением в голосе:
– Где она?
– Кто?
– Моя мама, я только что с ней говорила, она…. – Девушка расплакалась, она поняла, что видела только то, что хотела видеть, но матери рядом с ней как не было, так и нет.
– Ты разговаривала с мамой?
– Да, разговаривала. И это было так реально. – Сквозь слезы, с трудом сдерживая готовые вырваться наружу рыдания, захлебываясь словами, стала делиться с Виктором только что полученными эмоциями от разговора с мамой.
– Ты представляешь, она знает, что я живая, что я здесь. Она меня успокаивала и говорила, что уверена во мне, что я не пропаду. А я как дурочка только плакала, это я должна была успокаивать ее, это я во всем виновата. Она меня отговаривала ехать на этот долбанный отдых, а я как всегда ей дерзила и говорила что это не ее дело, что сама знаю, как мне жить.
Вика все-таки не сдержалась и зарыдала. Виктору пришлось вновь потрясти ее за плечи.
– Прекрати. Слышишь, прекрати истерику. Не забывай, что мы должны спасти своих товарищей. Нам надо как-то доставить сюда всех, вон посмотри, дети поправляются на глазах. Они уже просто спят, у них нет никакой горячки, значит и остальные поправятся. Вставай, пошли за другими. Хотя нет, ты сиди здесь, я один пойду. Нам надо как-то протащить по тоннелю лежачих больных сюда. Надо что-то придумать.
Виктор, в надежде, что ему как-то удастся выполнить задуманное, ринулся по тоннелю к выходу. Все четыреста метров пещеры он преодолел на одном дыхании, ни разу даже не ударившись о камни, которые в этот раз и не пытались цепляться за него.
– Андрей Иванович – закричал он, еще не до конца выйдя из тоннеля – Андрей, ты был прав. Медуза лечит. Правда она хочет, чтобы ее называли Всевышним, или это мне так показалось…. Ну не суть важно как мы ее будем называть. Главное она может лечить. Детям уже стало лучше. Нам необходимо всех как-то перетащить в зал, к ней.
– Тише Виктор, не ори так громко. Значит, я не ошибся. И это не мои глюки, если это и они, то не только у меня в голове прослеживаются. Ты знаешь Витя, мне порой хочется думать, что мы с вами находимся в больнице, в психушке. И нам всем кажется, что мы на другой планете. То, что увидели инопланетный корабль это факт и чтобы нас никто не слушал, чтобы скрыть такой случай, нам ввели какой-то газ, в результате чего все мы попали в одну палату с навязчивой идеей о наших приключениях. Тебе такое на ум не приходило? Нет? Ах, то же приходило. Вот это уже странно. Раз мы в состоянии об этом думать и предполагать, значит, это не больница и мы не в психоневрологическом отделении находимся. А жаль, честное слово жаль.