Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник) - Джеймс Грейди

– Ты уверен, что это правильный адрес? – спросила Фэй, когда они остановились перед стеклянной дверью, ведущей в вестибюль семиэтажного многоквартирного дома, который, судя по всему, был построен еще во времена корейской войны. С улицы было видно, что в вестибюле никого нет, как и на площадке у лифтов.

Кондор указал на табличку, прикрепленную рядом с цифрой 513 и кнопкой звонка. На ней было написано: «М. Мардиджиан».

На всякий случай Фэй потянула за ручку стеклянной входной двери. Дверь оказалась заперта.

Она постучала пальцем по табличке с именем жильца 513-й квартиры.

– Если мы позвоним и нас не захотят принять, мы окажемся в настоящей заднице, – сказала Фэй.

Они с Кондором оглянулись, но позади никого не было.

– Мы не можем торчать тут у всех на виду и дожидаться, пока нам представится возможность проникнуть внутрь, – заметила Фэй.

Кондор нажал большими пальцами сразу на несколько кнопок квартир, находящихся на седьмом этаже.

Раздалось жужжание, затем электрический замок на входной двери лязгнул.

– Кто там? – раздался в динамике недовольный мужской голос.

Фэй распахнула стеклянную дверь и сказала в динамик:

– Спасибо. Извините, мне показалось, что я потеряла ключи, но я их уже нашла.

Они с Кондором проскользнули в вестибюль.

– Мне кажется, люди сейчас уже знают все шпионские трюки, – пробормотала Фэй.

– Если бы это было так, мы бы с тобой до сих пор торчали на улице.

Стальные двери лифта разошлись в стороны. Кондор заколебался, и его неуверенность тут же передалась его спутнице.

– Ладно, поехали, – сказала она, немного помедлив. – У нас все равно только одна дорога – наверх.

Они вошли в кабину. Кондор нажал на кнопку пятого этажа.

Двери закрылись, лифт тронулся.

Это должно сработать. Ты можешь сделать так, чтобы это сработало. Никто не пострадает, все будет хорошо.

Фэй смотрела на Кондора со скептическим выражением на лице.

Кабина лифта остановилась, блестящие двери открылись.

Перед ними предстал оклеенный зелеными обоями коридор и черные двери с медными номерами квартир над дверными глазками. Пол коридора был застелен темно-зеленым ковром, который, судя по потертостям, давно пора было заменить.

Вот и квартира 513. На двери ни таблички с фамилией жильца, ни каких-либо украшений – ничего такого, что выделяло бы квартиру среди остальных. Только номер и пластиковый кружок глазка.

– Постарайся выглядеть как обыкновенная женщина, – шепнул Кондор на ухо Фэй.

Затем он поднял руку и постучал в дверь.

Глава 16

«Выживать – обязанность солдата…»

Откройте нам.

Глядя, как дверь открывается наружу, в сторону коридора, Фэй изобразила на лице улыбку, хотя ждала чего угодно и к чему угодно была готова – бежать, стрелять…

Впустите нас!

Однако женщина, открывшая дверь, стояла в дверном проеме, загораживая вход.

М. Мардиджиан.

Слегка седеющая блондинка, на вид моложе своих пятидесяти трех лет. Волосы у нее длиннее, чем у большинства живущих в Вашингтоне женщин, – они опускаются ниже лопаток. Она выглядит именно так, как должен выглядеть человек, регулярно занимающийся йогой и даже преподающий ее по два-три часа в день начинающим, – движения у нее медленные, текучие, однако во всем крепко сбитом, плотном теле чувствуется сила. Приятное лицо прямоугольной формы, ресницы и губы не накрашены. Вот только глаза, похоже, посажены чересчур широко.

– Ну надо же. Никогда не знаешь, кто постучится в твою дверь, – холодно, без тени улыбки сказала женщина.

Фэй почувствовала легкое беспокойство. У нее возникло ощущение, будто остальные жильцы прильнули к дверным глазкам, рассматривая их с Кондором.

ВПУСТИ НАС!

Женщина окинула Фэй внимательным взглядом, затем так же тщательно осмотрела с головы до ног Кондора.

– Вы что же, с дочерью сюда пожаловали? – спросила она, слегка приподняв одну бровь.

– Нам не настолько повезло, – ответил Кондор.

– Кому это нам?

Фэй достала один из трех имевшихся у нее документов.

– Департамент внутренней безопасности. Давайте войдем внутрь, мисс Мардиджиан. У вас нет никаких проблем, так что не беспокойтесь.

– Раз вы здесь, значит, это не совсем так.

– Я могу называть вас Мерль? – спросил Кондор у женщины, загораживающей вход.

Она бросила на него еще один долгий, изучающий взгляд, после чего сказала:

– На работе про вас поговаривают, что вы какой-то шпион или вроде того.

