Время Путина - Рой Медведев

Подготовка вооруженных сил США к войне против Ирака проводилась летом и осенью 2002 года весьма интенсивно. Шла открытая и демонстративная переброска войск, наблюдалось передвижение военных кораблей. К концу января 2003 года, по мнению экспертов, Соединенные Штаты уже перешли «линию невозврата».

На концентрацию ударной военной группировки были затрачены слишком большие ресурсы — военно-технические, финансовые, человеческие, ресурсы временные и дипломатические. Создавать заново такой ударный кулак — задача слишком трудная даже для США. По условиям климата и в пустыне военные действия были бы слишком тяжелы уже в конце апреля и в мае. Поэтому наивысшая концентрация сил планировалась на середину февраля. После этого на все другие дела у военного командования США оставалось не более тридцати четырех недель. Лидеры стран антивоенной коалиции получили предупреждение от своей разведки, штабов и спецслужб: военные действия в Ираке начнутся предположительно в середине марта.

Февраль был временем наибольших дипломатических усилий с обеих сторон. Вечером 8 февраля 2003 года в субботу Владимир Путин вылетел в Берлин. Формальным поводом для визита стало открытие «Года России» в ФРГ. Уже 9 февраля состоялось очень много официальных культурных мероприятий. Однако большая часть переговоров Владимира Путина и Герхарда Шрёдера проводилась на темы, связанные с военной операцией в Ираке. Теме Ирака на девять десятых были посвящены и все интервью двух лидеров. Из Германии Путин прибыл в Париж, и 10 февраля в Елисейском дворце у него прошли переговоры с Жаком Шираком. Сам Ширак объявил на пресс-конференции, что Ирак был у них с Путиным главной темой переговоров. «Точки зрения по вопросу Ирака у нас с Путиным сходятся, — сказал Ширак. — Россия, Франция и Германия поддерживают продолжение инспекций и существенное усиление их технических и людских возможностей. Все возможности инспекций еще не использованы». Визит В. Путина во Францию был очень насыщенным и продолжался три дня. Путина везде встречали очень тепло, и многое делалось не по протоколу, хотя и это было, конечно, частью дипломатии. Все обратили внимание на то, что президент Франции лично приехал в аэропорт и встретил Путина уже у трапа самолета. О Чечне здесь почти никто не говорил, и заголовки главных газет свидетельствовали о смене настроений: «Путин в Париже набирает очки», «Дипломатическая победа России», «Париж под обаянием Москвы»… В среду 12 февраля Владимир Путин выступил в одной из программ французского телевидения. Российский президент не скрывал своего удовлетворения итогами визита во Францию. «Со времен Второй мировой войны, — сказал Путин, — это первая попытка найти выход из серьезного международного кризиса вне рамок блоков. Этот прорыв в мировой политике мог свершиться только во Франции, и главная заслуга в этом принадлежит Жаку Шираку. Достичь ничего подобного в Москве было бы невозможно. Нас бы тут же обвинили в попытке испортить отношения Европы с Америкой». В. Путин отметил, что он не видит необходимости прибегать к праву России на вето в случае голосования в Совете Безопасности. «Мы очень дорожим единством Совета Безопасности. Но если сегодня будет предпринято нечто такое, что смогло бы привести к необоснованному применению силы, мы можем использовать свое право вето с Францией или без нее»…

Не прекращались в феврале и в начале марта дипломатические контакты России и с США. В Москву приезжали Колин Пауэлл и Кондолиза Райс, а их подробные заявления и интервью публиковались у нас в газетах. С разъяснениями по поводу позиции США почти еженедельно выступал посол США в Москве. Несколько раз Путин разговаривал с Бушем по телефону.

В первой половине марта различного рода контакты на высшем уровне стали еще более активными, но почти секретными. Канцлер Шрёдер неожиданно прилетел в Москву и немедленно проследовал в Кремль. Они здесь уединились с Путиным еще на несколько часов, говорили по-немецки без переводчиков. Затем на личном самолете Путина в Москву прилетел председатель Еврокомиссии Романо Проди. В ночь на 17 марта Владимир Путин позвонил Евгению Примакову и пригласил его в Кремль. Они кратко обсудили ситуацию вокруг Ирака. Путин поручил Примакову отправиться в Багдад на следующее утро. Как мы узнали позднее, по прибытии в Багдад Евгений Примаков сразу же попросил личной встречи с Саддамом Хусейном. Иракский диктатор принял посланца Кремля в одном из своих дворцов, и их беседа проходила один на один. «Если вы любите свой народ и свою страну, если вы хотите уберечь свой народ и страну от неизбежных жертв, вы должны уйти с поста президента Ирака». Примаков сказал это, обратив внимание, что это устное послание Президента России. Примаков добавил, что это серьезное предложение, и оно может изменить всю жизнь Хусейна. Но Саддам должен понимать, что это делается для иракского народа. Хусейн сказал, что и во время первой войны в Персидском заливе его тоже уговаривали уйти. «После этого он похлопал меня по плечу и ушел», — сообщал позднее Примаков.

Общественное мнение в России было в основном единодушно: в новом международном кризисе виноваты США, и войны лучше было бы избежать. Только около 10 процентов граждан России заявляли о своей полной поддержке действий США.

Военные действия США и Англии против Ирака начались в ночь с 19 на 20 марта 2003 года. Первым доложил об этом президенту Владимиру Путину начальник Генерального штаба Вооруженных сил РФ Анатолий Квашнин. Сам он получил эти данные непосредственно от руководства Главного разведывательного управления. Аналитические центры ГРУ и Генеральный штаб еще в начале февраля сделали вывод о том, что военная кампания против Ирака неизбежна. Теперь В. Путин получал информацию из всех источников: из ГРУ, СВР, из МИДа. Он требовал не только информацию, но и четких прогнозов и анализов, на основе которых он мог бы принимать правильные и адекватные внешнеполитические и иные решения.

Газета «Завтра» вышла в свет с большим заголовком на всю первую страницу: «Саддам — герой, Буш — убийца, Путин — тряпка». Владимир Путин собрал утром 20 марта в Кремле совещание, на котором сделал весьма резкое заявление. «Военная акция против Ирака, — сказал Президент РФ, — это большая политическая ошибка. Я уже сказал о гуманитарной стороне дела. Однако не меньшую озабоченность вызывает и угроза развала сложившейся системы международной безопасности. Если мы допустим, чтобы на смену международному праву пришло кулачное право, согласно которому сильный всегда прав и имеет право на всё, а при выборе средств для достижения своих целей ничем не ограничен, тогда под вопрос будет поставлен один из базовых принципов международного права, принцип незыблемости суверенитета государств. И тогда никто, ни одна из стран мира не будет чувствовать себя в безопасности. А возникший сегодня обширный очаг нестабильности будет расти и вызывать негативные последствия в других регионах мира». Это заявление было более резким, чем заявления лидеров Франции, Германии, Ирана, Китая и других противников начавшейся силовой акции.