Надо просто сбить ее с ног и ворваться в квартиру. Десять, девять, восемь…

Женщина сделала шаг назад, давая Кондору возможность пройти. Следом скользнула Фэй и закрыла дверь. Она оторвала от хозяйки квартиры взгляд всего на мгновение – чтобы закрыть задвижку и накинуть изнутри цепочку.

– Мне почему-то кажется, что я не нахожусь в безопасности, – сказала Мерль чуть хрипловатым голосом.

– Извините, – отозвался Кондор, – но так оно и есть.

– Благодаря вам?

– Скорее по моей вине. В личном плане я виноват перед вами.

– Так это все имеет личный подтекст? – уточнила женщина, глядя на Фэй. – Ну и что же вы от меня хотите?

«Мы уже получили то, что хотим, потому что мы находимся здесь, – подумала Фэй. – Главное, чтобы мы продолжали контролировать ситуацию».

– Окажите мне любезность, мисс Мардиджиан. Сядьте, пожалуйста, на диван, – попросил Кондор.

Хозяйка квартиры была одета в золотистый пуловер и темно-синие джинсы. Бесшумно ступая по полу босыми ногами, она прошла к черному кожаному дивану и села. Фэй заметила, как она усилием воли заставила себя расслабиться и откинулась на спинку дивана, делая вид, что ничего особенного не происходит.

– Спасибо. Так могу я называть вас Мерль? – повторил Кондор свой вопрос.

– У вас достаточно полномочий для того, чтобы делать все, что вам угодно, независимо от того, возражаю я или нет.

Кондор сел на один из двух имевшихся в комнате вращающихся стульев, который стоял у стеклянного кофейного столика напротив дивана.

«Хорошо», – подумала Фэй. Так Кондор был ближе всех к выходу. В случае, если Мерль предпримет попытку бежать и бросится к двери, он сумеет перехватить ее прежде, чем она справится с задвижкой и цепочкой.

– Кон… Вин побудет с вами, пока я буду выполнять обычную процедуру. Мне нужно быстро осмотреть вашу квартиру. Чтобы мы могли быть уверены, что здесь никого больше нет и что мы в безопасности.

Пройдя на кухню, Фэй быстро окинула ее взглядом. Никаких ножей, находящихся в пределах досягаемости, не было видно. На стене висел обычный стационарный телефон.

За окнами квартиры на пятом этаже царила темнота. «Господи, – подумала Фэй, – ведь сейчас только десять часов вечера». Оказалось, что в квартире женщины по имени Мерль имеется балкон, достаточно большой, чтобы на него можно было выйти. И с которого можно было прыгнуть. При необходимости группа ликвидаторов могла проникнуть на балкон с крыши и уничтожить всех находящихся в квартире огнем из автоматов прямо через балконное стекло.

Фэй прошла в спальню, услышав, как Кондор спросил Мерль:

– Что вы знаете обо мне?

Войдя в соседнюю комнату, Фэй оставила выкрашенную белой краской дверь открытой и потому услышала ответ:

– Явно недостаточно.

Оказалось, что в спальне есть еще один балкон, также вполне пригодный для того, чтобы при желании совершить самоубийство, бросившись с него вниз. Из мебели в комнате имелась двуспальная кровать и два комода. В стенном платяном шкафу висела одежда, там же на полу выстроилась дюжина пар туфель.

До Фэй продолжали доноситься голоса из гостиной.

– Что вам от меня нужно? – спросила Мерль.

– Это… довольно трудно объяснить, – ответил Кондор.

Нижнее белье, колготки, свитера. Джинсы, трико для занятий йогой. Никакого оружия.

– Думаю, вас бы такой ответ не устроил.

– Давайте подождем, пока Фэй…

– Так, значит, она босс? Кого из вас я должна в первую очередь слушать?

На бюро в спальне стояли фотографии в рамках. Мать. Отец. Дом семейства среднего достатка где-то в пределах окружного шоссе. Мерль в возрасте приблизительно тридцати лет, молодая и цветущая, спускается по ступенькам здания Конгресса на Капитолийском холме. Сделанное на камеру сотового телефона фото, на котором она демонстрирует растяжку на занятиях по йоге, в то время как за ней наблюдают ее ученики.

– Вы должны проявить благоразумие.

– А кто здесь решает, что считать благоразумным? Вы?

Ни свадебных фотографий, ни фото детей. Ни снимков мужчин, ни снимков женщин. Ни групповых фото, сделанных на какой-нибудь вечеринке в офисе. Фотографии племянников, внуков, детей каких-нибудь знакомых тоже отсутствуют. Над прикроватной тумбочкой висели открытки с изображениями площади в каком-то итальянском городе, театрального района в залитом вечерними огнями Лондоне, горгулий на соборе Нотр-Дам в Париже. На тумбочке стоял еще один стационарный телефон, рядом с ним заряжался сотовый.